Несчастные сироты - Андрей Болотов

Мариамна. И! Что вы, сударыня! уж бы мне вас перестать любить и почитать. Сохрани меня от того. Боже! Разве я с ума сойду и сама себя позабуду. Нет, нет, матушка, не думайте этого никогда обо мне! Но помилуйте! Что вам это вздумалось, уже не насказал ли вам кто чего-нибудь на меня. Домок у нас изрядны! Не имеете ли вы на меня уже какого подозрения.

Серафима. Нет, Мариамнушка, а мне так что-то, пришло в голову, чтоб не вздумала и ты сообщиться когда с моими гонителями и быть заодно с дядюшкою.

Мариамна. Мне! Мне! Чтоб от вас отстать и быть заодно с дядюшкою! С этим подлинно злосердовым и не человеком, а зверем? И! Что вы, сударыня, затеяли? Разрази меня, Бог, ежели только подумаю о том.

Серафима. Хорошо, Мариамна, так я тебе все расскажу.

Мариамна. Пожалуйте, матушка, ничего не опасайтесь.

Серафима. Ты знаешь, Мариамна, что по сие время почитал дядюшка меня своею племянницею и роднёю, а ныне выходит, что я ему чужая и так далеко родня, что сыну его на мне жениться можно. Намняшний гость считал как-то родню, растолковывал сие дядюшке и его в том уверил, а он-то и взял в голову.

Мариамна. Что вы говорите, сударыня! Ах! Боже мой! И он вправду хочет женить сынка-то своего на вас?

Серафима. Конечно, и это более нежели справедливо. Дни за два запершись в кабинете, рассуждал он сперва один сам с собою, а потом с сынком своим, и мне удалось нечаянно подслушать все навсе. И о! Мариамна? Чего я тут не слыхала! Сердце у меня замирает, как о том вспомню. Тут-то узнала я прамо моего дядюшку и каких он об нас мыслей. Словом, не мы ему дороги, а наши деревни, они прельщают его до бесконечности: ему их-то прибрать к рукам хочется.

Мариамна. И! проклятой, да разве нам всем навеки погибнуть?

Серафима. Суди сама, Мариамна, и подумай! Куда мы годимся, если это сделается; ты знаешь моего мнимого братца Митрофана. Ну как мне с едаким повесою и уродом жить? По всему видно уже и теперь, что он нравом не лучше будет своего дядюшки.

Мариамна. Еще хуже, сударыня. Вы еще не так его хорошо знаете, как я, и не все его проказы и шалости ведаете. Господи! Да разве людей на свете не будет, чтоб этакому скареду владеть вами. Пропади он скверный! Мне вспоминать о том не хочется. От него-то более и беды горят в доме. Но что ж! Дурак-то на то и соглашается?

Серафима. Бог его знает, что у него на уме! Что-то он проворчал, но я не могла хорошенько вслушаться. Но как-то не соглашаться? Недаром было мне уже о том от дядюшки и предложение.

Мариамна. Ш… ш… идет Ерошка сюда, сударыня, молчите для Бога или поотойдите на часок от меня. Вы ведаете, что он любимец сынка вашего дядюшки Митрофана. Не подослан ли он подсматривать за нами.

Серафима. Хорошо, я отойду и схоронюсь за кусты. (Уходит.)

Явление 6

Мариамна и Ерофей

Мариамна (в сторону). Притворюсь, будто ищу и беру и ем ягоды. (Вслух). Какие же хорошие и сладкие.

Ерофей. Ба! Кого это я вижу: это ты, Мариамна! Да и одна одинешенька, что это ты, моя голубка, здесь делаешь?

Мариамна (не оглядываясь). Ты ведь не слеп и видишь, что беру и ем ягоды.

Ерофей. Накорми же и меня ими, сударка.

Мариамна. Как бы не так; нет у меня для тебя набранных.

Ерофей. Куда же ты какая неразговорчивая! Нимало некстати быть такою хорошенькою, а столь грубою. Куда ты право хороша, Мариамна. Ей-ей красавица сущая!

Мариамна. Хороша, да не для тебя.

Ерофей. Это я знаю, а что ж хотя бы для меня?! Разве и я не молодец? Посмотри-ка.

Мариамна. Изрядной! Но пошел-ка, пошел, куда шествовал, нечего тебе здесь делать.

Ерофей. Да! Я хочу брать вместе с тобою ягоды.

Мариамна. Их и для одной меня здесь мало. Слышишь, пошел или я…

Ерофей. Ну! что ты!.. Ничего – а послушай-ка лучше, скажи-ка мне, где боярышня.

Мариамна. Она вон там с девками. Поди туда, так там ее найдешь, буде она тебе надобно.

Ерофей. Хорошо, я пойду, но между тем послушай-ка, Мариамна (подходит к ней ближе и хочет ее взять за руки). Мне хотелось бы у тебя нечто спросить.

Мариамна (толкая его прочь). Фу! какой неотвязный! Слышишь, пошел. (Уходит.)

Явление 7

Ерофей один

Эдак она сверканула! И след уже простыл. Хороша эта девка, но несговорчива, проклятая! Уже не одну я от ней сорвал оплеуху. Но посмотрим, как-то она против боярина поступит. Что-нибудь, а на уме у него есть. Недаром велел он ей купить новое платье. Между тем исполнить было то, зачем сюда пришел. (Идет к поленнице и меряет.) Ладно! Недостает еще многого. Побежать же мне скорей и сказать молодому боярину, что дров мало, и протчее все сделано, как он приказывал. (Уходит.)

Явление 8

Серафима и Мариамна

Серафима. Ушел ли он и довольно ли далеко?

Мариамна. Ушел, сударыня, насилу унесла его нелегкая, но пожалуйте ж, матушка, продолжайте вашу речь: так дядюшка вам уже и предлагал, что ж вы на? то сказать изволили?

Серафима. Что ж мне сказать, кроме того, что ж залилась слезами. А он вспыхнул и осердился и, уходя прочь, дал мне сроку только до сегодняшнего вечера. Сказав, что когда добровольно не соглашусь, таю не посмотрит на меня, а прибавит и неволи. Сии-то слова меня всего более тревожат. Я теперь ни жива ни мертва и дожидаюсь возвращения его из города, как: своей смерти.

Мариамна. Но пожалуйте! Сударыня, как же можно ему, женя сына своего на вас, завладеть вашими деревнями? Ведь они еще не ваши, а Вашего братца Ераста.

Серафима. Ах, Мариамна! Я позабыла тебе сказать, что они что-то многое говорили и о братце Ерасте, но более все пошептом. А услышала я только последнее слово. Что об этом де много заботиться не для чего: коли де сам не околеет, так грибок этот неважен.

Мариамна. И! Что они окаянные! Уже не помышляют ли они его известь каким-нибудь образом. Чего доброго, от сих проклятых людей все статься может. Батюшка давно Бога ни во что не ставит, и греха у него ни в чем нет, а и сынка-то тому же выучил.

Серафима. Ах! Сие-то меня более и заботит, нежели: все прочее: я боюсь, чтоб не сделали они чего над ним бедным: не даром он к нему так лих и терпеть его не может.

Мариамна. Ну! сударыня, вести сии очень нерадостны, и дело наше худенько. Теперь что делать, я уже сама не знаю. (Осматривается). Экое горе, на ту пору нет здесь и Родивона нашего, хоть бы с ним мы посоветовали о том.

Серафима. Да разве он здесь живет?

Мариамна. Думаю, что здесь. Митька сказывал, что у него здесь в лесу пристанище в пещере, которая ему вместо шалаша служит, а пещеру вот я вижу. Конечно, это она: посмотреть было, нет ли его в ней.

Серафима. Посмотри, Мариамна, а мне очень хотелось с ним поговорить. Дядюшка и об нем много говорил с сынком своим.

Мариамна (подходит к пещере и кличет) Родивон! Родивон! Здесь ты? Нет, сударыня, никто не откликается: посмотреть, не спит ли он. (Входит в пещеру и выносит книгу.) Нету! А лежит вот только его книга. Знать, ушел он осматривать лес, либо луга.

Серафима. Эх жаль! что его нет. О сем добросердечном человеке я не однажды плакивала. И мне за усердие его к нам его очень жаль. Дядюшка мой всего более опасается, чтоб он ему в намерениях его не помешал. Это расслушала я довольно ясно. И для того затевают они и; его каким-то образом скорее с рук нежить. О сем-то хотелось было мне ему бедному сказать! Покличем-ка, Мариамна. (Кричит.) Родивон! а Родивон!

Мариамна (кличет). Родивон! Родивон! (Слушает). Ах что-то шурстит, сударыня! Идет кто-то. Уж не зверь ли какой, сем посмотрю. (Уходит за кулисы и тотчас выбегает опять.) Ах, сударыня, идет сюда какой-то незнакомый господин с слугою.

Серафима. Что ты говоришь? Ахти куда ж нам деваться! Побежим прочь, чтоб не увидел.

Мариамна. Куда бежать! Он уж близко. Скроемся лучше в сию пещеру (бежит и кидает книгу). Ступайте скорее, сударыня. (Входят обе в пещеру.)

Явление 9

Граф Благонравов и его лакей.

Граф (с трубкою табаку). Поди скажи людям, чтоб из кареты лошадей на часок отложили и пустили б на лужайке тут же на траву, чтоб немного поели и отдохнули, а сам приходи ко мне на сию прекрасную площадку. Да не увидишь ли кого в лесу, послышались мне женские голоса, не за ягодами ли они ходят. Так вели купить и принеси ко мне.

Лакей. Слышу, Ваше графское сиятельство… (Отходит.)

Явление 10

Граф один осматриваясь