Приказываю жить. Смерть (СИ) - Холлей Ниизла

Вечер наступал неумолимо.

Напряжение ощутимо витало в воздухе. И, вдруг, вдали, послышался урчащий звук двигателя мощной машины премиум класса. И шум воздуха, разрезаемого мчащимся на огромной скорости металлическим телом. По аллее санатория, к главному корпусу, летела черная Вольво. Машина шурша шинами, выполнила контролируемый разворот и замерла у крыльца, на которое высыпали все мужчины клана.

Открылась задняя правая дверь, выпуская… немецкую овчарку и алабая! Приехали! Накаркал! Веселье начинается!

Мгновение спустя, открылась водительская дверь, выпуская уже знакомую незнакомку. Она, привычно окинула взглядом окрестность, и слаженное трио настороженно замерло у ступенек крыльца.

Я шагнул вперед, под удивленным взглядом Вильгельма, Главы клана.

— Здравствуйте. Мы с Вами встречались месяц назад. Еще раз приношу Вам свои извинения за тот неприятный инцидент. Разрешите представиться. Александр. Позвольте представить Вам Главу нашего клана — Вильгельма.

Женщина еще раз обежала взглядом всех нас и сухо представилась:

— Виктория. А это Клай и Дархан. Мой клан.

— Пройдемте внутрь, нам с Вами надо серьезно поговорить, — взял инициативу в свои руки Вильгельм.

Женщина коротко кивнула, и дружное трио вошло в дом.

В просторном холле санатория, все расположились у горящего камина. Вильгельм коротко рассказал о нашем появлении в этом мире, и об условиях возвращения домой. Виктория внимательно слушала. Когда Глава закончил повествование, она спросила:

— Почему мне Вы решили рассказать все, а остальных девушек держите в неведении?

— Потому, что Вас, в отличие от них, невозможно держать в неведении. Необходимо Ваше добровольное согласие на обряд.

— Благодарю Вас за откровенность. Я приму участие в обряде. В чем его суть? Кратко, — уточнила она.

— Девушка заходит на поляну обряда. Выбирает понравившийся ей браслет и надевает на руку. Вам я скажу больше. Вы можете выбрать три браслета, если конечно, Вам понравятся более одного.

— Что значит выбрать браслет?

— Вы выберете себе мужа. В нашем мире сильная женщина может и должна выбрать не меньше трех мужей.

Виктория минуту осмысливала сказанное.

— А если я не нравлюсь тем, кого выбрала? Неприятна? Отвратительна?

— Это не имеет значения. Они Вам покорятся.

— Это ненормально! И три мужа слишком!

— Вы должны выбрать трех мужей. Вы дали согласие на обряд. Без Вашего выбора мы не вернемся домой.

Виктория.

Это началось со мной года два назад. Я все никак не могла прийти в себя от гибели мужа и сына. Глушила себя спиртным, антидепрессантами, нечеловеческими физическими нагрузками. Ничего не помогало. Стоило закрыть глаза, и перед глазами всплывало: «Ваш муж, подполковник… смертью храбрых… при выполнении…награжден…». «Ваш сын, старший лейтенант…. пал… награжден посмертно…»

Я жила только потому, что два наших пса, Клай и Дархан, в случае моей смерти были бы брошены на произвол судьбы… А мы своих не бросаем. Даже если для этого надо пройти адскую пытку жизнью.

Вот тогда все и началось. Помню как мы втроем сидели на краю обрыва, над вальяжно раскинувшейся Волгой. Теплая темная ночь. Я в очередной раз прошу кого-нибудь там, наверху, услышать меня и забрать нас троих к любимым и недосягаемым мужу и сыну. И неожиданно приходит она. Я сразу узнала ее. Она не единожды проходила мимо меня, лишь обдавая холодом, но из раза в раз отказывающей мне в своем внимании. Забирала друзей, близких. А теперь почтила меня своим личным визитом. Клай сжался в комочек и только тихо попискивал от страха. Дархан же спокойно и с достоинством ждал своей участи. Он не боялся Смерти. Как и я. Дархан умер в тот день, когда не стало наших мужчин.

Смерть обошла нас вокруг. Обдав холодом и странным умиротворением. Потом в голове у меня возникли слова.

— Ты будешь жить, потому что так надо. Рада, что не пытаешься покончить с жизнью. Мне это не понравится. Через некоторое время в тебе возникнет нужда. Придет Зов и приведет тебя к тем, кому ты должна будешь добровольно помочь. Ты будешь жить долго, очень долго. В другом мире. Так надо. И еще. Потому, что об этом тебя просили они. Смотри!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из темноты Смерти к нам шагнули наши Родные!!! Не веря себе я гладила, обнимала, целовала в ответ на их объятия и поцелуи. Клай с Дарханом, обезумев от счастья, обвились вокруг нас. Но меня нежно и твердо отстранили.

— Викуля…

— Мама…

— Ты должна уйти жить в другой мир. Мы пришли с тобой проститься. Обещай, что приложишь все усилия, чтобы снова полюбить, стать счастливой самой и принести счастье тем, кого выберешь! Если ты нас любишь! ОБЕЩАЙ!

— Обещаю! Я сделаю все, как вы скажете! Только побудьте еще немного со мной!!!!

— Нам пора. Мы любим тебя и будем любить всегда. Прощай!

Все пропало. На обрыве остались мы с Клаем и Дарханом…

— ПОМНИ! ТЫ ОБЕЩАЛА!

Пришла в себя уже на рассвете. Наверное я отключилась и мне все приснилось. Потерла руками лицо, пытаясь прийти в себя. Лицо справа обожгло холодом.

— Что за… — на безымянном пальце правой руки, с которого я так и не сняла обручальное кольцо, выпукло лоснились три черных кольца, а мое обручальное исчезло.

Значит не приснилось. Даже Смерти я не нужна. Что делать? Попытаться нарушить слово и умереть? Попытка, не пытка. Рука мгновенно, до локтя, онемела от холода. Да, поняла, я! Мои мальчики просили меня жить. Я выполню обещание.

Шло время. Боль не уходила. Зова не было. Мы жили по инерции. Все по расписанию. Но подсознательно мы все, каждую минуту, были готовы умереть. А месяц назад произошел странный случай. На Клая с визгливым лаем бросился той-терьер. Его хозяйка в это время флиртовала со спецназовцем, красивым парнем, надо сказать. Прохожие обходили склочную шавку, которая уже не только облаивала, но и пыталась тяпнуть до чего дотянется. Никому не хотелось выяснять отношения с десятком бойцов, которые возможно и не окажут силовую поддержку Казанове, но а если окажут…

Я с удовольствием задралась до девицы. Мы приготовились к бою. Насмерть. Но все испортил старший спец! Он погасил конфликт и заставил извиниться Казанову. Нам пришлось уйти.

С той странной склоки прошло три недели, а все действующие лица не выходили у меня из головы.

Вдруг меня куда-то что-то позвало. Видимо это и есть пресловутый Зов. Но, какой- то мягкий обволакивающий туман, который я привыкла считать последствием медикаментозного воздействия, стресса и нагрузок, убеждал меня в том, что никакого Зова нет. Не надо никуда ехать. Надо лишь спать. И я спала. Пока меня из этого состояния не вывела сильная боль в правой руке. Проснулась. Привычно взглянула на хронометр. Я СПАЛА ПЯТЬ ДНЕЙ! И мои четвероногие друзья тоже! И вот тут на меня накатил ЗОВ! Сильный, до боли ЗОВ! Ничего не соображая, лихорадочно одевалась. Вылетели из квартиры, прыгнули в машину и наплевав на правила, на предельной скорости, я рванула туда, куда вел ЗОВ! Только на пустой аллее какого-то санатория начала приходить в себя. Останавливаться пришлось, гася скорость машины, контролируемым разворотом. Выпустила Клая и Дархана. Вышла сама.

А нас уже встречали. Целая делегация. Вперед шагнул тот самый старший взвода спецназовцев. Представился. Представил своего Главного. Мне галантно предложили пройти внутрь. В уютном холле с горящим камином, все расположились на креслах и диванах. Глава клана взял слово и кратко обрисовал ситуацию.

"Весело… Я похожа на извращенку? Плевать, что у них это норма. У нас это НЕ НОРМА! Припечатала заключительная фраза Главы. Если я не выберу сегодня ночью трех мужей, их не впустят в родной мир. Вспомнился мой прощальный разговор с моими Родными. Я обещала им сделать счастливыми тех, кого выберу! Сразу трех?! Это НЕВОЗМОЖНО! Это НЕ ДЛЯ МЕНЯ!"

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Рассуждаем здраво. Допустим, я выберу три браслета. Автоматически это значит выбрать трех мужей. Как можно полюбить сразу ТРЕХ незнакомых людей?!! To есть оборотней. Да, только на то, чтобы хоть с одним наладить какие-то отношения, уйдут годы! А если они сразу потребуют исполнение супружеских обязанностей?! Что мне делать? Для меня все мужчины, после замужества, делились на две категории. Первая. Это друзья, знакомые. С ними мы общались, работали, отдыхали. Вторая. Молодые люди, ровесники сына. Я за ними присматривала, стараясь не проявлять очевидной опеки.