Николай II - Александр Боханов

После революционного крушения 1917 года лишь единицы из числа активных участников событий находили в себе мужество подняться над мелкими политическими амбициями и говорить то, что никогда раньше не замечалось и не признавалось в среде «европейцев и джентльменов». Летом 1918 года известный противник самодержавия Петр Струве написал: «Один из замечательнейших и по практически-политической, и по теоретически-социологической поучительности и значительности уроков русской революции представляет открытие, в какой мере «режим» низвергнутой монархии, с одной стороны, был технически удовлетворителен, а с другой — в какой мере самые недостатки этого режима коренились не в порядках и учреждениях, не в «бюрократии», «полиции», «самодержавии», как гласили общепринятые объяснения, а в нравах народа, или всей общественной среды, которые отчасти в известных границах даже сдерживались порядками и учреждениями». Прошли десятилетия, ушли живые свидетели, зарубцевались раны, заросли могилы, а многие авторы так и не могут уразуметь очевидность, констатированную Струве еще в 1918 году.

Биография последнего царя — не только биография человека или правителя; это — эмблема времени, очень многое определившего и в последующем, хотя эти взаимосвязи и взаимозависимости не всегда легко различимы. Восстановление исторической достоверности, осмысление извилистого пути России настоятельно требует воссоздать облик последнего русского царя. Как личность и как политик он до сих пор не узнан и не понят. Но адекватная реконструкция может быть осуществлена не методами школьного учителя-ментора, выставляющего оценки за поведение историческим персонажам, а с позиции беспристрастного реставратора, осторожно смывающего последующие наслоения, чтобы воссоздать первозданный подлинник.

Сделать это непросто, порой чрезвычайно трудно. Однако стремиться к этому необходимо, во имя восстановления оболганной, идеологически изуродованной истории России. Карикатурные изображения дореволюционной России и ее людей оскорбляют национальное достоинство всех и каждого, кто живет в России, для кого она — свой дом, родной мир, который надо улучшать и благоустраивать, но в первую очередь — познавать. Уже после 1917 года историк и мыслитель Георгий Федотов написал: «Культура творится в исторической жизни народа. Не может убогий, провинциальный процесс создать высокой культуры. Надо понять, что позади нас не история города Глупова, а трагическая история великой страны, — ущербная, изувеченная, но все же великая история. Эту историю предстоит написать заново». Как живо, как современно ныне звучат эти слова!

Данная книга посвящена Правде Царя. Человеческое, мирское, повседневное в его жизни неразрывно переплеталось с большим, возвышенным, государственным. Главная задача — отбросив традиционные клише, показать последнего царя как живого человека и реального политика в конкретных обстоятельствах времени и места. Он и его близкие должны сами рассказать о себе, о своем восприятии людей и событий.

Автор лишен иллюзии, что только он должным образом расставит исторические смысловые акценты, определит все сюжетные линии, справедливо все опишет, оценит и правильно интерпретирует. Никакая отдельно взятая книга подобную задачу не решит и решить не может. Истину истории не знает никто, может быть, лишь Всевышний. Но путь к Истине искать надо и в этих поисках никогда не лгать, не гнаться за переменчивой модой, стараясь «попасть в тон» представлениям текущего момента. И еще одно: надлежит безусловно верить лишь такому документу, подлинность которого не вызывает сомнения. Может быть, лишь при этих условиях удастся приоткрыть завесу истории, увидеть и услышать реальные образы и голоса ушедших, ощутить радость и боль минувшего.

ЧАСТЬ I

ЗЕМНОЙ УДЕЛ

Глава 1

СЛУЧАЙ В ДАТСКОМ КОРОЛЕВСТВЕ

Земная судьба людей непредсказуема. Переплетение жизненных обстоятельств создает ситуации, трудно вообразимые. Рок, промысел, провидение? В еще большей степени, чем у простых смертных, подобное бывает на самом верху общества, там, где личное, частное, «свое» неразрывны с государственным. Здесь каждая случайность трактуется как закономерность, и многое в итоге окрашивается глубоким историческим смыслом. Это непосредственно относится и к Николаю II. В его жизни много удивительных стечений и сцеплений политических и династических сюжетов и эпизодов, которые непостижимым образом состоялись. Необычность биографии последнего царя была предопределена еще до того, как он появился на свет. Брак его отца с датской принцессой и то имя, которое получил первый сын будущего императора Александра III, имели свою удивительную, сладостно-горестную предысторию…

Шел сентябрь 1864 года. Еще по-летнему было тепло, и осень почти не коснулась густой зелени деревьев. У высокой лестницы, ведущей в загородный дворец датского короля Фреденсборг, стояла хрупкая, невысокая молодая девушка, одетая в простое светлое платье с темным передником. Ей почти семнадцать лет, но на вид можно было дать и того меньше. Темно-карие глаза ее внимательно и немножко насмешливо смотрели на молодого человека, неспешно выходившего из подъехавшего экипажа. Он сразу ее увидел и представился. Она уже знала, что перед ней старший сын русского императора Александра II, наследник престола Николай Александрович. Он видел раньше ее портрет и знал, что она — вторая дочь датского короля Христиана IX Дагмар (Мария-София-Фредерика-Дагмар), которую родные с детства любовно звали «Минни».

Было в ней нечто такое, что сразу располагало. Как только закончилась официальная церемония представления королю и королеве, Дагмар пригласила молодого человека наверх, в свои комнаты, где показала альбомы и рисунки. Затем, в парке, провела его по самым дорогим уголкам, показывая и рассказывая о любимом мостике, о любимой беседке, о любимом дереве. Переходя с немецкого на французский и с французского на немецкий, нередко вставляя и датские словечки, рассказывала о своей жизни, а цесаревич Николай внимательно и все более завороженно слушал, хотя датского языка не знал совсем. Он был очарован этой девушкой, которая, может быть, когда-нибудь станет его женой.

Наследник прибыл в Датское королевство, путешествуя по Европе; родители настоятельно советовали ему познакомиться со второй дочерью короля, которая уже была на выданье. Ни император Александр II, ни императрица Мария Александровна ни на чем не настаивали и никаких иных требований не выдвигали. У них лишь была надежда, что молодые люди понравятся друг другу.