Варианты стихотворений - Дмитрий Мережковский

Он удивленьем поражен,

Забыл о подвиге и брани,

Неудержимо увлечен

Толпой живых воспоминаний.

70 Он видит свежей рощи тень,

Приют затишья и дремоты,

Где отдыхал он в знойный день

От утомительной охоты.

Зеленой кущи полумрак,

75 Где он ее впервые встретил,

Впервой услышал легкий шаг,

Прекрасный лик ее заметил.[4]

В нем столько прелести живой

С таким величьем сочеталось,

Что мимолетною мечтой

Явленье чудное казалось.

90 Танкред взглянул, и душу страсть

Затмила тучей грозовой,

И пред красавицей упасть

Готов он с пламенной мольбой,

Но робко скрылася тогда

95 В тени дубравы молчаливой

Она без звука и следа,

Подобна лани боязливой.[5]

И вот она предстала вновь

Мечты желанной воплощеньем,

Чтоб неожиданным явленьем

105 Зажечь уснувшую любовь.

Клоринда враг его жестокий,

Клоринду в ней он узнает,

Чье имя громко на Востоке, —

Неверных гордость и оплот.

Тяжелый меч, разить готовый,

Невольно рыцарь опустил

И пред красавицей суровой

Благоговейно отступил.

«Ты жалкий трус — гяур презренный», —

Свой вызов бросила она,

Горя отвагой дерзновенной,

Надеждой вновь увлечена.

Мечтой о подвигах пленился

Тогда из ратников один:

120 Помочь Танкреду устремился

На поле брани паладин.

И над прелестной головою

С челом нежней эдемских роз

Он святотатственной рукою

Секиру тяжкую занес.

Но полн любви безумным жаром

Врага Клоринды поразил

Танкред и громовым ударом

Его оружье раздробил.

Коснулось шеи лебединой

Оно слегка, — и кровь на ней,

Как драгоценные рубины,

Зарделась в золоте кудрей.

На диво всем от смерти верной

135 Врагом Клоринда спасена,

И глубоко недоуменно,

Но все еще высокомерно

Глядит на рыцаря она.

Он поднял тяжкое забрало

140 И благородно, и светло

Его прекрасное чело

Любовью пламенной дышало.

Он с тихой грустью молвил так:

«Взгляни, Клоринда, пред тобою

145 Ничтожный воин, жалкий враг,

Смертельной ранен он стрелою

И робко молит, как бедняк,

Не оттолкни его надменно,

Свой гнев жестокий потуши,

150 Ему прощая от души

Пыл этой страсти дерзновенной.

Я для тебя — послушный раб,

Я пред тобой труслив и слаб,

Но кинь минутный взор участья,

155 Промолви слово, и опять

Я полон мужества и счастья,

Готов безропотно страдать.

Улыбка милая, не боле,

Иной награды не прошу,

160 И все я радостно свершу,

Всегда твоей послушен воле.

Но если ненависть одна

В ответ на страстное моленье

Мне от Клоринды суждена, —

165 Пусть прекратит мои томленья

Могилы мрачное забвенье:

Зову губительный удар.

Вот грудь моя; любя, умру я,

Из милых рук твоих, ликуя

170 Приемлю смерти грозный дар!..»

Он замолчал; но что же с нею?

Она головку, застыдясь,

Склонила тихо, как лилею.

Вдруг искра резвая зажглась

175 В очах, но луч тот омрачая,

Ресниц ложится тень густая.

Ужель не в силах оттолкнуть

Она гяура всей душою,

Ужель под медною бронею

180 Трепещет любящая грудь?

Вот улыбнулася чуть-чуть

Она, потупив взор лазурный,

Молчанье строгое храня,

Потом пришпорила коня,

185 Он полетел как вихорь бурный

Туда, где мощный властелин

Поставил ряд своих дружин.

И в блеске солнечном сверкая,

Как из огня доспех на ней,

190 И ветры, ласково играя,

Волну развеяли кудрей.

192–195 Как последние четыре стиха основного текста

ТАНКРЕД[6]

1 — 14 Как в основном тексте

15–16 Переставлены местами

Назад, безумец молодой!

Щади неопытную силу,

Чтоб не сложил ее в могилу

20 Танкред безжалостной рукой!

Беги, пока еще не поздно…

Но вот мечи сверкнули грозно,

Взметая дольний прах столбом,

Равнина дрогнула кругом;

25 Кому достанется победа,

Кого венчает торжество, —

Неустрашимого Танкреда,

Или противника его?

29–39 Как ст. 17–27 основного текста

40 Взирает молча, недвижим

Танкред, забыв о грозной брани…

Сверкнул, как молния, пред ним

Мгновенный ряд воспоминаний:

Вот свежей рощи полумрак,

45 Где в первый раз ее он встретил,

Где милый образ он заметил,

Услышал легкий смелый шаг.

Она легла в тени прохладной,

И рыцарь, спрятанный листвой,

50 Весь мир забыл в тот миг отрадный,

Любуясь дивной красотой.

В нем поднимается грозою

Нежданно вспыхнувшая страсть

Перед красавицей упасть

55 Готов он с пламенной мольбою;

Но недоступна и горда,

Во мгле дубравы молчаливой,

Подобно лани боязливой,

Она исчезла без следа.

60 Как дум заветных воплощенье,

Ее Танкред увидел вновь,

Вновь это чудное виденье

Зажгло уснувшую любовь:

64–71 Как ст. 28–35 основного текста

«Ты жалкий трус, гяур презренный!» —

Свой вызов бросила она,

Горя отвагой дерзновенной,

Надеждой вновь увлечена.

76–92 Как ст. 35–51 основного текста

На диво всем от смерти верной

Врагом Клоринда спасена,

И глубоко изумлена,

Но все еще высокомерно

Глядит на рыцаря она.

98 —101 Как ст. 52–55 основного текста

Его слова, полны печали,

Невольно в душу проникали:

«Взгляни, Клоринда, жалкий враг,

105 Ничтожный воин пред тобою:

Пощады молит он бедняк,

Уязвлен гибельной стрелою;

Твоих желаний верный раб,

Я пред тобой пуглив и слаб…

110 О, кинь минутный взор участья,

Промолви слово, — и опять

Я полон мужества и счастья,

Готов всю жизнь тебе отдать!

Но если встретить сожаленье

115 В твоих очах мне не дано,

Но если гордое презренье

Мне от Клоринды суждено, —

Вот грудь моя!.. Любя, умру я…

Зову губительный удар.

Из милых рук твоих ликуя,

Приемлю смерти грозный дар!»

Она внимала; гнев жестокий

В душе невольно утихал,

Невольно взор ее глубокий

125 Тревогу сердца выдавал.

Вот луч усмешки горделивой

Мелькнул на царственных устах,

Минутной искрою в очах

Он вспыхнул резво и стыдливо.

130 Но очерк дивного чела,

Невольной грустью омрачая,

Ресниц шелковых тень густая

На очи ясные легла…

134–146 Как ст. 56–68 основного текста

И побежден, и очарован,

Своей противнице вослед

Глядел задумчиво Танкред,

150 Безумной страстью околдован.

151–154 Как ст. 69–72 основного текста

МАРК МАНЛИЙ[7]

На величавый Рим — вокруг семи холмов,

Дробясь широкими снопами,

Полдневный блеск упал в просвет меж облаков

С прозрачно-белыми краями.

5 Упал на стройный ряд дорических колонн

На Капитолии далеком,

Где барельефами пестреющий фронтон

Лежит на портике высоком,

И мрамор искрится на темном фоне туч…

10 Там, над гранитными скалами

Возносится орел, свободен и могуч,

И реет плавными кругами.

Среди торжественной, печальной тишины

Толпа, волнуема тревогой,

15 На высь угрюмую Тарпейской крутизны

Идет кремнистою дорогой…

Плебеями на смерть Марк Манлий осужден,

И жертва тайной неприязни,

Народа лучший друг в измене обвинен,

20 Он ждет мгновенья страшной казни.

21–36 Как ст. 1 — 16 основного текста

Когда б мне эту жизнь вы вздумали вернуть,

Ее не взял бы я, поверьте;

О нет, довольно мук; пора и мне уснуть

40 Купил я кровью право смерти:

За то, что день и ночь в борьбе неутомим,

Мгновенья счастья я не ведал,

Я узнаю, что Рим, что мой плебейский Рим

Меня изменнически предал!

45 Немного нас, бойцов за честь родной земли, —

Пускай бы в битве беспощадной

Карающей грозой мы встретиться могли

С толпой тиранов кровожадной;

Но против нас и ты, народ, и ты восстал!

50 Тупой бессмысленною бранью

На пламенный призыв ты грубо отвечал,

Нас предавая поруганью…

53–56 Как ст. 21–24 основного текста

О, что бы ни было, идите вслед за мной,

За мной, бойцы, на смерть и муки:

Вы оставляете так мало за собой, —

60 Пустые дни тяжелой скуки…