Гвоздь-невидимка - Евгений Связов

Майор замолк, глядя на реакцию Карко. Тот смотрел в стол. Помедлив несколько секунд, тихо сказал:

– Майор, думаю, вам всё-таки следует войти в Корпус Священников.

– Думаю, пока всё-таки рано. – ответил майор. – Я всё-таки не получил от вас ответ на вопрос – зачем? – и начал выдавать его сам. То есть исповедник из меня плохой.

Карко помолчал. Тяжело вздохнул. Медленно наполнил стаканы, поднял свой и заговорил:

– Мне было тринадцать лет. Мир вокруг начинал приходить в себя после Войн-На Вылет. Сеть никто не регулировал. По сети ходило многое. Как-то раз одноклассник разослал линк на… как он назвал… «пацтульная абасака». Файл был гнусный. Так сказать, актёрша была в предсмертном возрасте. Ну… сценарий – обычный по тем временам, за исключением того, что актёрша по-старушечьи причитала и хваталась за сердце. Не знаю… может, она сыграла. В общем, в том клипе она умерла. Это по тем временам тоже не было чем-то из рук вон.

Карко тяжело вздохнул, собираясь с духом и продолжил:

– Потом я… меня порвало на части – я рыдал от горя, что люди делают такое, и бился в стены от бешенства на других, которые это смотрят и ржут. Горе кончилось. А вот бешенство остыло в острую ярость. Точнее, совсем остыло оно потом, когда мы с другом поймали того урода, что разослал ссылку, нашли загибающуюся от голода древнюю проститутку и сняли… ну, вы, думаю, видели.

– Ага. – мрачно буркнул майор. – А критики-то мучились, откуда в «Как вы любите сынов?» такой накал страстей.

Карко покивал и сказал:

– А дальше вы знаете. Клип попал в волну – как раз шло гашение трансляции военного бешенства новым поколениям… и ещё он ударил по мечтам миллионов тёток, у которых мужья не пришли с войны. А ещё этот урод с дружками меня не дорезал, и попался – и на суде рассказал про «абасаку». В общем, из больницы я вышел «многообещающим мастером острой социальной порнографии».

Карко хмыкнул.

– Знали бы вы, как всполошился автор этого ярлыка, когда в интервью на пороге больницы я ответил, что в моих планах снять клип с ним. Было чем-то приятно, что бояться меня – тринадцатилетнего шкета с парой приятелей и старой раздолбаной голокамерой. Думаю, тогда дело было в том, ярость во мне остыла, но никуда не делась. Та самая ярость, что гнёт окружающих…

Карко помолчал.

– А на том ток-шоу, где нас с ним столкнули лбами, я понял – создание и распространение порнухи остановить никогда не удастся. Вынуждать других людей реагировать, дёргать их за ниточки – это в крови, в сути людей. А секс – это то, на что люди всегда будут согласны реагировать. И всё, что я могу сделать – дать людям резкое, чёткое, безжалостное понимание, где – то, что мы с вами назвали эротикой, а где – деньги за грязь. Этим я и занялся.

Недавно в одном форуме был спор о том, считать ли мои работы частью культурной Магистрали или наоборот. Сошлись на том, что я – в Магистрали, только опережаю её минимум на пару лет.

Карко поднял взгляд и завершил:

– Так что, получается, я сделал то, что хотел.

– Не совсем. – сказал майор. – Вы отлично подготовились к тому, что Вам предстоит. Точнее, нам предстоит.

– Кому – нам? – мрачно буркнул Карко. Взгляд его начал наполняться бешенством.

– Мне и Вам. – с улыбкой сказал майор. – Простите, я не представился полностью.

Майор тщательно положил трубку на стол, помедлил, а потом вскочил, бросая ладонь к виску, и отчеканил:

– Генерал-майор Всеволод Трижилин, заместитель начальника кадровой сети оргсил по особым операциям.

– О. Пань. Ки. – громко прошептал Карко. – Во я…

Потом он спохватился, и махнул рукой на стул. Трижилин сел, подобрал трубку и уставился на Карко.

– Итак, – сказал Трижилин – думаю, мы обсудили всё. Зачем это нужно нам, зачем это нужно вам, почему нам нужно работать именно с вами. Осталось только понять – согласны ли Вы влезть в эту работу?

Карко помедлил, глядя в сторону, потом поднял взгляд собеседнику в глаза и тихо спросил:

– А где мышеловка, господин генерал-майор?

Трижилин криво усмехнулся и сказал:

– Неужели вы думаете, что мы будем спускать на вас готовые сценарии – и просто пользовать вас постановщиком? Не надейтесь, Семён Эмиль Маркесон Карко, не надейтесь. Я просто собираюсь дать вам доступ к кое-каким данным, а кое-другие данные выдавать на обязательное изучение.

– Например, статистику изнасилований, совершённых рядовым и сержантским составом оргсил? – мрачно буркнул Карко.

Трижилин прицелисто прищурился и пыхнул трубкой.

Карко помолчал, и мрачно буркнул:

– Вы ещё скажите, к кому пойдёте, если я откажусь – чтобы на профессиональной ревности поиграть.

– А ни к кому не пойду! – резво ответил Трижилин. – Больше не к кому. Бог не идиот – он не приводит в нужное время в нужное место более одного нужного человека.

Карко поднял на Трижилина мрачный взгляд. Трижилин встретил мрачность спокойной улыбкой. Карко помрачнел ещё больше и спросил:

– А что делает всевышний, если этот, мать его, избранный, сбегает из нужного места или пережидает нужное время?

– Думаю, богу по фигу, а вот этот бедолага проводит остаток жизни в попытках вернуться в это самое время и место. Да только немножко без толку. В нашем случае полагаю, Вы будете пытаться продолжать свою работу, но уже без нашей информационной поддержки. И – особо обращу внимание – будете пытаться яростно и остервенело, что не рекомендуется при создании шедевров.

Карко хмуро помолчал. Рывком выскочил из кресла Подхватив со стола связник, он налепил его на голову и набрал какой-то номер. Трижилин, откинувшись на стуле, с глубоким интересом наблюдал за его действиями.

– Преподобный? – прорычал Карко. – Примите, пожалуйста жалобу… что? Да, Трижилин… ЧТО? ОДОБРЕНО?!.. «Ему – можно»!!? Какого?!..

Карко на несколько секунд застыл, выслушивая собеседника и сдуваясь с каждым услышанным словом. Тихо буркнул невнятное подтверждение и снял связник. Хмуро посмотрел на Трижилина, и буркнул:

– А какого ты…?

– Сказал, что я не – священник? – подхватил Трижилин. – Простите, мне показалось, что вы хотели знать, являюсь ли я сотрудником Корпуса Священников. И я ответил, что нет, не являюсь. И, более того, делегирование Права Проповеди – это ещё не введение в сан.

Карко вернулся в кресло, достал из стола бутылку Бета-Экстремайзера, свинтил пробку и выхлебал её залпом.

– Так! – сказал он и грохнул бутылкой об стол. – Мне нужно всё обдумать!

– В смысле, прописать условия договора? – уточнил Трижилин.

Карко вбил в него бешеный взгляд и холодно процедил:

– Господин генерал-майор, посещение окончено. Я намерен обдумать ваше предложение и настоятельно прошу Вас покинуть мой кабинет.

– Ладно! – Трижилин вскинул ладони и поднялся со стула.

– Вот. – Трижилин выхватил из кармана две папки документов, – думаю, это поможет Вам обдумывать.

Козырнув, Трижилин повернулся и направился к двери кабинета.

Дождавшись, пока за ним закроется дверь, Карко поддёрнул к себе одну из папок и распахнул её. Увидев заголовок первого документа, он замер и начал багроветь. Потом, с тихим яростным рычанием пролистал папку и замер, невидяще глядя на последнюю страницу.

Издав рёв бешеного отчаянья, Карко метнул папку в дверь.

– С ХЕРА ЛЬ?!?! – заорал он в дверь.

Дверь приоткрылась и в щель осторожно заглянул Трижилин.

– А что бы ты стал делать, если б я попытался просто поставить тебя перед этими фактами? – грустно спросил Трижилин – А теперь у нас есть хотя бы пятьдесят на пятьдесят, что ты возьмёшься за эту работу. До свиданья.

Трижилин закрыл дверь.

Карко секунду помедлил и рявкнул:

– МАЙОР!

Трижилин приоткрыл дверь и заглянул внутрь.

– Зайди. – буркнул Карко, мрачно глядя на папку, которая валялась у порога.

Трижилин вошёл и закрыл дверь.

– Подай. – буркнул Карко, кивнув на папку.

Трижилин поднял папку, подошёл к столу и положил папку перед Карко.

– Садись. – буркнул Карко, кивая на стул.

Трижилин сел.

Карко медленно открыл папку на второй странице и упёр взгляд в сенсорное пятно ДНК-подписи. Потом Карко взорвался движением: правая рука выхватила из рукава левой клинок, полоснула по запястью левой и вбила клинок в стол. Мазанув правой рукой по надрезанному запястью, Карко впечатал окровавленную ладонь в сенсорное пятно и поднял яростный взгляд на Трижилина. Тот смотрел на Карко с каменным лицом.

– Вот так у нас в квартале заключали договора насмерть. – прошептал Карко. – И если засеку кидалово – мне до дюзы: реинкарнирую всех, кого успею.

– Верю. – серьёзно сказал Трижилин.

Карко всмотрелся в глаза нанимателя, цыкнул и убрал руку с договора.

Трижилин опустил взгляд на кровавый отпечаток, закрывавший пол-страницы. Карко захлопнул папку и подвинул её Трижилину. Тот помедлил, глядя в глаза Карко, молча взял папку и поднялся со стула.