Том 2. Драматические произведения - Алексей Толстой

Духи

Бери любой; явися намКак змий, как ворон иль иначе!

Сатана

(является в виде черного ангела)

Вот так известен я певцам,А живописцам наипаче.

Первый дух

Замолкнул соловей, поблекнули цветы,Подернулися звезды облаками…Скажи, погибший брат, чего здесь хочешь тыИ что есть общего меж нами?

Второй дух

Дух отрицания, безверия и тьмы,Дух возмущенья и гордыни!Тебя ли снова видим мы,Врага и правды и святыни?

Третий дух

Ты ль, мной самим, как червь, низверженный во прах,Теперь, с насмешкой на устах,Дерзаешь в сонме сем являться?

Сатана

Превосходительный! Не стыдно ль так ругаться?Припомни: в оный день, когда я вздумал самВладыкой сделаться вселеннойИ на великий бой поднялся дерзновенноИз бездны к небесам,А ты, чтоб замыслам противостать свободным,С негодованьем благородным,Как ревностный жандарм, с небес навстречу мнеПустился и меня шарахнул по спине,Не я ль в той схватке благотворнойТебе был точкою опорной?Ты сверху напирал, я снизу дал отпор;Потом вернулись мы — я вниз, ты в поднебесье,—И во движенье сил всемирных с этих порУстановилось равновесье.Но если б не пришлось тебе меня сшибитьИ, прыгнув сгоряча, ты мимо дал бы маху,Куда, осмелюся спросить,Ты сам бы полетел с размаху?Неблагодарны вы, ей-ей,Но это все дела давно минувших дней,Преданья старины глубокой[2] —Кто вспомнит старое, того да лопнет око!

Духи

Какое ж ныне замышленьеТебя из бездны вызвало опять?

Сатана

Хотелось мне, для развлеченья,Весной немножко погулять.Но, впрочем, у меня есть и другое дело.Коль вам беседовать со мной не надоело,Охотно сообщу задуманный мной план.

(Садится на обгорелый пень.)

Есть юноша в Севилье, дон Жуан,А по фамильи — де Маранья.Ему пятнадцать лет. Счастливые года!Чуть пухом поросла младая борода,Почти еще дитя. Но в мыслях колебаньеИ беспокойство видны иногда.Как размышляет он глубокоИ как задумчив он порой!К какой-то цели все неясной и высокойСтремится он неопытной душой;Но если речь зайдет о воинской отвагеИли любви коснется разговор,Его рука уже на шпаге,Огнем горит орлиный взор.Как он хорош в толпе придворной,Одетый в бархат и атлас,Когда он клонит так притворноСвой взор при встрече женских глаз!Зато как иногда он смелоНа них украдкою глядит!Сам бредит о любви, а кровь кипит, кипит…О молодость моя, куда ты улетела!Вы правы, господа! На утре бытияМечтателем когда-то был и я,Пока не преступил небесного предела!

Духи

О Сатана, кого назвал ты нам!Сей дон Жуан любимец есть природы,Он призван к подвигам и благостным делам,Пред ним преклонятся народы,Он будет славен до конца,Он стражей огражден небесной неприступно,К нему ты не прострешь руки своей преступной —Познай: сей дон Жуан избранник есть творца!

Сатана

Мой также. Я давно его заметил.Я знаю, сколь удел его в грядущем светел,И, юношу всем сердцем возлюбя,Я сделаю его похожим на себя.

Духи

Но где же власть твоя? Где сила?

Сатана

Оно и не легко. И дорого, да мило!Послушайте. Во всем я к точности привык.Ведь каждый данный пункт, характер или ликМы можем мысленно, по нашему капризу,И кверху продолжить и книзу.Я часто сам от скуки наблюдал,Как иногда моя меняется натура:Взберусь наверх — я мрачный идеал;Спущуся вниз — карикатура.Теперь, как с кафедры адъюнкт,Я вашего прошу вниманья:Любую женщину возьмем как данный пункт;Коль кверху продолжим ее мы очертанье,То наша линия, как я уже сказал,Прямехонько в ее упрется идеал,В тот чистый прототип, в тот образ совершенный,Для каждой личности заране припасенный.Я этот прототип, не зримый никому,Из дружбы покажу любимцу моему.Пусть в каждом личике, хоть несколько годящем,Какое бы себе он ни избрал,Он вместо копии все зрит оригинал,Последний вывод наш в порядке восходящем.Когда ж захочет он, моим огнем палим,В объятиях любви найти себе блаженство,Исчезнет для него виденье совершенстваИ женщина, как есть, появится пред ним.И пусть он бесится. Пусть ловит с вечной жаждойВсе новый идеал в объятьях девы каждой!Так с волей пламенной, с упорством на челе,С отчаяньем в груди, со страстию во взореНебесное Жуан пусть ищет на землеИ в каждом торжестве себе готовит горе!

Духи

О дух неправды! Тот, кто ищет свет,Кто жаждет лишь обнять, что вечно и прекрасно,Над тем у ада власти нет,И ты сгубить его надеешься напрасно.Познает правду он, рассеется твой мрак,Как ветром на луну навеянная тучка!

Сатана

Вот в этом-то и закорючка.Уладить дело надо так,Чтобы, во что бы то ни стало,Все под носом ловил далекий он призракИ с толку сбился бы искатель идеала.Ведь черту, говорят, достаточно схватитьКого-нибудь хоть за единый волос,Чтоб душу всю его держать за эту нитьИ чтобы с ним она уж не боролась;А дон Жуан душой как ни высокИ как ни велики в нем правила и твердость,Я у него один подметил волосок,Которому названье — гордость!

Духи

О братья, окружим незримою толпойМладое сердце дон Жуана,С врагом в упорный вступим бой,Да не свершит над ним обмана!Туман и мрак разгоним с юных дум,Да явится им истины дорога!

Сатана

К чему весь этот треск и шум?Помилуйте, побойтесь бога!Зачем кричать заране: караул!Могу сказать вам непритворно,Мое влиянье благотворно,Без дела праведник, пожалуй бы, заснул.Поверьте, для людей толчки полезны эти,Как галванисм[3] полезен для больных.И если б черта не было на свете,То не было бы и святых!

Духи

Довольно. В сумраке земля уже почила,Безмолвен лес, тиха поверхность вод,Покой и мир для смертных настает…Да сгинет Сатаны завистливая сила!

Сатана

Покойной ночи всем! Увидим, чья возьмет!

(Исчезает.)

Духи

(одни)

В тревожном жизни колебаньеВсегда с душой враждует плоть;Да озарит твое сияньеСтезю блудящего, господь!Но если, пламенный и страстный,Он слепо вступит в мрак и ночь,В час испытанья, в час опасный,Дозволь нам слабому помочь!Твои пути необъяснимы,Твоих судеб таинствен ход,Блажен, кто всех соблазнов мимоДорогой светлою идет!

Часть первая

Заседание в Casa santa[4]. Инквизитор, три члена, фискал и секретарь. У дверей стража.

Инквизитор

Предмет, о коем рассуждать мы будем,Уже известен вам, святые братья:Над исполнителями Sant’ officio[5],Тому три дня, открыто свершеноУжасное, неслыханное дело.Прочтите обвинение, фискал.

Фискал

(читает)

«Три дня тому назад святое братствоПод стражею вело из АнтекерыВ тюрьму отпавшего мориско. Вдруг,Одетый в плащ, черты сокрыты шляпой,На них напал какой-то кавалер.С угрозами и шпагою махая,Он многих ранил, прочих разогнал,Преступника ж освободил и скрылся».

Инквизитор