Требуется помочь - Елена Офицерова

И, вдруг, словно стряхнув с себя грусть-печаль, уже по-деловому, продолжил:

– У меня к тебе есть поручение. Максим не мог просто взять и утонуть. Он плавал как дельфин. Тут что-то не так.

– А что показало вскрытие? – спросил Павел Иванович.

– Экспертиза установила внезапную остановку сердца. Но Макс никогда не жаловался на сердце. Он был здоров как бык.

– Думаешь это убийство?

– Не знаю. В крови – малая доза алкоголя, ни яда, ни наркотиков. Но чует мое сердце это неспроста. Этот тендер на реконструкцию порта. Ведь ему один шаг остался до победы. И его убрали. – Ветров собрал газеты со стола и бросил их в корзину для мусора.

– По фактам – это несчастный случай, – задумчиво произнес Богатырев, – никаких зацепок, указывающих на убийство.

– Знаю. Поэтому и прошу тебя – пошли туда своего умного человечка. Негласно. Пусть разузнает, что там произошло. – Он встал и подошел к окну.

Павел Иванович, молча, вышел из кабинета.

Через неделю он снова сидел в кресле напротив Ветрова и докладывал ему о поездке в Новороссийск.

– Там происходит что-то непонятное, – разложив бумаги, говорил Павел Иванович. – В течение уже двух лет в этом городе умирают крупные бизнесмены, большие руководящие работники, банкиры. Все их смерти случайны и естественны. И это все очень странно.

Он передал документы Владимиру Петровичу. Тот, просмотрев их, решительно сказал:

– Паш. С этим надо разобраться.

* * *

Полковник Кисилев – начальник Новороссийского городского управления внутренних дел – сидел на своем месте у себя в кабинете и смотрел на собравшихся за большим овальным столом подчиненных. Он проводил экстренное совещание. Двадцать шесть опытных оперативных работников, лучшие из лучших в городе, выжидательным взглядом смотрели на него.

– Ситуация необычная, – начал он. – Из Москвы пришла директива разобраться с происходящими в городе…. Хм. Даже не знаю, как это назвать, – Кисилев в раздумье левой рукой погладил гладко выбритый подбородок. Полковник был аккуратистом: короткая стрижка заметно поседевшей головы, ровно подстриженные бакенбарды, белый воротничок, на мундире ни пылинки, статная выправка в свои шестьдесят лет, словом, настоящий офицер, честно несущий службу на благо своей Родины.

– Все вы слышали о гибели сына министра Ветрова, – и, увидев, как закивали сидящие за столом, продолжил, – Так вот. Нам поручено разобраться с этим.

– Так это ж несчастный случай, – недовольным голосом произнес майор Звягинцев – начальник оперативного отдела городского управления. – Причем тут мы? Эти министры, что там себе думают, у нас работы мало что ли? Пусть за сынками лучше следят.

В кабинете раздался гул одобрения: «Этим мажорам пьяным и море по колено», «Сынок, небось, под кайфом, поплыл. Вот и не справился», «Они, что хотят, то и делают, а мы должны их покой оберегать что ли?»

– Ну, хватит, – добродушно махнул рукой полковник, – Все знаю, согласен с вами. Но приказ есть приказ. Тем более что они находят все смерти высокопоставленных людей в нашем городе за последнее время не случайными совпадениями.

– Это как же так? – удивились собравшиеся.

– Все эти люди погибали именно тогда, когда они могли сыграть какую-либо важную роль в жизни города.

– Уж не хотят ли они намекнуть нам, товарищ полковник, что у нас в городе объявился киллер? – спросил один из подчиненных.

– Да не просто хотят намекнуть, а прямым текстом говорят, – ответил другой.

– Но, это же смешно, – подхватил третий. – Это все несчастные случаи, установленные экспертизой.

– В общем так. – Полковник Кисилев встал, упершись двумя руками в свой мощный стол. – На базе нашего управления создается специальный отдел по расследованию этих случаев со смертельным исходом. Начальником я назначаю майора Звягинцева. Да, да, майор, – он поднял руку, предупреждая высказывания, которые хотели сорваться с губ удивленного и возмущенного майора, – Это приказ. Все твои текущие дела перейдут в другие отделы. Ты будешь заниматься только этим. С сегодняшнего дня. – Металлические нотки зазвенели в его голосе. Подчиненные знали, что сейчас спорить с ним лучше не стоит.

– В подчинении оставляй своих ребят, – уже более мягко продолжил Кисилев. – Все знают, что они у тебя гений на гении, – полушутя, полусерьезно улыбнулся он и, обратился ко всем присутствующим: – Помогать этому отделу всем, чем только можете. И докладывать мне ежедневно. Это тоже приказ.

Майор Звягинцев Виктор Павлович после совещания с недовольным лицом шел по коридору к своему кабинету. Это был высокий худощавый мужчина неопределенного возраста, про которых говорят «не молодой – не старый, а в самом расцвете лет», с каштановыми коротко стрижеными волосами, голубыми глазами, тонкими чертами лица и сильными «настоящими мужскими» руками с увесистыми кулаками. Одет он был в темные брюки и темно-синюю рубашку в черную клетку, ворот которой он распахнул, выходя из кабинета начальника. По натуре это был обидчивый, но быстро отходчивый добродушный человек. Но, если это надо было для дела, то мог быть и жестким со стальным голосом. А дело свое он знал отлично. За его плечами был большой опыт оперативной работы в милиции, начиная с простого участкового и заканчивая начальником оперативного отдела городского управления. Он умел общаться с людьми, находя общий язык со всеми, с кем разговаривал по душам или по делу. Это был человек с зорким глазом, острым умом и высокоразвитой интуицией.

Команду он подобрал себе под стать. «Гений на гении» вспомнил он слова полковника Кисилева и усмехнулся. «Что ж? Это правда. Ребята молодцы. Отличные ребята».

Пройдя мимо двери, ведущей в его кабинет, он открыл дверь своего отдела, находившуюся рядом, и переступил порог.

Четыре пары глаз повернулись в его сторону. «Ого-го. Орел не в духе» – подумал каждый. Ребята любовно между собой прозвали начальника «Орел» за высокий рост, длинную шею, горбатый нос и зоркий взгляд.

А он стоял и смотрел на своих подчиненных.

Вот капитан Саша Чернов, тридцатилетний парень со спортивной фигурой и рыжей шевелюрой в своем неизменном джинсовом костюме. Был женат, но жена не выдержала его бесконечные ночные бдения в засадах и гонки за преступниками, за которыми он совсем не уделял внимания ей и маленькому сыну, и ушла от него три года назад. Впрочем, Саше и горевать-то было некогда. У него на уме была только работа. С его «гиперактивностью», смелостью, расчетливым умом и к тому же уравновешенным характером нужна была именно эта работа. И он уделял ей все свое время. «Я очищаю город от грязи, – любил говорить он. – И горжусь этим».

А вот два неразлучных друга, два старших лейтенанта двадцатисемилетние Леша Захаров и Вася Береговой. Они даже одевались почти одинаково. На обоих были джинсы и светлые рубашки с короткими рукавами. Леша – русый, с зелеными глазами и со светлой кожей юноша, с тихим певучим голосом, мягким характером, склонным к романтичности, а Вася – смуглый шатен – скептик, с черными глазами, с крутым нравом и зычным громким голосом. Они идеально дополняли друг друга. Парни учились на одном курсе милицейской академии, и пришли в управление практикантами. Звягинцев сразу заметил, как всей душой эти студенты отдались работе. Заметил их ум и смекалку, их трудолюбие и ответственность к выполняемой работе и взял их в свой отдел. Ни минуты потом не пожалел об этом. За пять лет работы в отделе они раскрыли все вместе сотни преступлений, раскрыли такие преступления, которые все считали не раскрываемыми. Он гордился своими мальчишками, как гордился бы отец своими сыновьями. Майор не был женат, и детей у него не было.

Пятой в их команде была младший лейтенант Маруся Задорожная, скромная деревенская девушка с пепельными, будто обсыпанными мукой волосами, собранными, по-старушечьи, в тугой пучок на голове. Свободного покроя коричневая юбка, закрывающая колени, объемная сатиновая блузка серого цвета с длинными рукавами и глухим воротником, придавали ее высокой, но ссутуленной фигуре неопределенную форму. На носу у нее красовались огромные очки в коричневой роговой оправе, портящие и без того не очень красивое, но с чистой матово-розоватой кожей лицо. Два года назад ее привел к нему в отдел бывший начальник управления, вскоре ушедший на пенсию и порекомендовавший на свое место полковника Кисилева. Сказал, что девочка умная, окончила школу милиции на «отлично», сирота, родом из глухой деревушки, что надо помочь с работой и, по возможности с жильем. Звягинцев взял ее на работу, помог с местом в общежитии при управлении внутренних дел, и она оправдала его надежды. Маруся хорошо владела компьютером, умела правильно и грамотно составлять протоколы, привела делопроизводство в отделе в полный порядок, все разложила по полочкам. Теперь любую бумажку любой давности можно было найти в два счета. К тому же она искусно владела стенографией. Быстро и точно записывала протоколы на совещаниях или «в полевых условиях» как любили шутить ребята, когда все вместе выезжали на очередное место преступления. Она писала только ей понятными знаками, а потом в кабинете заносила все это в компьютер. Только была она очень стеснительной и неразговорчивой. Как ребята ни старались вывести ее на задушевный разговор, разузнать про ее личную жизнь им не удавалось. В конце концов, они отстали от нее и стали относиться как к своей сестренке, тем более что она действительно была младше них.