Элита. На дне класса - Абриль Замора
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чего Паула не заметила, так это того, что едва Самуэль вошел в класс, он сразу же положил глаз на Марину, сестру Гусмана. Почему? Кто знает… Может, по той причине, что Марина первая широко улыбнулась ему, или потому, что Паула сидела слишком далеко позади и вьющиеся волосы Марины заслонили ее от взгляда юного официанта.
Но тот факт, что Паула не была популярна, не означает, что у нее не было друзей. Нет, ничего подобного! Это вполне естественно, что когда ты рассматриваешь ежегодные фотографии из школьного альбома, то обращаешь внимание только на тех, кто выделяется. Вполне нормально, что взгляд останавливается на Карле, Лу, Гусмане, Поло, Андере… Но, если присмотреться, рядом с ними или на один ряд позади ты увидишь остальных учеников, и вовсе не потому, что они менее красивые: это не имеет ничего общего с физической привлекательностью – просто их харизму затмили другие, так сказать, альфа-подростки.
Паула очень красивая, у нее прекрасная фигура и великолепные волосы, которые она перебрасывает с одной стороны на другую, но у нее никогда не было навыков, которыми обладали другие, чтобы взлететь на вершину хит-парадов популярности в «Лас-Энсинас».
Горка, например, лопоухий, и над ним всегда подшучивают, но он пока еще не знает, что через несколько лет его уши сведут с ума многих девушек, поскольку иногда то, чем мы отличаемся от других, делает нас особенными и сексуальными. И его уши именно такими и являются, даже если одноклассники сейчас ничего подобного не замечают. Правда, он не очень высокий, но зато убивается, качая пресс на коврике у кровати, и хотя не выставляет этого напоказ, не прочь задрать рубашку в любой момент.
Жанин – милая, красноречивая и очаровательная девушка, но у нее сороковой размер (представляете?), что делает ее, не знаю… не подходящей для школьной элиты.
И наконец, у нас есть Мария-Елена, более известная как Мелена[1]. Почему? Это отдельная история. Дочь известной топ-модели, которая в середине девяностых заполучила титул «Мисс Испания», оказалась не столь же красивой и стройной, как мать, хотя была вовсе даже неплоха. Но в старших классах, когда раздражительность и беспокойство достигли апогея, у нее на нервной почве началось нечто вроде алопеции, из-за которой волосы на голове стали выпадать клочьями. Представьте себе луну. А теперь – луну с волосами. Ну а сейчас удалите волосы из всех кратеров. Вот такой стала бедняжка Мария-Елена. Она была полулысая, а вредные одноклассники сразу превратили ее имя в прозвище. Облысение длилось недолго, волосы отросли, девушка подстриглась под Деми Мур из «Привидения»[2], и все забыли о том инциденте, но прозвище осталось, и никто больше не называл ее по имени.
Кстати, если бы даже кто-то из учеников назвал ее просто Еленой (или Марией-Еленой), она бы даже не обернулась.
Итак, Мелена, которая (не считая случая с волосами) всегда оставалась серой мышью, совершенно неожиданно оказалась в центре внимания, потому что до сих пор не появлялась в школе, и одноклассники потеряли ее из виду, забыв за целое лето.
Единственный, кто не забыл, – Горка, и он-то знал о ней все. Или почти все.
Слушайте, ребята, я много чего наслушался о Мелене. Но кто такие люди? Самые худшие создания на свете, которые при малейшей возможности начинают создавать мистификации. Меня бесит, что она не отвечала на звонки целое лето: ведь раньше Мелена всегда говорила, что она моя лучшая подруга, то да се… Да, она всегда это повторяла, но нельзя же просто взять и бросить близкого друга на все лето. И хотя мне не очень-то это было и нужно – я отлично проводил время в доме тетушки, плавал в бассейне, ходил в школу серфинга, отдыхал в кемпинге, – но если бы у меня случилось нечто срочное или что-нибудь такое, чем я захотел бы с ней поделиться, то она бы все равно на меня наплевала, верно? Да.
Что люди говорят о ней? Все. ВСЕ. Что она укатила в Лондон делать аборт, поскольку познакомилась со взрослым мужиком и он ее обрюхатил. Что она летала в Колумбию, где сделала сиськи и липосакцию или что-то там еще. Я прекрасно знаю, что здесь нет ни грамма правды, – ей это не нужно, и я неоднократно видел ее в бикини. Я также слышал, что некоторые сеньоры, живущие по соседству, говорили, мол, ее мать взяла Мелену с собой в отпуск и прокатила по всему миру. Ничего себе! Или что она полностью облысела, как Чарльз Ксавье на инвалидной коляске: тот самый Профессор Икс, супергерой из кино «Люди Икс», вот именно поэтому и не хотела выходить из дома… Если честно, я понятия не имею, в чем дело, но надеюсь, она расскажет. Это ведь справедливо, да? Я часто вспоминаю день, когда мы виделись в последний раз. Кажется, была вечеринка в гараже ее особняка, ничего запоминающегося не случилось, мы не ссорились – и не было ничего такого, что создало бы напряжение. Напротив, мы много и возвышенно трепались о нашей дружбе, вспоминали истории еще из детского сада, болтали о покемонах, как будто нам десять лет… Я всегда был Чармандером, а она – Джиглипуфом[3].
Пока одноклассники сплетничали о ней, Мелена сидела на заднем сиденье угольно-серого роскошного автомобиля матери. Шофер уже давно остановил машину возле «Лас-Энсинас», но девушке не хотелось выходить, и она не торопилась. Она снова затянулась косяком и угрожающе посмотрела на водителя, скосив глаза на зеркало заднего вида. Она ничего не сказала, но ее взгляд был более чем красноречив: «Если ты хоть что-нибудь скажешь матери, клянусь, она тебя уволит, чертов идиот». Нет, Мелена, конечно, не была мафиози, но ей нравилось осознавать, что у нее есть определенные преимущества, к тому же сейчас она находилась не в лучшем расположении духа. Тонированное стекло защищало ее от одноклассников, которые в предвкушении нового учебного дня входили в школу, как стадо овец.
Сделав последнюю затяжку, она глубоко вздохнула и резко открыла дверцу машины. Вылезла из салона, пригладила волосы и направилась к величественному зданию. Бац! Она собралась с духом, надела на лицо широкую улыбку от уха до уха – и это не было фальшивкой. У нее даже щеки раскраснелись, словно под бледной кожей
