Токийский бокс: ваншот - Владислав Сергеевич Котелевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты ведь помнишь, что он будет сотым Стиллом, которого убьешь собственноручно подряд? Разумеется сделаю все возможное, что от меня зависит! (Пудрить детям мозги не хорошо, впрочем, Т’айсон пойдет на много ради карьеры.)
– Слышала, выезжает! Нам тоже пора!
Хисока и не думал собираться на вызов. За два года, что они вместе с Т’айсоном работали на Организацию, научились понимать друг друга с полуслова. К девятнадцати годам на счету было четыреста Стиллов, среди которых в основном были серийными убийцами.
Холод чувствовался все сильнее, со временем Т’айсон начал уставать. Зачем ввязался в это. Впрочем, как уже разница.
Яну пришлось нести на плечах, поскольку не каждый ребенок сможет бежать свыше двенадцати километров в час, да и бросать ее было бы неразумно. Поднимаясь по лифту, Т’айсон принялся отсыпаться, но отдых длился не более минуты. Безусловно, вдвоем они бы нагнули Стилла, но Т’айсон сам по себе довольно корыстный человек, который имеет принципы, и ходит все время по грани цинизма и чувства справедливости. В данном случае рассматривается только личная выгода.
Дверь даже не была заперта на замок, но интуиция подсказывала, что Яну лучше заставить подождать тут, однако она наотрез отказывалась, поэтому Т’айсон запихнул ее в лифт силой и отправил на первый этаж. Теперь ему не о ком беспокоиться. Войдя в квартиру, он заметил, что мать девочки вела творческий образ жизни – повсюду валялись бутылки из-под выпивки, однако на письменном столе находился лист рукописной манги, где молодой юноша лет девятнадцати одним взмахом смог сорвать скатерть со стола, не позволив пролится и капле вина на одежду бизнес-партнера своего господина. У женщины определенно был талант к рисованию, однако ей не хватало стабильности, присущей даже не всем работникам “Сёнен Джампа”, однако запах разложения из следующей комнаты говорит о том, что его скоро зароют в землю. Открыв дверь в кухню, увидел обглоданный труп, который был довольно свежим, но из-за включенной печи тело стало разлагаться стремительными темпами. Неужели он таким образом отпустил девчонку, или в этом кроется что-то менее благородное?
– Стоит признать, приедь мы минут на сорок раньше, могли бы ее спасти. Однако Стилл мог убить или ослабить женщину, избавиться от Яны, после чего уже доесть. Но здесь по любому что-то не сходится! Меня что-то смущает, оно находится в квартире. Так, вернусь к двери, пройду весь путь сначала. У прихожей нет мужской одежды, кроме выпивки здесь ничего странного. Могут ли два человека столько выпить, оставив весь интерьер в относительном порядке? Бутылки, они довольно странные! Почему внутри сухие? Но это дополнение, меня смутило нечто другое. Так, на рабочем столе лежит готовый лист манги. Дворецкий, такой юный и красивый, как раз это меня и настораживает.
В это время Яна наконец-то добралась на девятнадцатый этаж. Она стала искать Т’айсона, тот разглядывал спальню матери.
– Можешь уже не говорить,я отсюда чувствую эту мерзкую вонь, – сказала смирившаяся и опечаленная Яна. – Что теперь со мной будет, а? У меня нет дедушки и бабушки!
– Твоя мама красиво рисовала, так элегантно управляться с джи-пэном, а игра со скринтонами великолепна! Ей сами небеса приказывали рисовать седзе мангу. А ты как считаешь, она была гением или трудоголиком?
– Мама пыталась заработать, отправляя свои рукописи в различные издания, но это не приносило ей особо денег.
– А этот фрейм, где Себастьян одним взмахом поднимает скатерть в воздух, не задев посуду. Он прекрасен! А так аккуратно выполнять заливку, будучи пьяным, неужели я поверю в то, что такой шедевр может сотворить нетрезвый человек! Чернила такие свежие, даже от солнечного света еще не пострадали! – заорал Т’айсон, когда Яна подставила частично превращенный в металл палец, на что в ответ боксер остановил свой в сантиметре от ее глаза.
– Давай я опишу свою версию происходящего, а ты подтвердишь? Никого у мамы твоей не было. Возможно она иногда пила, но не в этом суть. Мамаша не очень хотела работать, но поскольку на что-то надо покупать еду, то заставляла тебя рисовать мангу, которая пользуется каким-никаким спросом, ведь в другом случае она бы не потратила деньги на скринтоны. Вполне вероятно, что труды официально принадлежали матери, что понятное дело тебя не очень устраивало. Одним днем ты решила ее убить, ведь Стиллу не нужно тратиться на еду, ему достаточно человечины (животные тоже подходят, но лишь в качестве аналога голодной смерти). По правде говоря, меня также смутило, что тебя никто не съел поздней ночью. Рискну предположить, что у вас, как и у людей, есть писанные и неписанные правила поведения в обществе. Убийство своих сородичей, да и к тому же маленького ребенка, не сильно в почете. Очевидно, что твоя мать человек, так что, ты либо приемная, либо каким-то чудом ты ее одолела исподтишка, полукровки маловероятны – они больше года не живут. Так вот, у тебя однажды накипело, и решила покончить с этим. Собрав бутылки из мусорных баков, разбросала их по комнате, а труп положила к раскаленной духовке, чтобы он разлагался. Яна, твои действия местами гениальны, а местами глупы. Тебя погубило то, что чернила на листе с мангой были свежими, видимо так творцы от стрессов отходят. Следовало либо не врать, что мангу рисует мама, ведь в ее комнате нет ни намека на искусство, в отличие от твоей. Желательно было подставить лист к настольной лампе, дабы высушить чернила, впрочем, для такого маленького возраста все довольно продумано. Твой ноготь, самое интересное в нем то, что при цельнометаллической трансформации он превратился в перо для рисования манги, что довольно трудно. Так скажи я прав был или нет?
– Все правильно, только у мамы был любовник, бутылки я копила два месяца ради всего этого. Но мне придется и тебя убить! Не для того рисовала по двенадцать часов в день, чтобы сесть в тюрьму, либо умереть!!!
– Я и не собирался с тобой разбираться. Безусловно, в начале пути я хотел поймать Стилла, чтобы устроиться в организацию по борьбе с ними, где мне хорошо бы заплатили, но также считаю, что в этом мире должны жить лучшие, а люди или Стиллы, пофиг. Мне нравится твой художественный почерк, из уважения к твоему мастерству не стану ничего делать! – после чего он убрал палец от ее века. – Твоя манга на столе,
