Невыдуманные истории. эссе, статьи, прозаические миниатюры - Лена Терехова

Это был удар, удар жестокий. Но у меня был еще козырь в рукаве – дочери. Я сказала им, что только в их власти помочь родителям снова стать семьей. Я стала их почаще отправлять к отцу, раньше же старалась ограничивать эти встречи. Бывший муж был очень рад детям, уделял им много внимания, проводил с ними все свободное время, но мне навстречу шагов больше не делал. Я решила выдержать паузу.

И тут меня постиг еще один удар – у моего бывшего мужа появилась другая женщина. Не моложе, не красивее, да еще с двумя детьми. Я решила, что ей не место в моем доме и подключила тяжелую артиллерию – его родственников. Странно, но они были на моей стороне, склоняли Семена к примирению, хотя бы ради детей. Я знала, главное- снова остаться с ним наедине, а там все снова встанет на свои места. Но бывший муж под любыми предлогами избегал меня, уходил от разговоров. Может, он просто боялся не устоять? Кто знает…

Год прошел в погоне за счастьем. Ничего не вышло. Родственников быстро поставили на место, а потом они расписались. Я прекрасно понимала, если мой бывший пошел в ЗАГС, то мне ловить больше нечего – к браку у него отношение серьезное. Надо доказать всем, что и я не останусь одна, что и я кому-то нужна.

Был у меня один запасной вариант – старше на шесть лет, плюгавенький, лысоватый, кодированный… Но выбирать не приходилось. У него имеется один большой плюс, который перекрывает все минусы- он этнический немец, вся родня живет в Германии и, может, благодаря ему, я смогу еще посмотреть мир. Почему, собственно, нет? Я согласилась выйти за него. Он ушел из семьи, и мы создали свой вариант. Из любимого города нам пришлось уехать – заигралась я в любовь, благо, нам было с чего начинать семейную жизнь.

А живу я с семьей теперь в той самой деревне из которой так стремилась уехать. Дочерей каждое лето отправляю к отцу, пусть его благоверная побесится, будет знать, как влезать со своим уставом в чужой монастырь! Детей своего нового мужа держу на расстоянии, они у нас ни разу не были. Зачем? Меня они ненавидят, я тоже от них не в восторге. Платит алименты – и достаточно. Свои отцовские обязанности он выполняет исправно.

У нас большой дом, в доме все, что только может желать женщина, но чего-то в этом доме нет, может того самого обожания, которое меня так душило? Приезжаю в этот город несколько раз в год на сессии, я учусь заочно в институте – и каждый раз погружаюсь в эти воспоминания. Извелась вся.

Почему бывший не простил меня? В чем моя вина? В том, что хотела быть счастливой и ошиблась? В том, что не там искала это самое счастье? Ведь все мы не безгрешны. Но ведь я умоляла его о прощении, на коленях стояла, руки целовала- бесполезно. Он был как камень. А я бы его простила, наверное… А в новой семье у него сын родился. Я ненавижу порой себя за бессилие, порой его за предательство (ведь была же любовь, была! Куда она могла деться вдруг, внезапно?), а иногда и его жену, так, за компанию… А у меня дочка родилась. Сына не смогла подарить ни одному мужу, ни другому.

Видимо, семейное проклятье еще в силе»…

Больше я не услышала от нее ни слова. Вскоре она вышла в своем пункте назначения, а я поехала дальше, размышляя о том, что у каждого из нас свое «семейное проклятье».

Таблетка счастья

Пролог

Шаги гулко раздавались по коридору. Конец смены. Дежурный врач с папкой в руках докладывал пришедшему на работу коллеге:

– В целом смена прошла спокойно. За сутки никто не поступал, правда, и к выписке никого за это время не подготовили. Главный вчера обход днем делал, говорит, что рановато пока отделение «подчищать».

– Ну а новенькая как? – второй доктор кивнул головой в сторону палаты, мимо которой они как раз проходили.

– Вот по поводу нее как раз и возникли проблемы, – отдежуривший врач раскрыл свою папку. – Кстати, она не в палате, пришлось перевести в изолятор. Пойдем туда, я по дороге все и расскажу.

Постовая медсестра открыла тяжелую дверь изолятора и глазам вошедших предстала обитая мягким войлоком комната без окон. Свет падал из скрытой глубоко в потолке лампы дневного света. У стены стояла кровать, на которой, накрытая больничным одеялом до подбородка, спала беспокойным сном женщина. Спутанные темные волосы, серое лицо, сплошь покрытое бледно-коричневыми веснушками, круги под опущенными ресницами. Тонкие бледные губы вытянуты в линию и покрыты белым налетом.

– Опять буйствовала? – врачи подошли к кровати. Заступивший на смену доктор взял за запястье тонкую руку пациентки, пощупал пульс. – Я, когда ее принимал в свою прошлую смену, ничего толком не смог добиться от нее. На вопросы отвечать отказывалась, замкнулась в себе, даже, казалось, впала в ступор, а потом, оказавшись в палате, начала все громить. Успокаивали «Аминазином».

– Вот-вот. А как только действие лекарства прекратилось, приступ повторился. Мы с главным посовещались и решили пока поместить ее сюда, понаблюдать немного. Пока ставим маниакально-депрессивный психоз, но под вопросом. И знаешь, я склоняюсь к тому, что наша барышня долгое время употребляла какие-то препаратики.

– Мы при поступлении взяли у нее анализы. Тесты все отрицательные.

– Отрицательные по основным видам препаратов. Я тут подумал, надо пару-тройку индивидуальных тестов провести. Хочу протестировать ее на «Фенобарбитал» и препараты этой группы.

– Думаешь, наркоманка?

– Да по ней же видно, что на чем-то плотно сидит. Да и (не дай бог главный эту фразочку услышит) крышу просто так ни у кого не сносит. На все есть свои причины. Пойдем-ка попьем кофейку и побеседуем.

Доктора двинулись по длинному пустому коридору в сторону ординаторской, а медсестра заперла на ключ дверь изолятора и снова уселась за свой столик дочитывать роман о большой и чистой любви.

1

Лана металась по квартире и со злобой швыряла в разные стороны все, что попадалось под руку. Надо же, все-таки ушел, сорвался с крючка! Да кто он такой, сопляк, малолетка, тряпка! Да она еще достанет его, вернет обратно в семью, в ее семью, в ту самую, которую она построила по своим правилам. И никто, никто и никогда не смеет вмешиваться в ее планы и все рушить! На глаза попалась куртка мужа. Лана с рычанием бросилась на нее и начала методично рвать ее зубами и руками на тонкие полоски. В голове у нее ярко возникали картины расправы над ослушником-мужем и его семейкой, задолбавшей ее уже одним своим существованием.

Она с наслаждением расправлялась с курткой, не замечая, что «молнией» разорвала себе губу. Вкус крови только придал ей ярости и сил. Это его она рвала зубами до крови, это он превращался на ее глазах в тонкие полоски, которые потом окажется в мусорном ведре, как и вся его жизнь без нее. «Я твой последний шанс!» – эту истину она внушала ему на протяжении трех лет их совместной жизни. Впрочем, из трех лет совместными можно назвать лишь несколько месяцев, чаще они жили поврозь из-за скандалов. Лана во всем винила семью и друзей мужа, считала, что они целиком и полностью пытаются контролировать их отношения, настраивают его против нее, всеми силами разрушают их союз.

«Это магия, это черная магия, Ланочка, твоя свекровь практикует черную магию, это она уводит Мишу из семьи. Изолируй ее от него, чем меньше общения, тем лучше», – слова матери снова и снова звучали в ее ушах. Она точно знала, что мама права. Да, эта дрянь явно проводит над ее Мишей какие-то ритуалы, иначе он бы принадлежал только ей, ей одной. Мама ей гадала на картах, мама готовила отвар волшебных трав и это так в свое время помогало, она точно знала, что муж любил ее, да что там, просто боготворил. И вот ушел. Просто собрался в поликлинику и не вернулся. Телефон вне зоны, сам не звонит, его родственницы, чтоб им пусто было, ничего вразумительного сказать не могут.

Как же она в это раз лопухнулась? Обычно, выгоняя Михаила из дома, она подстраховывалась – не отдавала ему документы и вещи. Знала, что приползет. Куда он денется без документов. С вещами она поступала еще проще – выставит мужа, в чем был за порог, а вещи на помойку. Бомжи тоже люди, им тоже надо что-нибудь носить. А потом, когда наступит очередное примирение, сходить в магазин не долго.

– Что же делать? – разорванная куртка заняла свое место в мусорном ведре и Лана снова заметалась по квартире. – Где он может шляться? Может, какая баба у него? Нет, это вряд ли! Они все стрёмные вокруг, у меня внешность восемнадцатилетней девушки, фигура, лицо. Я умна в конце концов. Да я просто королева, ему выпал такой шанс взять меня в жены, а он разбрасывается этим шансом! Не позволю! Я его верну! Да он сам приползет ко мне, на коленях приползет, – она бросилась к тумбочке. В глубине ящика лежала спасительная коробочка. Пара таблеток и несколько минут покоя – и она внешне превратилась в тихую уравновешенную женщину. Внутри ее бушевало пламя, там смешалась ненависть, злоба на весь окружающий мир и еще много негативных моментов, но сейчас она сумела их подавить. Сейчас это важно. Ей предстоит отправиться в стан врага- к родственникам мужа, чтобы выяснить, куда он подевался и там уже, по обстоятельствам, составить план мести.