Райвен - Андрей Ливадный

Тонкий звук разогревающихся прыжковых турбин постепенно начал переходить в басовитый вой, прорвавшийся даже сюда, в рубку управления, и, наверное, потому ответ Райвена прозвучал глухо…

– Это ты опомнись, Бет, – ответил он. – За контрабанду много не дают, но и на перехват заурядного нарушителя таможенных правил «Циклопов» не посылают. У тебя осталось пять секунд, – напомнил он. – Я не хотел тебе говорить, но сканеры показывают, что их армейские номера – фальшивые… Им нужна не ты, а я.

Внешние микрофоны вновь взорвались сухим, трескучим голосом:

– Мисс Блейз, ваше время истекло! Или вы глушите двигатели, или…

В этот момент Райвен врубил ускорители.

Полет тридцатитонной боевой машины, исполненной по индивидуальному проекту, автор которого плевать хотел на все принципы и тысячелетний опыт конструирования подобных механизмов, напоминал цветной глюк наркомана, поехавшего по фазе на почве фантастических фильмов.

Из-под согнутых серв-активаторов Райвена, оканчивающихся трехпалыми механическими ступоходами, вырвалось ослепительно-белое пламя, яркое, как магниевая вспышка, и он взлетел, легко, непринужденно поднявшись над бетонным забором и угрюмыми грузовыми терминалами.

Патрульные боты, сенсоры которых мгновенно ослепли от тепловой засветки, шарахнулись в стороны, как стайка испуганных воробьев из-под колес грузовика.

Над обтекаемым корпусом серв-машины, словно два горба, внезапно поднялись обоймы пусковых установок, в глубине которых зловеще поблескивали жала реактивных ракет. Вытянутый вперед корпус Райвена, в котором располагалась рубка, плавно развернулся относительно ступоходов, и ракетные установки плюнули огнем в лоб попытавшемуся встать на пути «Циклопу».

Огромная, неуклюжая планетарная машина в последний момент начала уклоняться от залпа, но для ее широких гусениц этот маневр оказался сверхзадачей, – полковник, очевидно, не до конца представлял себе технические возможности и те новаторские конструктивные решения, что легли в основу проектирования Райвена.

Ракеты с воем рванули вниз, прочертив восемь огненных дуг, и броня «Циклопа» дымящимися кусками полетела по сторонам. Планетарный танк судорожно дернулся, разворачивая уцелевшие орудийные комплексы, но серв-машина, действительно очень похожая на сложившего крылья ворона, уже приземлилась за его кормой, звонко чиркнув о бетон цепкими трехпалыми ступоходами, и, раскачиваясь, устремилась прочь, в сгущавшуюся темноту.

– Отличный залп, Бет… – голос Райвена почему-то звучал неестественно громко.

– Не говори гоп… – мрачно отозвалась его напарница, не испытывавшая особого оптимизма по поводу их удачного прорыва из западни. – У тебя все в порядке с системами?

– Повреждения минимальные.

Внутри пультов управления что-то защелкало – это Райвен выпускал резервные датчики взамен пострадавших.

– Они идут сзади.

– Вижу. – Блейз и так не отрывала глаз от рельефной компьютерной карты на тактическом мониторе. – Не будь полковник таким самонадеянным, он бы поставил «Циклопов» не под забором, а километрах в полутора… – невесело прокомментировала она. – Успел бы ты тогда на дистанцию прицельного залпа?

Райвен не мог ни пожать плечами, ни мотнуть головой, но ответ был ясен и так.

– Сколько до корабля?

– Пятнадцать километров.

– Только бы дождался…

В этот момент впереди, как раз в том направлении, где остался их грузовой корабль, возникла и погасла серия коротких вспышек.

Спину Беатриче прошиб холодный пот.

– Рейв, в сторону! – закричала она, пытаясь перехватить управление системами «Ворона» и одновременно с ужасом осознавая, что уже слишком поздно…

Не было эффектных огненных шлейфов, красивых вспышек и адского грохота. Маленькие бронебойные снаряды, обладающие чудовищной проникающей силой, выпущенные из снайперского орудия, с треском проломили броню, ударив точно по смотровым триплексам, и взорвались в тесном пространстве рубки управления.

Рейв оказался прав – захват человека не входил в планы устроивших засаду. Им нужен был ОН.

«Ворон» дернулся, словно налетел на невидимую преграду, один из ступоходов подломился, и серв-машина начала падать.

Секунду спустя из рубки сквозь пробитые бронестекла триплексов вырывался едкий сизый дым. Опрокинувшийся тридцатитонный сервомеханизм по инерции проехал еще несколько десятков метров, оставляя за собой глубокий безобразный след, и застыл бесформенной сумеречной глыбой…

Он жил еще несколько долгих секунд.

Бет умирала, истекая кровью в иссеченном осколками кресле…

Высоко в небе появились габаритные огни ботов. Один из них тащил за собой стальные нити чалочного захвата.

Райвен видел все это, лежа на боку. Беспомощный и искалеченный, он не мог пошевелить ни одним сервоприводом.

Он знал, что будет дальше. Труп Беатриче просто зароют в землю, а его разберут по винтику, с тем, чтобы изучить и скопировать на конвейере какого-нибудь военно-промышленного комплекса.

Сбывалось то, о чем когда-то предупреждала его Мать…

Полковник Шнайдер не учел только одного: Райвен уже давно не являлся обычной кибернетической системой, он представлял собой нечто в тысячи раз сложнее.

Решение пришло к нему за доли секунды.

– Вот хрен вам, ребята… – прохрипел разорванный динамик аудиосистемы. – Вы будете лечить Бет, причем сделаете это очень старательно… Я не оставлю вам выбора.

Патрульные боты уже зависли над поверженной боевой машиной, заключив ее в ослепительный круг света, когда в покалеченной броне Райвена вдруг со скрежетом открылся сегментированный люк, и дымный выхлоп катапульты швырнул кресло с умирающим пилотом по низкой дуге. Сверкнув в лучах прожекторов, оно улетело во тьму.

На пульте управления Райвена горел один-единственный крохотный огонек, под которым мерцала зловещая надпись:

«САМОУНИЧТОЖЕНИЕ».

В следующую секунду страшной силы взрыв потряс приземистые здания грузовых терминалов.

Впервые в долгой кровавой истории становления и развития кибернетических серв-механизмов один из них сознательно отдал свою жизнь за человека, который был ему другом…

В рубке управления патрульного бота взбешенный полковник, глядя на бесформенные, потерявшие всякий практический смысл уродливые останки, склонился к микрофону.

– Найдите мне капсулу катапульты! Немедленно! – прохрипел он. – Если пилот умрет, я с вас шкуру спущу!

ГЛАВА 2

3785 год Галактического календаря. Система Деметры.

Борт разведывательного космического корабля «Виктория». Два месяца спустя после событий на Гизборне…

Помещение, куда привели Беат, оказалось тривиальной комнатой для допросов. Голые серые стены, пластиковый стол, два стула и неизменные зрачки видеокамер по углам. Впрочем, ничего другого она и не ожидала.

Напрягаться, чтобы придать себе безразличный вид, ей не потребовалось – Беат чувствовала себя настолько скверно, что любые эмоции терялись на ее бледном, изможденном и осунувшемся лице. Ну, а лихорадочный блеск глаз молодой женщины можно было принять скорее за безумие, чем за волнение…

За столом сидел тот самый человек, что был повинен в гибели Райвена, – это она определила по голосу, как только полковник заговорил, – сухо и отрывисто, словно рвал на клочки лист бумаги:

– Меня зовут Отто Шнайдер. Мы с вами уже имели удовольствие встречаться несколько месяцев назад… надеюсь, помните, мисс Блейз? – с издевкой произнес он.

Беат подняла голову, зло посмотрев в пустые, рыбьи глаза своего тюремщика.

– У меня есть личный адвокат, – отрезала она. – Я уже сообщила вашим людям его электронный адрес.

– Я в курсе… – полковник выразил ровно столько же эмоций, сколько и стол, за которым он восседал. – Боюсь, что вы, мисс, не до конца отдаете себе отчет, куда попали…

– Разве вы не представились? – попыталась съязвить она, в то время как холодные мурашки предательски пробежали по ее спине.

– Это была маскировка… – развел руками полковник, подтвердив самые худшие опасения Беат. – Мы считали, что вас способен вразумить официальный статус операции.

– Ваши аналитики зря едят свой хлеб, – отрезала Беат. – И вы, полковник, тоже. Я буду говорить только в присутствии своего адвоката.

– Не зарывайтесь, мисс Блейз, – голос Шнайдера остался спокоен, но холодные льдинки, застывшие в его глазах, свидетельствовали о том, что этот человек не настолько бесстрастен, каким хотел казаться. Вероятно, он очень старательно держал себя в руках. – Не зарывайтесь, потому что вам будет инкриминирована не контрабанда оружия в молодые, слаборазвитые миры, которую любой грамотный адвокат обернет для подзащитного в условное наказание, а нечто иное… – Он изобразил деланную задумчивость, побарабанив пальцами по серой пластиковой столешнице. – Как вам, например, понравится контрабанда активного вещества для аннигиляционных установок? Или работорговля? А быть может, вам больше по душе стать массовым убийцей, а, мисс Беатриче Блейз?