Великосветские воровки, или Красиво жить не запретишь! - Юлия Шилова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сдох твой братик, — улыбнулся прыщавый мент, с интересом оглядев меня с ног до головы.
Я убью любого, кто скажет, что мой брат умер. Он жив! Я верю в то, что он жив… Не сдержавшись, я схватила мента за грудки и процедила сквозь зубы:
— Если сдох, покажи труп…
Прокрутив в памяти грустные события, я еще раз посмотрела на ошпаренную ногу и набрала Петербург. В это время Марта всегда дома. Марта — жена моего брата. Она алкоголичка, но больной себя не считает. Пьет на деньги моего брата, и пьет только дорогие напитки. Наверное, брат оставил ей приличное состояние, если до сих пор она не жалуется на нехватку денег. Я не осуждаю ее за пьянство, потому что у нее есть повод напиться, и не один. Когда она выпьет, то ругает моего брата на чем свет стоит. Это у нее здорово получается. Но и она его уже не ждет…
— Марта, Славка не приезжал? — спросила я, смазывая ошпаренную ногу маслом.
— Я не отвечаю на глупые вопросы, — произнесла она пьяным голосом. — Неужели ты до сих пор не поняла, что он никогда не появится?
— Просто к моему дому подъехал красный «Чероки» с мигалкой, прямо как у Славки. Я подумала, может, это он меня нашел…
— Дура ты! Такая же ненормальная, как и твой братец! Не приедет он, пойми! Нет его.
— Просто я подумала, что ты тоже ждешь его… Если он объявится, то ты сразу звони мне.
— Дура ты! Твой Славка всю мою молодость загубил! Пусть он три раза в гробу перевернется!
— Ты пьяна?
— Я нормально себя чувствую и сижу с бутылкой мартини. Хочешь, приезжай, присоединяйся. Обсудим твоего ненаглядного братца.
— Извини. Пока.
Я положила трубку. Меньше всего мне нравится обсуждать с пьяной Мартой моего брата. И все же я не злюсь на нее, да и не имею права злиться. Мы были вместе во многих передрягах, и я знаю, как Славка ее любил. Я не могу не любить того, кого любил мой брат. Марта пьет потому, что старается заглушить свою боль. Дело в том, что много лет назад она потеряла кисть правой руки. Долгое время Марта училась все делать левой рукой. Вскоре она могла писать, красить ресницы, мыть посуду и водить автомобиль. Мой брат купил ей качественный американский протез, на кисть которого была надета черная перчатка, а каждый палец украшал бриллиантовый перстень.
На память о брате у Марты остался красавец сенбернар по кличке Каролина, в котором она души не чает и носится с ним, как с малым ребенком. Она сажает его на переднее сиденье своей машины и едет в ресторан. Если кто-то из посетителей подсаживается к ней за столик, она кладет на стол руку в черной сетчатой перчатке с надетыми поверх бриллиантовыми перстнями и игриво смотрит на потенциального ухажера. Тот обычно бывает сражен яркой внешностью Марты и ее дорогим нарядом. Мысленно он уже затащил ее в постель и отдохнул с ней по полной программе. Но у Марты есть интерес более ощутимый, чем секс. Спиртное занимает ее намного больше, чем мужчины. Она улыбается и воркующе произносит:
— Милый, поцелуй мне ручку.
Мужчина с радостью берется за руку и недоумевает, отчего она такая жесткая.
— Перебери мои пальчики, — смеется она.
— Что это?!
— Протез, дорогой.
При этих словах мужчины моментально освобождают столик. Марта грустно улыбается и наслаждается спиртным в гордом одиночестве.
…Неожиданно зазвонил телефон, я перестала дуть на ногу и взяла трубку.
— Танька, это я, — смиренно произнесла Марта.
— Я так и поняла.
— Я, знаешь, что придумала?
— Что?
— Может, мы его похороним?
— Кого?
— Славку.
— Как это? Без тела, что ли?!
— Вот именно. Многие родственники именно так хоронят пропавших без вести. Знаешь, иногда так хочется Славку увидеть, поговорить. Я бы к нему каждый день на могилу ездила, Каролину с собой брала. Разговаривала бы с ним, как с живым. А куда я к нему пойду, если у него могилы нет?! Мне бы отдушина была, а то вроде вдова, а мужу даже памятника приличного не поставила…
— Я его сама не хороню и тебе не дам. Нельзя гроб пустым закапывать. Нет тела — нет и могилы.
— Он не вернется. Слишком много прошло времени. После такого срока не возвращаются.
— Прости, Марта, но даже если он не вернется, я не позволю тебе устраивать похороны, пока не увижу его мертвым.
— Я хотела как лучше…
— Я понимаю.
— Я тоже вздрагиваю от красных джипов. Не может же человек пропасть вместе с машиной, но ведь и машину никто не нашел.
— Он вернется! Слышишь, он обязательно вернется! Ты только жди!
— Я жду, — всхлипнула пьяная Марта, — и Каролина тоже постоянно скулит, особенно когда его вещи в шкафу нюхает. Я хотела их выкинуть, но не смогла.
— Пусть висят.
— Конечно. Так хоть мужчина в доме чувствуется.
Марта повесила трубку. Я улыбнулась и вновь подошла к окну.
Красного джипа уже не было…
Я очень часто представляю нашу с братом встречу. Прежде всего обязательно задам ему хорошую взбучку, а потом пожалуюсь на Марту. Уж слишком много она пьет. Она и сама не понимает, как далеко зашла, если по утрам ей необходимо опохмелиться.
Славка, конечно, примет меры, и она будет как шелковая.
Тридцать восемь. В этом году ему было бы тридцать восемь. Это не возраст для того, чтобы умирать… Славка пропал так давно…
Спустя столько времени не возвращаются… Туда, куда он ушел, уходят многие, и я не видела, чтобы кто-нибудь вернулся…
Глава 1
…Я подошла к окну и улыбнулась. Погодка — как на заказ, значит, будет прекрасный день и дела мои повернутся в лучшую сторону. Впрочем, питерская погода мне никогда не нравилась. Если с утра жара — вечером будет дождь, ночью жуткий холод, а на следующее утро опять тридцатиградусная жара. Раздался телефонный звонок, и я поспешно схватила трубку. Это была Марта.
— Танюха, твой братик урулил в Германию на целую неделю!
— Здорово! Тогда выполняй то, что обещала.
— А что я обещала?
— Взять меня с собой на работу.
— Ты что, ненормальная?! Если твой братик узнает, что я потащила тебя с собой, он мне голову оторвет!
— Он не узнает.
— Кто-нибудь проболтается.
— Да никто не проболтается! Ну, Марта, ты же обещала! Я без денег сижу, а мне, между прочим, кое-что прикупить надо.
— В то, что ты без денег сидишь, никогда не поверю, Славка чуть ли не каждый день тебя подогревает. Говори, что надумала прикупить.
— Платье увидела обалденное. Померила — как на куколке на мне сидит! В общем, не жить мне без этого платья!
— А в чем проблема?
— В деньгах. Цену увидела, чуть не упала. Двушка баксов. С ума они, что ли, сошли, оно столько не стоит!
— Две тысячи долларов за несчастное платье! — присвистнула Марта. — Круто получается…
— В том-то и дело, что оно не несчастное, а очень даже стильное.
На манекене висит прямо в витрине магазина. Я как цену увидела, чуть не разревелась! Совсем оборзели, буржуи проклятые, разве можно так издеваться над пролетариатом!
— Пролетариат по таким магазинам не ходит, — засмеялась Марта.
— Знаешь, я думала, что смогу с собой справиться и забыть про это платье, а не получается, прямо напасть какая-то! Все мысли только о нем! Лучше не жить, чем так мучиться! Это же насилие над организмом! Лучше бы я маленькой умерла! Славке намекнула, а он говорит, что у меня от шмоток шкаф уже ломится, мол, двери не выдерживают. Это ерунда, было бы что в нем держать, а я бы себе второй купила.
— Ладно, не разыгрывай из себя бедную овечку. Я скоро приеду.
— Ты решила взять меня с собой?!
— Я этого не сказала. Я сказала, что скоро приеду!
Повесив трубку, я захлопала в ладоши. Марта никогда не рассказывала мне про свою работу, но я догадывалась, чем она занимается. Марта работает в Интуристе, но она не проститутка.
Она красива, умна, у нее высшее образование, она владеет пятью языками в совершенстве и тремя — на уровне разговорной речи. У нее прекрасные манеры, и она знает столько, что ей позавидует любой эрудит. Правда, характер у нее не подарок. Ее так и называют — Бешеная Марта.
Она — воровка, но воровка необычная. Ее «клиенты» — постояльцы лучших интуристовских гостиниц. Таких, как Марта, очень мало. В криминальном мире их единицы. Оперативники специального отдела по борьбе с преступлениями против иностранцев и службы безопасности лучших петербургских отелей плачут от таких, как Марта, горькими слезами. У Марты роскошные наряды от лучших кутюрье мира, и она выглядит сногсшибательно.
Год назад она познакомилась с моим братом и сумела его не только покорить, но и женить на себе. Брат потерял от нее голову и хотел заставить ее сидеть дома в надежде на то, что она будет варить борщи и рожать ему детей. Заниматься воровской деятельностью ей было запрещено строго-настрого. Но варить борщи и рожать детей Марта не умела. Просидев в золотой клетке ровно неделю, Марта дождалась Славкиного отъезда и вышла на промысел.