Волк (ЛП) - Гаджиала Джессика

Но я не могла думать об этом.

Я рванула через дверь, которая вела в отделанную часть подвала, зайдя за модный бар, который он установил, и швырнув бутылки с алкоголем на пол. Я не была глупой. Я знала, что главное в убежищах — это то, что они практически неприступны, но где-то должен быть рубильник, чтобы открыть его.

— Черт возьми! — Закричала я, открывая последний шкаф и проводя рукой по гладкой поверхности внутри.

— Помогите. — В моих ушах звенело, и его голос был едва слышен, но я услышала его. Я взлетела вверх, осмотрела комнату и упала на распростертое тело кого-то в костюме в углу. Его лицо было разбито, окровавлено, распухло, но мне показалось, что он был хорош собой, прежде чем его избили. Единственный глаз, который не заплыл, был пронзительно зеленого цвета. Я была уже готова пожать плечами и сказать: «Черт с ними», когда заметила, что его руки были в наручниках.

— Черт возьми, — прорычала я, обходя бар и направляясь к нему. Я бы не возражала, если бы там погиб один из его охранников, но не какой-нибудь заключенный, который, вероятно, только и сделал, что смотрел на Лекса не так, как надо. — Почему ты здесь, внизу? Это место скоро рухнет.

— Кажется, у меня сломана нога, — прошипел он, убирая ногу, о которой шла речь. Через штанину его брюк я могла видеть край одной из его костей, торчащий сквозь материал и, следовательно, его кожу.

— Ты так думаешь? — Я фыркнула, качая головой.

Я не поддаюсь панике. У меня ни за что не хватит времени вытащить этого чувака и найти рычаг, чтобы отпереть его убежище. Я вздохнула, опускаясь рядом с ним, обхватывая его за спину и принимая столько веса, сколько позволяло мое значительно более хрупкое тело. Это была одна вещь, которая всегда меня бесила. Сколько бы я ни тренировалась, как бы хорошо ни училась, я никогда не смогу превзойти большинство людей в Хейлшторме, военном лагере без законов, в котором я жила и работала. Я была маленькой. Я могла быть быстрой и иметь хорошие инстинкты в бою, но, когда дело доходило до этого, большую часть времени вы выигрывали из-зп грубой силы, что означало, что я проиграла. А этот парень был выше меня на добрый фут и весил семьдесят пять фунтов, так что, когда он навалился на меня, мне пришлось сжать колени, чтобы они не подогнулись.

— Я Джошуа, — сказал он, прыгая рядом со мной через подвал.

— Я не в настроении заводить друзей, Джош. Ты только что испортил мои планы.

— А какие были? — спросил он, и его лицо исказилось от боли.

Я решила, что ему нужно поговорить, чтобы отвлечься от того факта, что внутренняя часть его тела внезапно оказалась на полпути наружу, поэтому я решила потакать ему. — Убить Лекса Кита.

— Это была ты? — спросил он, размахивая свободной рукой. На мой напряженный кивок, он издал звук, похожий на фырканье. — Значит, я должен тебя поблагодарить, а?

— За что? — Спросила я, морщась, когда мы начали подниматься по лестнице, моя свободная рука мертвой хваткой вцепилась в перила, чтобы не упасть.

— Если бы это место не взорвалось, я был бы мертв, — выдавил он, когда мы вынырнули обратно на траву.

Издалека до меня донесся вой сирен. Мне нужно было убраться отсюда к чертовой матери. — Полагаю, лучше калека, чем труп.

— Нет никакой надежды ходить без хромоты, не так ли? — спросил он, уже зная ответ.

— Нет, — честно ответила я. Я никогда ничего не приукрашивала. — Но я уверена, что ты сможешь ходить с тростью. Мне нужно посадить тебя у ворот, — сказала я ему, когда мы ковыляли по подъездной дорожке. — А потом ты должен забыть, что видел меня.

— Ты собираешься просто бросить меня? — спросил он, и я почувствовала на себе его взгляд, обвиняющий меня, молчаливо называющий бессердечной.

— Ты бы предпочел, чтобы я осталась, и моя задница оказалась взаперти после того, как я спасла твою жизнь… дважды?

— Я все понял, — признал он, когда мы вошли в распахнутые ворота.

— Копы уже почти приехали. Они поднимутся на холм через пять, может быть, десять минут. Мне нужно выбраться отсюда. Ты никогда не видел меня, — напомнила я ему, прислоняя его к будке охранника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Кого видел? — спросил он, и я кивнула, бросив на него последний взгляд.

— Скорее всего, он еще жив. Он явно что-то задумал для тебя. Мой совет… Дай показания полиции или убирайся отсюда к чертовой матери, как только сделаешь операцию. — С этими словами я рванула вниз по дороге, молясь, чтобы у меня все еще было достаточно форы, чтобы обставить полицейских.

Я была в пятнадцати минутах ходьбы от участка Лекса, когда на меня это нашло. Так было иногда. Мне не нужно было слишком много думать, переживать из-за этого. Иногда оно подкрадывалось неожиданно и наносило вред. Мои легкие горели от бега, и я с громким всхлипом упала на колени на обочине проселочной дороги.

Я потерпела неудачу.

Я потерпела неудачу, и теперь я никогда не почувствую, что могу дышать свободно.

Мои руки двинулись вверх, чтобы закрыть лицо, я старалась изо всех сил, чтобы скрыть слезы. Я не плакала. Я не могла. Я не позволю себе. Если я начну, я знала, что никогда не остановлюсь. Поэтому в течение восьми лет я подавляла их.

Именно это я и пытался сделать, когда услышала грохот грузовика, проехавшего мимо меня и остановившегося в нескольких ярдах от того места, где я все еще стояла на коленях в грязи.

— Просто продолжай. Просто продолжай идти, — пробормотала я себе под нос, надеясь, что они решат, что они не такие уж хорошие люди, и займутся своими делами.

Я услышала, как хлопнула дверь и послышались приближающиеся шаги.

Черт возьми.

Я глотнула воздух, который обжег мои легкие, как кислотный туман, пытаясь взять себя в руки и встретиться лицом к лицу с тем, кто, черт возьми, решил остановиться и помочь случайной цыпочке на обочине.

— Женщина, — позвал глубокий, грубый голос, заставив меня вскинуть голову.

О, ради всего святого!

И вот он здесь… все пять миллионов футов его тела. Не совсем, но парень был высокий, шесть футов шесть дюймов. Так же он был широким, чтобы соответствовать росту — крепкие плечи, широкая грудь, массивная в центре, ноги, как чертовы стволы деревьев. На нем были черные джинсы, которые не были ни узкими, ни свободными и сидели так, как должны были сидеть джинсы, что освежало среди моря хипстеров и подражателей-гангстеров. Его черная футболка была тонкого покроя и не делала ничего, чтобы скрыть грубую силу под материалом. Его кожаный жилет был потертым и мягким на вид, став таким от ежедневного ношения с того дня, как ему исполнилось восемнадцать. Мне не нужно было видеть спину, чтобы знать, какую эмблему я там найду.

МК Приспешники.

Мне также не нужно было спрашивать, чтобы знать, что он был не просто членом клуба, он был Дорожным Капитаном. Он был третьим в команде после Рейна, лидера, и Кэша, брата Рейна.

Я знала все это, потому что примерно год назад Хейлшторм работал с ними тремя (плюс какой-то молодой парень по имени Репо, который еще не был пришит). Рейн связался с женщиной, которая принадлежала Ви, крупнейшему торговцу людьми в округе. А когда Ви пришла и забрала девочку, Саммер, обратно, Рейн пришел в Хейлшторм с просьбой о помощи. Ло, безнадежный романтик, как она есть, согласилась, и мы пошли во все оружии, сверкая, в стиле боевика.

Таким образом, я обнаружила маловероятного соучастника событий этой ночи.

Саммер в точности выполнила мои инструкции.

Мамонт передо мной возвращался из ее дома, где я попросила ее пригласить его, Кэша, Ло и отца Саммер, Ричарда Лионе, на званый обед.

Примерно через две минуты гиганту позвонят и сообщат, что его дом тоже разбомбили. Я знала это, потому что и его я тоже разбомбила.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это долгая история.

— Оставь меня в покое, Волк, — потребовала я, не сводя глаз с его лица. Мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что его причудливые медового цвета глаза были устремлены на меня, что под его темной бородой, рот был в твердой линии. На самом деле он был очень симпатичным парнем, если вы любите байкеров-горцев. К счастью для меня, я ни в кого не влюблялась. Но это не означало, что я не могла встретиться с ним взглядом. Было в нем что-то такое, что заставляло меня чувствовать себя незащищенной, уязвимой… как будто он знал. Хотя он не мог знать наверняка. Никто не знал, кроме Ло. И даже Ло не знала всей истории.