Я вернусь - Ольга Владимировна Герман

– Стойте, стойте, в воду нельзя! – кто-то кричит.

Я поворачиваю голову и вижу маму, она пытается пробиться в воду сквозь оцепление из полиции. Она сейчас узнает, что я умер, а меня не откачали! Но почему же так и не достают. Я слышал, человек может умереть всего на несколько минут, потом уже поздно будет реанимировать, они ведь могут не успеть. Врачи увели маму в машину. Я подошел к ней. Она не плачет, такие большие глаза, локоны красивые, наверное, накрутилась, пока ждала меня, правильно, сегодня же праздник – мамин выходной!

Солнце затянуло тучами, так всегда бывает после жары гроза. Два спасателя надевают водолазные костюмы, будут прочесывать дно. Всех выгнали из воды и с берега выгоняют. Моих друзей допрашивают полицейские. Сколько прошло время? Торопитесь, вы же можете не успеть! Никита включил видео одному полицейскому, я посмотрел в телефон – 16:45, а мы пошли купаться в 13:25… Я сел на берег. Все, они не успели… Что я скажу маме? Да ничего уже не скажу! Как же так получилось? Я же просто хотел окунуться, почему же поплыл? Почему забыл про маму? Почему не послушал Аньку? Столько почему! Я смотрел на воду, до острова ведь совсем недалеко. На берегу еще лежали мои вещи: мокрая от пота футболка, грязные шорты и старые бутсы. Мама обещала купить новые, когда получит зарплату, теперь не купит.

Небо стало совсем хмурое, вот-вот начнется ливень. Но зевак меньше не становилось. Мама вышла из машины реанимации и села прям на песок к моим вещам. Она взяла футболку и прижала ее к груди. Некоторые люди подходили к ней, она ругалась, отгоняла их от себя. Из воды показались спасатели, наконец-то нашли. Они вынесли мое тело, врачи подбежали, но, конечно, уже ничего не могли сделать.

Мама кинулась к ним, схватила меня за голову и закричала, так закричала, что гром прогремел.

– Паша, Паша, не отдам, никому не отдам!

Сверкнула молния, раскаты грома усилились, мама кричала. А может, это не гром? Может, это небо тоже кричало: «Нет, нет, не отдам!» А может, это всегда так, гром – это крик матери, потерявшей ребенка? Начался ливень. Полицейские и врачи пытались оттащить маму от тела, но она так крепко держала мою голову и кричала, а гром вторил ее крикам. Я был рядом и гладил ее красивые волосы. Мама, мамочка, прости!

Со спины к ней подошел врач и сделал укол в плечо, она даже не заметила. Наверно, это было какое-то снотворное, через несколько минут ее унесли на носилках в реанимобиль, а мое тело в другую машину.

Зеваки разбежались, и на пустом берегу остались лишь мои друзья. Несмотря на дождь, они сидели молча, смотрели вдаль. Миха, Сега, Руся, Никита, Аня… Мы больше не поиграем в футбол… Еще какое-то время я сидел с ребятами, они молчали. Потом прибежали мама Руслана и папа Сергея, и они все вместе ушли.

Я остался один. В парке рос огромный каштан, мы всегда прятались от дождя по ним, я пошел туда, хотя, по сути, мне сейчас было все равно: идет дождь или нет. Долго лежал. И что мне сейчас делать? Умер, это понятно, но я-то здесь! Никто меня не видит, никто не разговаривает. Я стал приведением? А где все остальные приведения?

Николайченко Павел Анатольевич – это я! Анатолий, мой отец, всегда был злой, ни тепла, ни ласки от него не чувствовал: приходит с работы, сядет на диван и все. На маму постоянно ругался: то пересолила, то недостирала, а она-то тоже работала, когда ей все успевать? Почему же любила? Когда уходил, столько слов плохих ей наговорил, так оскорблял ее, а она плакала. Я был рад, что его больше нет в нашей жизни. У Миши неродной отец, отчим, так он в тысячу раз лучше моего. Я мечтал, что мама встретит хорошего мужа и мы все вместе заживем счастливо, но а если не встретит, то я буду рядом и не дам ей плакать. В итоге что я наделал, я взял и умер! Мама осталась одна! Предал, сделал больно, как отец…

Валяться под деревом мне надоело, я пошел домой. Прям как в кино, проходя сквозь стены. Дома на плите стояла сковорода с недожаренными котлетами и вареная картошка. Наверное, она все бросила и убежала. Как же так получилось?

Через какое-то время пришла мама с незнакомой мне женщиной.

– Может, мне остаться с вами?

– Нет, спасибо.

– И все же, у вас есть близкие люди? Лучше не оставаться одной хотя бы пару дней.

– Вы в меня столько успокоительного вкололи, я пару дней спать буду.

– Елена Валерьевна, вот мой телефон, если что, сразу звоните в любое время суток.

Я заглянул в визитку: «Центр психологической помощи», Наталья Ивановна. Мама прошла в комнату, бросила визитку на тумбочку и рухнула в постель. Я лег рядом.

Утром начал трезвонить телефон. Звонили с работы, отец, дядя, тетя, он просто разрывался от звонков, но мама на него не реагировала, просто лежала и смотрела в потолок. Ближе к обеду кто-то позвонил в дверь. Я выглянул, это был отец. Мама так же не обращала внимания на звонок в дверь, отец начал стучать кулаком. «Что ты долбишь, – говорил я ему, – человеку плохо, уходи», конечно, он меня не слышал. Найдя в сумке ключи, он сам открыл дверь и, как вихрь, влетел в квартиру.

– Что валяешься, дура, – закричал с порога комнаты, – угробила сына и лежишь?

– Как ты смеешь… – мама соскочила с кровати.

– Что я смею? Что, говори? Добилась своего? Говорил отдать его мне в полную семью, такого бы не случилось!

Мама не могла вымолвить слова, ее скулы сжались и задрожали.

– Что глазенки свои выпучила? Сказать нечего, боялась одна остаться? Так вот осталась, теперь навсегда!

Она не сдержалась и дала ему пощечину.

– Как ты смеешь так говорить, Паша тебе не нужен был никогда, ты за полгода даже не подумал, как мы тут живем. И не смей повышать на меня голос…

– Ты угробила его, ты, – не останавливаясь, орал отец, – самостоятельный он у тебя? Да? Это твоя вседозволенность, никогда не давала мне его воспитывать, добилась? Воспитала?

– Замолчи, замолчи, – дрожащим голосом повторяла мать, – замолчи…

– Нет, не замолчу, а ты слушай! После того что ты вчера вытворяла у пруда, тело для похорон тебе не отдадут, хоронить буду я, а ты не суйся! Я тебе