Самый лучший апокалипсис 2 - Ам Аль Гамма
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я досмотрел видео, вырубил телефон, сунул мобильник в карман. В который раз укутавшись за теплым воротником бушлата, поплелся к приоткрытым дверям подозрительной трансформаторной. Пока топал, обдумывал увиденное. Какого-то негодования вся эта ситуация с инопланетной вербовкой не вызывала, особого интереса тоже. Ну взбрело в голову чужеземцам переманить на свою сторону часть землян, подумаешь. Любопытно, конечно, что переметнуться к врагу предлагалось на добровольных началах и только тем из нас, кто «облъадать силнъей способностье». Резонно предположить, что перебежчиков в таком случае ждет совсем другой, так сказать теплый прием, нежели рабство. Вполне вероятно, какие-то бонусы, привилегии. Или долгая и мучительная смерть, если всё это просто хитрая ловушка.
Я мотнул головой, возвращаясь к реальности, сбавил шаг. Осторожно ступая, приблизился к дверям трансформаторной, замер. Слух уловил человеческую речь, доносящуюся из глубины строения, чей-то безостановочный бубнеж и спокойный голос третьего говорящего. Ещё из трансформаторной тянуло сыростью и запахом свежей древесины, по выцветшим кирпичным стенам пугливо бегали тени говорящих, а по ту сторону порога лежал абсолютно домашний на вид, разноцветный, вязаный коврик. Подозрительно чистый. Я постоял ещё какое-то время, прислушиваясь, толкнул от себя двери. Ничего. Ни пальбы в ответ, ни криков. Разве что говорящих стало лучше слышно и открылся вид на происходящее. Я устало скинул рюкзак на землю, присел на корточки. Молча поглядывая в полумрак трансформаторной, остался наблюдать за беседой двух неизвестных. Просто любопытно: заметят меня вообще?
– Тебя как зовут?
Вопрос адресовался респектабельному на вид массивному мужчине ростом в полтора моих. Сам же говорящий представлял собой симбиоз человека и машины, напоминая того самого терминатора из культового фильма позапрошлого десятилетия. В том смысле, что нижняя половина у него была вполне себе человеческая, а вот верхняя – металлический эндоскелет кое-где обтянутый кожей. Вся эта конструкция спокойно восседала на своеобразной витрине, грубо сколоченной из свежих досок. Закинув ногу за ногу, облаченный в тряпичные штаны, военные ботинки и черную кожаную косуху «терминатор» косил не то под ковбоя, не то под панка. Сложно понять, учитывая человеческий ирокез на металлической черепушке и тлеющую сигару в зубах.
– Как зовут…? – смутился ответчик, наблюдая с каким наслаждением скелет затягивается табачным дымом. – Петром Андреевич зовут… кхм.
Говорящий явно боролся с внутренними страхами и изо всех сил старался не подать виду. Делать это было наверняка сложно в текущих обстоятельствах, но мужчина довольно умело держал лицо и соответствующую позу, демонстрируя внешнее спокойствие. Я же его собеседнику не удивлялся и существования подобных… живых конструкций в рамках наступившего бедлама уже воспринимал как должное. Да и вообще. Ну появился в нашем городе терминатор, подумаешь.
Прекратив размышлять о превратностях апокалипсиса, вернулся к собеседнику биоробота. Туфли, брюки, шелковая безрукавка поверх белоснежной сорочки – одежда мужчины шита явно на заказ. Наплечная кобура, две «гюрзы» образца двадцать восьмого года, айфон последней модели торчит вон из заднего кармана. Лицо необычное: сечка над правым глазом, переносицу не раз ломали, шрам через весь подбородок. Оперативник что ли? Кгбист? Мужчина одет явно не по погоде, но обладает развитой мускулатурой. Впрочем, не той гипертрофированной, присущей обладателям известного параметра, а вполне себе обычной, земной. Спортсмен, короче. Было бы любопытно узнать какую анкету присвоил ему незеррилм, ибо собственная паранойя подсказывает, что мужик далеко не вязальщик копий и уж точно не мусорщик. Слишком он спокоен для того, кому остатки дней суждено собирать хлам по закоулкам да крутить облученную арматуру под стенами городов.
– Отличная жилетка, – также похвалил наряд Петра Андреевича говорящий эндоскелет.
Проглотив в свои пустотелые металлические внутренности очередное облако дыма, терминатор бесцеремонно потянулся к пуговицам на безрукавке оперативника, ухватился за одну из них:
– Петр… – задумчиво прощелкала металлическая челюсть, – отличное имя! В переводе означает «великий», не так ли?
– Нет, – собеседник с неприязнью убрал чужую руку со своей жилетки.
Скелет удивленно застыл, после чего резко дернулся, мгновенно обернулся к ещё одному действующему лицу – такому же киборгу. Последний, неподвижным истуканом сидящий у дальней стены, все это время молчал и изучал диаграмму с разбитого экрана. Не дождавшись от псевдоживого товарища какой-либо реакции, терминатор всё с той же нечеловеческой скоростью вывернул свой металлический череп обратно к струхнувшему оперативнику. Даже меня пробрало от вида этой вертящейся вокруг собственной оси металлической башки. Стеклянные глаза киборга на мгновение затухли, через весь котелок пробежал электрический разряд. Но уже через секунду скелет вновь заработал, дернул головой, вполне по земному хрустнув шейными позвонками. Или правильней будет говорить «лязгнув»?
– Ах да, «Петр», – кивнул оперативнику терминатор. – В переводе с вашего древнегреческого означает «скала, камень».
Железная черепушку неожиданно замерла, неотрывно уставилась на оперативника взглядом своих безжизненных стеклянных глаз:
– Петя, ты «скала»? – задал внезапный вопрос кгбисту терминатор.
– Я? Кхм… – растерялся вопросу оперативник.
– Петя, ответь. Ты как-то связан с камнями? – продолжал допытываться механизм, буравя взглядом нервничающего мужчину.
– Не думаю… – вяло улыбнулся мужчина, плавным движением положил руку на кобуру своего пистолета.
– Петруша, – лязгнула металлическая челюсть у самого лица оперативника. – Я могу называть тебя Петруша?
Я и заметить не успел, когда киборг оказался нос к носу с кгбшником. Ещё мгновение назад эта металлическая образина вроде бы сидела в метре от последнего.
– Ну так что, Петруша, договорились? – терминатор словно мясник у прилавка разглядывал лицо застывшего в нерешительности Петра Андреевича, ожидал ответа. – Я буду называть тебя Петруша. В честь нашего с тобой знакомства. Не возражаешь?
– Да как бы… – замялся оперативник, прикидывая свои шансы.
Уже в следующую секунду мужчина сдался:
– Нет. Не возражаю.
Мужику определенно не нравилась подобная фамильярность робота, но испытывать судьбу, требуя к себе уважения, он не решился. Мне хамские замашки
