Байки долбанутого королевства - Алексей Ушаков

В этот момент сквозь толстые стёкла каким-то чудом просочился вопль, а далее последовал поток отборной брани.

– Так что, – продолжил дуралей, – наш рыцарь по-прежнему томится в западне, а поскольку имеет слишком уж много «друзей», те никак не могут решить, кому же прийти на помощь попавшему в такое недвусмысленное положение товарищу.

– То есть, – осведомился король, – рыцарь всё ещё там?

– А куда ему деваться, братец? – шут налил себе ещё вина, – Летать он не выучился, верёвки от ворота уже оборвал своими глупыми тяжёлыми доспехами, а пока кто-то надумает сходить к кузнецу за цепями… Могут и не догадаться. Чего с вас, умники, взять?

Король не выдержал и против воли рассмеялся, а после присоединился к дураку, оказав тому помощь в опустошении кувшина. Когда осталось лишь на донышке, монарх, покачиваясь, поднялся и потащил шута за собой во двор, где остановился перед колодцем и заглянул внутрь. Несмотря на непроглядную темень, его величество разглядел тусклое поблёскивание доспехов.

– Надо ему помочь, – шут с умным видом спустил штаны и без раздумий опорожнил свой кишечник прямиком в колодец.

– Да ты, – рассвирепел король и от души врезал шуту по горбу своим посохом, – ты что, собака, удумал?!

– Помочь, – шут неуклюже бросился удирать от погнавшегося за ним монарха, – ведь известно, что не тонет, вот сэр рыцарь взберётся на это дело и хотя бы перестанет мокнуть в ледяной воде.

В этот момент из колодца донёсся очередной поток матершины.

– Стоп, – король прервал погоню за своим дуралеем, – А куда это вообще все подевались?

Только тут до Карбенса Второго дошло, что за исключением его самого и шута во внутреннем дворе не было ни души.

– Вот, значит, как, – король оглядел окна и по лёгким движениям штор и занавесок понял, что недостатка в зрителях у него с шутом нет, – вот, значит, как…

Тем временем, пока король и шут вовсю пьянствовали и развлекались, придворный маг собирался в дорогу. Столь неожиданное распоряжение его величества заставило колдуна задуматься, а не угодил ли он ненароком в опалу? Седриксон поднапряг память, пытаясь припомнить все свои недавние проделки, и какая же именно из них вызвала неудовольствие короля, так спешно отправившего колдуна фактически в ссылку, ведь графство находилось по сути у чёрта на куличках и было самым отдалённым от столицы. И когда это Карбенс Второй соизволил пожаловать ему замок? Этого придворный маг тоже вспомнить никак не мог. Платил король своему колдуну неплохо, стол и кров тоже оплачивала казна, да и на левые заработки его величество смотрел сквозь пальцы, так что колдун при желании мог бы и сам прикупить себе замок и земли вокруг, так с чего такая милость? Или всё-таки ссылка, пусть и временная? Седриксон сломал всю голову, но в итоге плюнул на всё, решив не занимать мозг данным вопросом, а попросту добраться до графства, отсидеть положенный месяц в замке, да и тронуться потихоньку назад. В конце-концов от него не убудет, а подальше от глаз повелителя можно будет позволить себе несколько более того, чем придворный маг позволял себе в столице. Приняв это решение, Седриксон кликнул гоблинов, наказав погрузить его нехитрый скарб в повозку, ибо колдун решил лишний раз выгадать для себя время, сославшись в будущем на то, что кроме месяца в замке пришлось потратить время и на дорогу, а сам принялся подбирать одежду для путешествия.

Конечно, колдуну ничего не стоило щёлкнуть пальцами и оказаться прямиком на месте, но Седриксон решил по дороге заглянуть ещё в кое-какие места, где как на грех магия не работала совершенно – о том особо позаботились местные обитатели, да и отношение к колдунам в тех местах было отнюдь не благожелательным. Естественно, главного придворного мага знало всё королевство, а вот бродячему волшебнику там бы не поздоровилось – последний из них, неосмотрительно заглянув куда не следует, был заживо сожжён драконом, потому как рептилии отчего-то разобиделись на всех колдунов, но вот придворного мага не рискнул бы тронуть никто. Ссориться с королём было небезопасно, ибо тот мог и из-за совершеннейшего пустяка объявить войну и сравнять с землёй всё по своей прихоти, что не раз уже и случалось. Поэтому Седриксон был уверен в том, что сможет беспрепятственно посетить намеченные места. Но соваться с пустыми руками в любом случае было бы невежливым, а потому колдун извлёк из тайника сундучок и принялся перебирать его содержимое, прикидывая, что сможет сгодиться либо в качестве оплаты, либо в качестве подарка. Сундучок хоть и был мал на вид, но был волшебным, вмещая куда больше его кажущегося объёма, а потому выбор затянулся.

Король и шут вовсю развлекались, придворный маг неспешно собирался в дорогу, остальные обитатели королевского замка, насмотревшись на очередную блажь его величества, вернулись к текущим делам, однако никому и в голову не пришло помочь уже почти большую часть дня сидящему в колодце рыцарю, о нём просто забыли, кроме одного человека. Фарали, оставившая крышку колодца открытой, чтобы дважды, а то и трижды не сдвигать проклятущие тяжеленные деревяшки, сходила с ума от страха. Сэр Блумстен непременно дознается, кто невольно поспособствовал его нынешнему состоянию, а, дознавшись, уж точно не оставит безнаказанной служанку, хоть и виноват был во всём сам. Не тем человеком был рыцарь.

За этими невесёлыми мыслями служанка механически оттирала освободившиеся кастрюли, расставляла в шкафу кувшины, сметала остатки муки со стола и в очередной раз мысленно сожалела, что родилась в семье плотника, хоть и имевшего некоторые потомственные привилегии и служившего лично королю, а не семье хотя бы какого-нибудь барона. Уж тогда бы никакой рыцарь или даже граф не посмел бы и косо посмотреть в её сторону. Впрочем, Фарали со временем увидела, что не так уж и здорово быть дочерью барона или графа, а в особенности дочерью короля. Потребовалось время, чтобы взгляд научился подмечать различные мелочи, скрывавшиеся под блеском балов, светских мероприятий, свадеб и похорон, но когда служанка научилась заглядывать глубже, разочаровалась и даже обрадовалась, что её обошли стороной эти с её точки зрения ужасные вещи. Но – мысли мыслями, а вот завтра её непременно выдерут, как ни крути, а то и чего похуже. В этот момент в кухню с проклятьями ворвался повар, огляделся, заметил девушку и потащил к дальней печи, где всегда поддерживался медленный огонь, а в многочисленных горшках, кастрюлях и сковородах всегда наготове была еда, дабы его величество в любой час дня и ночи мог отведать горячих блюд, если возникнет на то его желание.

– Ну, хоть в чём-то повезло, – проворчал повар, – хоть ты здесь, а то знаю вас, как конец дня – так разбежитесь по всему замку. Отнесёшь ужин её высочеству. Ах, за что нам эти несчастья?

– А.., – начала было Фарали, но была немедленно перебита мужчиной.

– Эта дурёха свалилась с лестницы и перебила всё, – отрезал повар, – да ещё и наш дуралей «отличился». Это сейчас-то его величество пьян и спустит всё с рук, а вот завтра… Ах, несчастье. И не вздумай набирать воду на кухню в этом колодце! Узнаю – сам пришибу.

Девушка в недоумении уставилась на повара, потому как в тот злополучный колодец люди уже попадали, однако ж никто впоследствии воду из него набирать не запрещал. Сама Фарали поспешила спрятаться в замке, едва узнав, кто именно попал в колодец, и более не высовывалась во двор, любопытный же повар досмотрел «представление» до конца, а теперь поделился увиденным и со служанкой, снизойдя против своего обыкновения до разъяснений своего приказа. «Вот влипла,» – подумала служанка, переодеваясь в запасное платье неудачно свалившейся с лестницы подружки, пока повар готовил большой поднос, – «сэр Блумстен и это на меня как пить дать свалит, он в таких делах мастер. С дурака-то какой спрос? А виноватый нужен всегда.»

– Уснула? – сердитый повар сунул в руки Фарали здоровенный поднос, – Потом выспишься, твоё счастье, что у её высочества сегодня есть кому прислуживать за ужином. Чего ждёшь?

Служанка вздохнула, принимая тяжёлый поднос, а после медленно побрела к лестнице. Хоть девушка и привыкла переносить тяжести, но именно подносов, уставленных посудой, до этой поры носить ей не случалось, что вызвало определённые трудности. Сам-то вес был для Фарали сущим пустяком, а вот удержать равновесие было несколько проблематичным. Служанка замедлила шаг, приноравливаясь к новому для себя предмету, а потому добралась до покоев принцессы Анны позже, чем следовало бы, однако доверенный ей груз сохранила в целостности. Итак, Фарали оказалась перед дверями её высочества. Но как войти? Не ставить же поднос на пол? И не стучать же ногой в дверь? Принцесса, обладая вздорным характером, могла счесть данные действия и оскорблением, что могло повлечь за собой неприятные последствия, как будто бы Фарали мало было рыцаря, угодившего в свиное корыто, а потом уж и в колодец. Зачем лишние неприятности? К удивлению служанки всё случилось как раз наоборот. Двери распахнулись, на пороге показалась Клара. Одна из подруг принцессы моментально сообразила, в чём же именно дело, а потому подмигнула Фарали и раскрыла двери полностью, сделав служанке знак внести наконец ужин в покои принцессы.