Всадник. Легенда Сонной Лощины - Кристина Генри
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, надо было сказать Сандеру, чтобы хрюкал нормально. Пришлось разворачиваться – и тут мне послышался…
Топот лошадей. Нескольких, судя по звуку. Нескольких лошадей, спешащих в нашу сторону.
А Сандер, похоже, ничего не слышал – он вприпрыжку несся ко мне, размахивая перед собой руками и отвратительно хрюкая.
– Стой!
Сандер с удрученным видом затормозил.
– Не так уж я был плох, Бен.
– Да не в этом дело. Слушай.
– Лошади, – кивнул Сандер. – Быстро бегут.
– Интересно, куда они так торопятся? Давай спустимся к воде, чтобы нас не увидели с тропы.
– Зачем?
– Говорю же, чтобы нас не увидели.
– Но почему мы не хотим, чтобы нас увидели?
– Потому что, – пришлось нетерпеливо поманить Сандера, чтобы он шел за мной, – если они нас увидят, то могут отругать за то, что мы играем в лесу. Знаешь же, большинство местных думает, будто в лесу водятся привидения.
– Глупости, – фыркнул Сандер. – Сколько времени мы здесь проводим и никогда не видели никаких привидений.
– Вот именно.
Впрочем, ответ мой был не совсем искренним. Однажды мне послышалось что-то непонятное, а еще иногда казалось, будто, пока мы играем, кто-то следит за нами. Впрочем, слежка эта вроде бы не таила в себе угрозы.
– Хоть Всадник и живет в лесу, но точно не в этих местах, – продолжил Сандер. – Есть еще, конечно, ведьмы и гоблины, хотя их мы тоже никогда не видели.
– Да-да. Они тоже живут не здесь, верно? Мы тут в полной безопасности. Так что давай спускайся к воде, если не хочешь, чтобы нашей игре помешал какой-нибудь ворчливый взрослый.
Мне совершенно не хотелось влипать в неприятности, но просто необходимо было понять, куда это так спешат всадники. Если они нас заметят – ничего узнать не удастся как пить дать. Есть у взрослых такая скверная, раздражающая привычка – говорить детям, чтобы они не лезли не в свое дело.
Присев на корточки, мы затаились на берегу, у самой кромки воды. Мне пришлось хорошенько поджать ноги, иначе они оказались бы в воде, а Катрина непременно оборвет мне уши, заявись я домой в мокрых носках.
Ручей, у которого мы любили играть, почти везде протекал вдоль тропы, служившей всем главной дорогой через лес. Тропой пользовались в основном охотники, но даже на лошадях они никогда не осмеливались пересекать некую воображаемую границу, за которой деревья росли особенно густо и обитали ведьмы, и гоблины, и Всадник. Куда бы ни мчались через чащу наездники, едва ли цель их была дальше мили от того места, где устроились, выглядывая из-за насыпи, мы с Сандером.
Не прошло и нескольких секунд, как мимо нас пронеслась группа всадников. Их было с полдюжины – и среди них, к моему глубочайшему удивлению, обнаружился Бром. Бром, у которого было так много своих хозяйственных забот, что обычно он оставлял повседневные деревенские дела другим. Значит, случилось что-то действительно серьезное, если уж он покинул ферму в самый разгар сбора урожая.
Ни один мужчина не смотрел по сторонам, так что никто и не заметил наших макушек. Впрочем, всадники, похоже, вообще ничего не замечали. И выглядели мрачными, особенно мой опа, который, кажется, никогда и ни из-за чего не мрачнел.
– Пошли.
Мы выбрались обратно на тропу, и тут обнаружилось, что у меня вся куртка в грязи, особенно спереди. Нет, Катрина определенно открутит мне ухо.
– Если побежим что есть духу, догоним их.
– Зачем? – спросил Сандер.
Будучи несколько тяжелее меня, он не слишком любил бегать, предпочитая неторопливую ходьбу.
– Ты что, не видел, как они мчались? Уж точно не на охоту. Что-то стряслось.
– И? – Сандер вскинул взгляд к небу. – Время обеденное. Пора возвращаться.
Ну конечно, упустив шанс сыграть Брома Бонса, он думал теперь только о том, как набить пузо. Ему было совершенно плевать на то, что случилось в лесу. Меня же терзало жуткое любопытство. Что могло заставить всадников так спешить? Жизнь в Лощине не славилась захватывающими событиями. Дни тут по большей части соответствовали названию деревни – они были сонными. Несмотря на это – а может, именно поэтому, – мне всегда и все было интересно, и Катрина не уставала напоминать мне о том, что любопытство не добродетель.
– Ну, давай просто пройдем за ними немного. Если они заедут слишком далеко, мы сразу вернемся.
Сандер вздохнул. Ему и впрямь не хотелось никуда идти, но он, как и я, не хотел терять единственного друга.
– Хорошо. Пойдем. Недалеко. Но учти, я голоден и, если в скором времени не случится ничего интересного, отправлюсь домой.
– Отлично.
Никуда он без меня не мог отправиться, а у меня намерения возвращаться не было, пока мы не выяснили, куда и зачем поскакали всадники.
И мы пошли, стараясь находиться поближе к ручью – и держа ушки на макушке, ловя топот копыт. Что бы ни задумали взрослые, им наверняка не хотелось, чтобы дети отирались поблизости – как всегда, когда происходит что-нибудь интересное, – поэтому нам следовало хранить свое присутствие в тайне.
– Если услышишь, что кто-то приближается, просто спрячься за дерево.
– Знаю я, – огрызнулся Сандер.
Он тоже весь перемазался, но пока этого не заметил. Теперь Сандера ожидало немало «веселых» часов – уж как примется мать его распекать. Не зря ее крутой нрав вошел в легенды Лощины.
Мы шли всего-то минут пятнадцать и вдруг снова услышали лошадей. Они фыркали, негромко ржали и били копытами, словно пытаясь убежать от своих хозяев.
– Лошади нервничают.
Мы пока ничего не видели, и оставалось только гадать, что так растревожило животных.
– Тсс, – шикнул на меня Сандер. – Услышат!
– Никто нас не услышит, шумно же.
– Тебе вроде хотелось подобраться к ним так, чтобы нас не заметили и не отослали обратно в деревню?
Что ж, мне оставалось лишь поджать губы и промолчать – как всегда, когда Сандер оказывался прав.
Деревья – каштаны, сахарные клены, ясени – росли очень близко друг к другу, их листья только-только начали скручиваться по краям, меняя свежую летнюю зелень на цвета осени. В небе толкались рваные облака, то и дело заслоняя солнце, и по земле скользили странные тени. Мы с Сандером крались вперед, бок о бок, касаясь плечами, и старались держаться у самых стволов, чтобы спрятаться за ними, если увидим кого-нибудь. Ступали мы бесшумно – это мы умели,
не в первый раз приходилось пробираться туда, где нам быть не полагалось.
Сначала послышались мужские голоса. Потом в ноздри ударил запах – напоминающий вонь разделываемого оленя, только еще хуже. Пришлось даже прикрыть