Сквозь звезды. Иду за тобой - Екатерина Гераскина

— Как жить? Как теперь жить дальше, потеряв сына. Моего мальчика. Твар-р-р-ри! — но оглушительная пощечина заставила подавиться всхлипом. Я подняла глаза на Ирму. Подруга была нотарианкой по происхождению хрупкой на вид, но это все весьма обманчиво. Она так же, как и я плакала, ведь была его няней, присматривала за ним с самого рождения, но так и осталась с нами. Ее зеленоватые волосы зашевелились словно змеи, черты лица заострились, радужка заполнила весь зрачок, а раздвоенный язык то дело вырывался изо рта.

— Очнись, Айрис! Хватит! Собирайся! Один процент, что он жив. Слышишь? Ты забыла, кто твой сын? Он будет бороться до последнего в какой бы заднице он ни оказался. Ты разве бы не боролась? Тебя саму списали со счетов еще двадцать лет назад, но ты чхать хотела на всех, выжила там, где никто не смог. И Алекс тоже сможет! Слышишь? Вытри сопли и отправляйся за ним. Вопрос в том, как долго он продержится! — орала и всхлипывала Ирма, практически теряя человеческое лицо, ее нос уменьшился, а ноздри стали походить на две щелки. Сейчас она уже не походила на молодую, миниатюрную, симпатичную женщину, сейчас она была словно кобра, готовая броситься в бой. Я моргнула, с трудом осознавая слова единственно близкого мне человека, ну или не совсем человека. — И контролируй себя ради сына! Твои зрачки изменились! — та встряхнула меня за плечи. А у меня в голове словно тумблер переключился. Так всегда было, когда я находилась в патовой, казалось, безвыходной ситуации. 

— Я… ухожу. Не знаю… когда… вернусь, — прохрипела, вставая на слабые ноги и придерживаясь за перевернутое кресло.

— Без Алекса не жду, — всхлипнула Ирма.

— Им не жить… если…

— Поторопись! Дорога каждая минута. 

Я моргнула, пряча приобретенное наследие, мутацию организма, и побежала на второй этаж, где была наша просторная квартира. Стукнула по панели, открывая дверь. Забежала в спальню, распахивая створки шкафа и выбрасывая вещи с вешалок. Выбила ребром ладони заднюю стенку. Отшвырнула панель с грохотом, срывая с себя блузку и юбку, надевая узкие брюки, черный топик, и кожаную короткую куртку, выбеленные волосы стянула на затылке, схватила сумку, что пылилась последние десять лет.

Я в одно мгновение взбежала по лестнице, хлопая по панели, открывая выход на крышу, где стоял мой старенький флайер. Побитый и повидавший многое, он был не так прост внутри, увы, но привычки не так просто искоренить. Я бросила сумку на переднее сидение, заводя флайер и срываясь с крыши, выжигая запасы энергии по максимуму.

Уже через десять минут я была в космопорте, наполненном людьми и нелюдьми. Перекупила последний билет до Сарханы, нашего спутника с искусственной атмосферой, у какого-то неряшливого и заросшего забулдыги, что решил попытать счастье и найти там работу. Только оттуда был ближайший рейс до Родоса, где и учился Алекс, планете, что была в часе непрерывного гиперпрыжка от Сарханы. Военно-космическая академия была лучшей в нашей системе, только вот, похоже, продолжила решать дела по старинке. Неужели он перешел дорогу кому-то из членов Совета Пяти Планет? Почему-то я даже не сомневалась в этом, мой сын попал под замес. Всего-то второй курс, столько планов впереди… И все в один миг перечеркивает практика. А ведь он даже не сказал мне этого! Я сидела в каюте корабля и раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь понять, в какую жопу мира это долбаное руководство академии могло послать моего сына. В какой из шести рукавов нашей галактики? И как быстро я смогу туда добраться.

Механический голос возвести о том, что корабль без проблем вышел из зоны гиперпрыжка и уже вскоре мы приземлимся на искусственном спутнике Родосе, а оттуда уже на шаттле спустимся в атмосферу планеты. Внутренняя, сжирающая меня тревога, пульсировала красным. Быстрее, быстрее. Время утекало сквозь пальцы. А потому стоило только межзвездному пассажирскому лайнеру начать выпускать пассажиров, как я первая ступила на бетонный пол ангара.

Ручная кладь была при мне, а, значит, ждать пока мне доставят мои вещи, не было нужды. Я поспешила за стойку покупки билетов, приобретая ближайший до поверхности Родоса. Благо количество шаттлов, курсирующих между спутником и планетой, было достаточно большим. Потому уже спустя десять минут я сидела в общей кабине с еще пятью пассажирами. Сумку бросила под ноги и с силой сжала подлокотники индивидуального кресла. Ремни уже были пристёгнуты и я мысленно подгоняла всех остальных медленных как улитки пассажиров. Явно будущих кадетов. Вскоре бортовой робот возвестил о том, что мы идем на посадку, легкая вибрация соприкосновения с поверхностью прошлась по полу. Всего какие-то десятки минут отделяли меня от жизненно необходимой информации. И снова я первая стояла у шлюза. Стоило только двери подняться вверх, сразу же поспешила на выход. Выбежала из космопорта, поймала один из флаеров, которые стояли вдоль дороги и бесконечно вереницей сменялись, отлетая и прилетая к терминалу выхода из порта.

— До ВКА, — бросила я мужчине и разместилась на заднем сидении наемного транспорта.

Не обращая внимание на косой взгляд шофера, я достала балахонистое платье серого мышиного цвета, сняла кожаную куртку, а поверх топика и брюк напялила этот ужас. Длинный хвост обмотала вокруг резинки на затылке и сделала пучок. Очки с бледно-коричневым отливом водрузила на нос, изящные, меняющие мой внешний вид, но и защищая от произвольного изменения зрачка. Сейчас я не могла контролировать свою физиологию. Тем более, когда столкнусь лицом к лицу с… ним.

Я поднесла запястье со смартом к терминалу и перечислила несколько кредитов. Подхватила сумку. На пропускном пункте, а академия приравнивалась к военному объекту, мне предстояла полная идентификация личности. Я отдала документы и принялась ждать. 

— Цель визита? 

— Личная. Я к Осборну Крапсу. 

— Конкретнее.

— Группа 313. Мой сын… был пилотом, — слова давались тяжело. Но приходилось держать себя в руках.

— Понял, — строгость сразу ушла из голоса дежурного. Тот передал мне документы. — Центральный корпус. Четвертый этаж. Четыреста пятый кабинет. Вещи оставьте здесь. В камере хранения. 

Я лишь кивнула и так знала, где сидит эта сволочь, но вида не подала. Я не училась здесь, не была курсанткой этой академии. Так гласит мое дело. Прошла вперед, подала свою сумку в следующее окно, где еще один мужчина в форме принял ее. Я видела сквозь прозрачное стекло, как мои вещи поместили в ячейку и выдали соответствующий жетон. Я подхватила его и