Ретроградное лето - Джон Варли

Пока Джубилант оставалась без сознания, хирург немного подстроил контроллер моего костюма. Затем он вставил в нее вторичные блоки: в гортань вокодер размером с горошину, чтобы она могла говорить, не вдыхая и не выдыхая, а в оба средних уха - сдвоенные радиорецепторы. Потом он отсоединил разъем от ее мозга, и она села. Теперь она выглядела вроде бы немного приветливее. Прожив час с полностью отключенными ощущениями, становишься после возвращения более открытым и расслабленным. Она начала снова облачаться в свой лунный плащ.

- Он ведь просто сгорит, когда ты выйдешь наружу, - заметил я.

- О, конечно. Я думала, мы пойдем по туннелю. Но у вас здесь не так уж много туннелей, верно?

"Просто вы не можете поддерживать их герметичность, так?"

Тут я действительно н_а_ч_а_л на нее злиться за нападки на наших специалистов.

* * *

- Самым трудным для тебя будет научиться не дышать.

Мы стояли в западном портале, глядя сквозь силовую завесу, отделяющую нас от внешнего мира. От завесы веяло теплым ветром, как это всегда бывает летом. Он образуется от того, что близлежащий воздух нагревается теми световыми лучами, которым дозволено проникать внутрь, чтобы можно было сквозь завесу видеть. Было начало ретроградного лета, когда солнце в зените движется назад и поливает нас тройным потоком света и излучений. Порт Меркурий расположен в одной из горячих точек, где ретроградное движение солнца совпадает с солнечным полднем. Поэтому даже сквозь силовую завесу, отфильтровывающую весь спектр излучений, кроме узенького участка видимого света, проникали лучи с высокой энергией.

- Есть ли какие-нибудь хитрости, которые мне следует знать?

Надо отдать ей должное; она вовсе не глупа, просто чересчур критически настроена. Когда дело дошло до обращения с костюмом, она полностью состредоточилась на освоении того, в чем я хорошо разбирался.

- Ничего особенного нет. Через несколько минут ты ощутишь сильнейшее желание сделать вдох, но оно будет чисто психологическим. Твоя кровь будет насыщена кислородом. Просто мозг станет чувствовать себя непривычно. Но это пройдет. И не пытайся дышать, когда говоришь. Достаточно имитировать речь, а все остальное сделает радиоустройство в гортани.

Я немного порылся в памяти и решил рассказать ей еще кое-что, задаром.

- Если у тебя есть привычка разговаривать сама с собой, то постарайся побыстрее от нее избавиться. Твой вокодер уловит это бормотание, даже если ты просто станешь размышлять слишком громко. Ты ведь знаешь, что голосовые связки иногда непроизвольно повторяют то, о чем ты думаешь. Тогда ты станешь раздражать окружающих.

- 4

Она улыбнулась мне, впервые за все время. Я почувствовал, что она начинает мне нравиться. Мне всегда этого х_о_т_е_л_о_с_ь, но это оказался первый случай, который она мне предоставила.

- Спасибо. Я запомню. Пойдем?

Я вышел наружу первым. Проходя сквозь силовую завесу, вы ничего не ощущаете. Если внутри у вас не установлен генератор костюма, то поле вас просто не пропустит, а когда включается генератор, то в момент прохождения поле вас обволакивает. Я обернулся, но увидел только совершенно плоское, идеально отражающее зеркало. Пока я смотрел, в нем образовалось вздутие в форме обнаженной женщины, которое тут же от него отделилось. Это была закутанная в серебро Джубилант.

Генератор образует поле, обтекающее контуры тела, но на расстоянии от одного до полутора миллиметров. Оно осциллирует в этих пределах, и изменение объема выбрасывает двуокись углерода через клапан. Вы одновременно удаляете отработанный газ и охлаждаетесь. Поле полностью отражающее, только напротив глаз есть два окошка размером со зрачок, которые перемещаются одновременно с движением глаз и пропускют достаточно света, чтобы видеть, но не ослепнуть.

- Что случится, если я открою рот? - промычала она. Чтобы четко говорить через вокодер, требуется определенный навык.

- Ничего. Поле закрывает и рот, и ноздри. В горло оно не войдет.

Через несколько минут она сказала: - Не очень хочется вздохнуть. - Но она пересилила себя. - Почему так жарко?

- Потому что наиболее эффективно отрегулированный котюм не пропускает настолько много двуокиси углерода, чтобы охладить тебя ниже тридцати градусов. Так что придется немного попотеть.

- Больше похоже на тридцать пять или сорок.

- Тебе только кажется. Можешь изменить настройку костюма, если повернешь патрубок воздушного клапана, но тогда вместе с углекислым газом станешь терять и часть кислорода, а никогда нельзя сказать, когда тебе этот резерв потребуется.

- А запас большой?

- Хватает на сорок восемь часов. Поскольку костюм вводит кислород прямо тебе в кровь, мы используем его примерно на девяносто пять процентов, а не выбрасываем большую его часть для охлаждения, как в ваших костюмах для лунатиков. - Я не удержался от шпильки.

- Правильное слово - "лунарианских", - произнесла она ледяным тоном. Подумаешь... Я даже не знал, что это звучит оскорбительно.

- Думаю, сейчас стоит пожертвовать частью запаса кислорода ради комфорта. Мне и так плохо из-за повышенного тяготения, не хватает только свариться с собственном соку.

- Дело твое. Ты же эксперт по жизнеобеспечению.

Она взглянула на меня, но не думаю, чтобы ей было привычно читать выражения на зеркальном лице. Она повернула патрубок, выступающий над левой грудью, и поток пара из него сразу увеличился.

- Это охладит тебя примерно до двадцати градусов и оставит запас кислорода часов на тридцать. Но, конечно, в идеальных условиях - если сидеть и не шевелиться. Чем больше усилий ты делаешь, тем больше кислорода теряется на охлаждение.

Она прижала руки к губам. - Тимоти, ты хочешь сказать, что мне не следует увеличивать охлаждение? Я сделаю так, как ты скажешь.

- Нет, думаю, все обойдется. До моего дома добираться минут тридцать. А насчет гравитации ты права; ты наверняка заслужила отдых. Но как разумный компромисс я поднял бы температуру до двадцати пяти градусов.

- 5

* * *

Джубилант пришла к выводу, что глупо делать транспортный конвейер из двухкилометровых секций. Она жвловалась мне на это первые несколько раз, когда мы сходили с конца одного и вступали на начало следующего. Но она умолкла, как только мы добрались до секции, разбитой землетрясением. Мы прошлись пешком по временной дорожке, и она увидела, как ремонтники соединяют двадцатиметровый разрыв в поврежденном участке.

На пути до дома произошел только один толчок. Ничего особенного; лишь немного потрясло, так что нам пришлось слегка потанцевать на месте, чтобы удержаться на ногах. Джубилант это вроде бы не особенно понравилось. Я бы его и не заметил, не вскрикни она, когда это началось.