Где живет ум - Сергей Тюленев

– Господин Белов, присаживайтесь! Я – консул посольства России в Намибии, Юдин Николай Васильевич.

И, пока одетый невыразительно, а главное – неаккуратно человек представлялся, в голове у пленника начали выстраиваться фразы, заготовленные специально для разговора с официальным представителем посольства.

– Расскажите мне, Глеб… – Консул заглянул в потрепанный блокнотик. – Михайлович: как это вас угораздило попасть в тюрьму? Нам в посольство никаких официальных бумаг из полиции не поступало, и я абсолютно не владею ситуацией.

– Понятное дело, – бодро ответил Глеб, удобно располагая руки на столе. – Меня только в воскресенье арестовали, вчера утром то есть, у входа в отель. И пока ничего не предъявили. Держат в камере. Может, отечество родное как наедет на этих чертей, да как спросит: как это так – гражданина России кинули в тюрьму без обвинения и объяснения причин?! А вообще, если честно, очень хочется, чтобы все это закончилось, – сменив иронию на серьезный тон, продолжал Глеб. – Прошу вас, разберитесь быстрее, а то заразу какую-нибудь подхвачу – кругом грязь и вонь невыносимая, воды чистой нет… Да вы и сами все знаете, раз тут живете и работаете.

– Странно… Ни с того ни с сего белых здесь на улице не хватают – это одна из самых спокойных стран Африки, да и отношения у нас с намибийским правительством хорошие. Вы, Глеб Михайлович, что-то недоговариваете, а? – Консул вопросительно обмерил своего собеседника довольно продолжительным взглядом. – Может, все-таки есть в запасе какая-то история с запашком? Рассказывайте-ка лучше сейчас… Может, алмазы с рук на улице покупали или в баре подрались? Вспоминайте, мне нужно знать все.

– Ума не приложу, кому я что плохого сделал! Мой бизнес здесь связан с таксидермией, – начал выговаривать Глеб заготовленный еще в камере рассказ. – Покупаю охотничьи трофеи, выделываю их в компании «Накара», – это в индустриальной зоне на севере города, потом вывожу контейнер на Кипр, а уже оттуда реализую клиентам. В основном – для интерьеров и в частные коллекции. Если хотите, в моем телефоне есть все координаты моих партнеров.

– В телефоне? – Консул поднял глаза на Глеба. – У вас при себе есть телефон? Они что, при аресте ничего у вас не изъяли?

– Нет. Деньги, ремень, авторучка, телефон – все в карманах. Задерживали меня у входа в отель «Сафари», я шел на встречу с одним местным. Он предложил на продажу чучело молодой львицы хорошей работы, мне оно сразу понравилось – южно-африканская таксидермия. В прошлую субботу я гостил в его доме, прекрасно провел время и, уходя, дал ему тысячу долларов задатка за львицу. Тогда же мы и договорились, что в воскресенье утром он привезет мне ее, упакованную, в отель. И вот, когда я вышел в назначенный час из отеля, меня задержала полиция и на машине привезла в полицейский участок.

– Все-таки странно, – поднимаясь и направляясь к выходу, произнес посольский чиновник. – Вы здесь один или у вас есть помощники?

– Да, есть, – так же быстро ответил Глеб. – Мы вместе живем в отеле «Сафари», он сейчас, наверное, ищет меня, с ног сбился. Может, вы ему позвоните и хотя бы предупредите, чтобы не волновался? Номер триста два. А может, его и на встречу со мной пропустят?.. Дело в том, что через два дня по плану нужно улетать. Я рассказал бы ему, какие шкуры увозить с собой. Если, конечно, вам будет нетрудно сделать это.

– Хорошо, – произнес консул. – Нет, ну, в смысле, ничего хорошего, будем разбираться. – Он убрал блокнот и, даже не сказав «до свидания», на удивление быстро и поспешно исчез в дверном проеме.

Вернувшись в камеру, Глеб новым, утренним взглядом внимательно изучил своих «соседей»: на него смотрели спокойные и где-то даже заискивающие глаза – люди были благодарны за угощение и находились в состоянии ожидания повторения сюрпризов с его стороны.

Присев на коврик, он продолжал думать: как могло все это получиться, где совершена ошибка, и как теперь выбираться из этой зловонной клетки? И что вообще ему могут предъявить? И какой силой располагает посольство? Может, завтра он уже будет свободен?!

Незаметно для себя, а главное, вероятно, по привычке, мысли плавно перешли к рассуждениям о жене.

«…Интересно, что она делает где-то там, в другой жизни? Сидит, наверное, на кухне и кофе пьет, а может, уже работает… Ходит и даже не знает, где я сейчас и что со мной происходит. А может, в шутливой форме взять да и позвонить прямо из камеры?! Да, точно!» – Идея показалась отличной и даже с романтическим оттенком. Закрыв глаза, он представил ее лицо, а потом и ее волнение; она будет рассказывать о детях, внуке и постоянно говорить: мы за тебя так волнуемся, переживаем, ты у нас самый лучший и скоро к нам приедешь…!

– Алле?! Алле?!.. – В трубке раздались гудки. Он отвернулся от всех, ушел в угол камеры и настроился на разговор. Телефон соединился.

– О, Глеб Михайлович собственной персоной! – раздался голос жены. – Ну, что там, как у тебя, когда домой? – Она задавала вопросы один за другим, словно говорила сама с собой.

Глеб молчал. Просто, так хорошо было слышать голос из другого мира… Промелькнула мысль: «Когда изобретут перемещение по телефону, я обязательно этим воспользуюсь. Нажал кнопочку – и уже дома на диване, а из кухни доносятся запахи и звуки приготовления пищи…»

– Эй, чего молчишь? Ты меня слышишь? Ответь же чего-нибудь! – прервала жена его фантазии.

– Слышу, слышу… Тут такое дело, дорогая, – произнес, улыбаясь, Глеб. – Я тут решил для разнообразия переночевать в тюрьме, а то все отели да мотели… Вот, прямо из камеры тебе и звоню. Ночь уже отсидел, теперь завтрак жду. Обещают теплую мамалыгу и сок.

– Та-ак… – протянула жена. – Значит, добегался! А деньги, пятьдесят тысяч, с ними что?..

– Деньги, – повторил он за женой, – деньги буду вытаскивать.

– Что вытаскивать? Опять вытаскивать! Сколько можно?! Скоро пятьдесят лет, а ты все как мальчик по странам скачешь! Я тут работаю – в гору глянуть некогда, деньги зарабатываю, а ты их… неграм раздаешь?!!! – Интонация в голосе стала железной. – Значит, так! Даже и не думай и не рассчитывай – я помогать тебе не буду. Ты меня понял? Все! Сам залез в эту историю, сам и выбирайся!!

В трубке послышались гудки. Стало понятно, что разговор окончен.

«Женщина волнуется, переживает, – успокаивал себя Глеб, объясняя резкость ее интонации. – Сейчас переведу звонок на самый минимум и поставлю на вибрацию – она перезвонит или напишет что-нибудь ободряющее».

Рука опускала трубку в карман, а уверенность, что его поддерживают, исчезала, просто таяла. В голове образовывался вакуум и пустота. Промелькнула мысль, что лучше бы и не звонил совсем.

«А может, она не поняла серьезности моего положения? – погружался Глеб в размышления относительно телефонного разговора с женой. – И вообще, странные у нас отношения: живем, словно повинность отрабатываем. Двадцать пять лет вместе, а понимание друг друга так и не пришло или наоборот – уже ушло… Боже, как во всем этом разобраться?!.. Может, она меня не любит? Живет по привычке, а возникающие проблемы ее только злят; всегда ей чего-то не хватает… Правильно Пушкин в сказке написал про женщин – все им мало, а мужики у них на поклонах и посылках. Да вот только так в конце можно и у разбитого корыта оказаться… С другой стороны – а какая женщина будет довольна постоянными и опасными командировками мужа? Видимо, мое отсутствие научило ее жить самостоятельно. А зарабатываю я сколько? – перешел на самокритику Глеб. – Всегда не хватает; закрыв один кредит, тут же открываю другой. Постоянно тянемся: нужно одеться хорошо, машины купить… А дача сколько денег высасывает?! Да, точно, все деньги! Помню, кофточку новую купит – глаза горят, восторг! Рассказов по телефону на весь вечер! А вот как придет чернее тучи – значит, в магазинах скидки начались, а денег нет! Тут все плохо: и жизнь не удалась, и платят мне мало, и перспективы никакой… Попробуй, спроси у нее в это время о любви, а уж с ласками и вообще не приближайся… Нет, это нормально, – продолжал рассуждать про себя Глеб, – у всех так. Я тоже бываю не сахар – просыпаешься после хорошего вечернего возлияния, а в спальне хоть топор вешай – запах перегара! И правильно, что она уходит в другую комнату! Каково это: пьяный храп всю ночь слушать! Утром смотреть на себя тошно, а уж ночь провести – так сам бы от себя сбежал… О, опять водка вспомнилась. Нет, вернусь домой, точно меньше буду с друзьями застольничать. Правильно Алексей говорит: живот растет, задыхаться стал, а ведь пятнадцать лет занимался китайской борьбой! В Китай на стажировки летал, силы тогда было о-го-го… Допустим, тело стало вялым, – перескочили его мысли на другую тему. – А дух?! Он и сейчас мне помогает. Знания делают человека сильным, а у меня за плечами такие университеты!.. Дорог сколько пройдено, людей увидено, опыт какой накоплен наконец!!! Сейчас соберусь и придумаю что-нибудь позаковыристей… А кстати, что это они про меня позабыли? Хоть бы на допрос какой вызвали… И «посольский» пропал, сиди тут, жди! Нет уж, пора начинать действовать!»