Колдовские ворота - Антон Антонов

Миллион — не деньги, и сейчас главное — вернуть дочь. Разобраться с профессионалами, которые ведут себя, как лохи, или с лохами, которые выдают себя за профессионалов, можно будет потом.

Если Десницкий спустит на них всю свою свору, никуда они не денутся.

А пока надо спокойно, без суеты отдать им этот зеленый лимон и забрать девочку.

Вот тут-то хозяину и понадобился Роман Барабин.

2

— Поедешь с выкупом, — сказал Роману хозяин, оставшись с ним в кабинете наедине. — Они хотят, чтобы ты был один и сел к ним в машину. Без оружия.

— Мне это не нравится, — сразу сказал Барабин. — Слишком похоже на кидалово. Если я сяду в их машину с деньгами, ничто не помешает им пристукнуть меня, забрать деньги и убить Веронику.

— Поэтому я и посылаю тебя, — поморщившись, как от зубной боли, сказал Десницкий. — Тебя не так просто пристукнуть. А еще я надеюсь, что у них все-таки есть мозги.

— Будь у них мозги, они бы обходили этот дом десятой дорогой, — покачал головой Барабин.

Как и все в окружении Десницкого, Роман не сомневался, что в конечном итоге похитители Вероники будут найдены, и тогда их участи не позавидуют даже грешники в самом страшном круге ада. Но вот оптимизма в отношении девушки Барабин не разделял.

Он не исключал даже, что Вероника уже мертва — хотя отец слышал ее голос по телефону.

Профессионалы редко оставляют свидетелей, а лохам свойственно психовать и паниковать.

Но у Десницкого не было другого выхода. По телефону ему сказали ясно:

— Или ты делаешь, как мы скажем, или ищи девочку в реке. А мы пойдем к твоим соседям. Не подскажешь, у кого из них дочери клевые? Или жены на худой конец?

Эти злодеи были наглые, как сто китайцев, и отнюдь не стремились поскорее закончить разговор. Они словно были уверены, что их не засекут. И как выяснилось, эта уверенность имела под собой основания.

Их и правда не засекли.

Но все-таки был какой-то шанс, что они действительно собираются отдать девчонку за миллион. И Десницкий не хотел его упускать.

А у Барабина тоже не было выхода. Служба безопасности находилась сейчас в таком положении, что уволиться из нее можно было только на тот свет. А ослушаться приказа означало получить уведомление о таком увольнении немедленно.

И вдобавок ко всему для поднятия настроения хозяин напутствовал Романа такими словами:

— Без Ники не возвращайся. Если деньги пропадут, а девочка не вернется, я буду считать, что ты убит. И если вдруг окажется, что это не так, придется исправить недоразумение.

Понятно, что от такого напутствия Барабину стало совсем хорошо, и на операцию он отправился преисполненный энтузиазма.

Главной его радостью было то, что сумка с деньгами оказалась не такой большой и тяжелой, как это обычно бывает.

Похитители почему-то забыли упомянуть про мелкие купюры, бывшие в обращении — поэтому сумку набили сотенками, а они занимают меньше места. Всего сто пачек, по десять тысяч долларов в каждой.

В условленном месте Барабина высадили из джипа и оставили на дороге одного. Точно по инструкции — никакого наблюдения, никаких посторонних машин поблизости.

Все под контролем, а если что — ищите девочку в реке.

Хозяин не рискнул даже повесить маячок на Барабина или сумку с деньгами. Сейчас есть такая электроника, что «жучок» за версту учует. А последствия могут быть непредсказуемы.

Если это лохи, то они запросто могут пристрелить Веронику в панике, решив, что их раскрыли. А если профессионалы, то они в наказание могут ее изувечить.

Стоя на обочине с полной сумкой денег, Барабин чувствовал себя примерно как Брюс Уиллис в Гарлеме в одних трусах и с плакатом «Ненавижу черномазых». Только Роману было еще хуже.

Ему даже теоретически неоткуда было ждать помощи и поддержки.

Ночь, пустынное шоссе далеко за городом, вокруг ни души и мертвые с косами стоят.

Последнее, конечно, преувеличение, но если бы из-за кустов вылез кто-нибудь в белом и с косой, Барабин нисколько бы не удивился.

Однако вместо этого к нему просто подъехал темный микроавтобус «Газель» без окон, и оттуда высунулся человек со словами:

— Деньги привез?

Человек был в черном и без косы, зато с двумя мечами за спиной.

— Где девушка? — спросил у него Барабин — просто чтобы потянуть время и оценить расклад сил.

— Ждет тебя с нетерпением, — ответил меченосец в черном кимоно, усмехнувшись.

— Где? — повторил Роман с нажимом, рискуя нарваться на грубый ответ.

Но человек в черном ответил вежливо:

— Там, куда мы сейчас поедем. Садись в машину.

В салоне было темно, но Барабин все равно был рад. Все-таки просторнее, чем в легковушке, и если дойдет до драки, есть где развернуться.

Но люди в черном тут же осложнили ему задачу на случай драки.

— Ты только не волнуйся, — сказали ему. — Мы тебе сейчас шапочку наденем.

Это была обыкновенная вязаная шапка, которую натянули до подбородка, так что Барабин вообще перестал что-либо видеть.

Конспирировались эти ребята как-то даже чересчур. Мало того, что сами в масках и «Газель» без окон, так и его еще ослепили.

Понятно, что Роман сразу напрягся, готовый мгновенно сорвать шапку, если начнется заваруха.

Но все было спокойно. Машина ехала по шоссе, потом свернула и затряслась по колдобинам. Барабин прикинул пройденное расстояние и решил, что сможет найти этот поворот по карте.

Его спутники молчали и сидели как-то очень тихо. от этого Барабину стало немного не по себе, и он нарушил тишину, сказав:

— Молчаливые вы ребята.

— А нам с тобой разговаривать не о чем, — ответил ему все тот же ниндзя, но этим ничего не объяснил.

Роман хотел знать как раз, почему из четырех ниндзя в машине голос подает только он один, а остальные молчат, как статуи. И потому задал следующий вопрос:

— И между собой вам не о чем разговаривать?

Ему не ответили, но на этот раз молчание длилось недолго.

— Гвере ис ве? — произнес знакомый голос.

— Вейс оут, — отозвался другой, незнакомый. — Соон виль коме.

Тут многое сразу прояснилось. Ниндзя были нерусские.

«Кавказцы?» — машинально подумал Барабин, но тут же отмел это предположение.

Кавказцы ни за что не стали бы рядиться в этот маскарад. Да и язык был непохож на горские наречия.

Но что-то этот язык неуловимо напоминал.

Мелькнула мысль о японском или китайском. В этом случае были бы объяснимы кимоно и мечи. Но китайский Барабин представлял себе совсем иначе, а азы японского он изучил еще в юности, в школе карате.

Там, правда, по-японски произносились только ритуальные фразы и названия позиций и ударов — но этого было достаточно, чтобы навсегда запомнить звучание японской речи.