Догоняя Птицу - Надежда Марковна Беленькая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это был величайший избыток, и многие пребывали в эйфории.
Но все это было неважно. Все это было второстепенно и одним махом отошло на задний план.
Главное - Лота переехала в Москву. Навсегда.
Глава первая
Гитландия
Гита появилась в Лотиной школе вскоре после того, как туда перешла учиться Лота.
Только Лота добиралась от дома до школы пешком, как все школьники, а Гиту в тот день привез шофер на черной казенной "волге".
И не первого сентября, а в конце ноября.
Так они оказались вместе в девятом "А".
Лота навсегда запомнила тот день.
Стояла сумрачная зима. По классу гуляли сквозняки: накануне появления Гиты ветром разбило форточку. (Со временем Лота узнала, что сквозняки, разбитые стекла, треснувшие на пустом месте зеркала, опрокинутые вазы с цветами, маленькие, тревожные полтергейсты были постоянными Гитиными спутниками).
-У нас новая ученица, - объявила классная и назвала Гиту по имени.
Гита стояла перед классом, выставленная на всеобщее обозрение.
Слабый зимний свет, разбавленный ранними сумерками, осторожно трогал ее бледную кожу и тонкие рыжие волосы. Новая ученица выглядела малолеткой. Как семиклассница, перескочившая экстерном через два класса и оказавшаяся в девятом. Зато на ногах у нее были дорогущие дутые кроссовки, каких не было ни у кого. А вместо обычной, как у всех, спортивной сумки через плечо она притащила с собой в школу набитый учебниками кожаный рюкзак.
Гита разглядывала класс, а класс разглядывали Гиту.
Класс находился в более выигрышном положении. Каждый прятался за всеми. Она одна стояла к окну лицом - маленькая девочка в модных кроссовках, о которых она не вспоминала каждую секунду, как делала бы любая девятиклассница на ее месте.
Она была вся на виду, ее лицо было обращено в зиму.
Это лицо Лоту поразило. Оно было сложнее, чем лицо самой Лоты, и сложнее всех других лиц, которые Лота видела в своей жизни. Оно принадлежала девушке из благополучной семьи, но одновременно было в нем что-то тяжелое, мрачное, как у гопницы. Хрупкость болезненного домашнего ребенка, над чьей родословной потрудилось не одно поколение благородных предков, сочеталось в нем с дворовой грубостью хулиганки. И все это Лота видела одновременно. Это потом уже она узнала, что лицо у Гиты способно меняться, как цветной переливающийся календарик: так повернешь - ангел с рождественской открытки, сяк - уличная шпана.
Девятый "А" превратился в одну пару стальных выжидающих глаз. Очертания его общего лица были расплывчаты. Коллектив не имел формы, он был хаотичен. Новая ученица не собиралась ни враждовать с ним, ни противопоставлять себя ему.
Хлипкая Гита смотрела в глаза девятого "А" внимательно, но бесстрашно.
Она мгновенно оценила моральную силу противника.
Оценка ее была невысока.
Затем, опустив глаза, прошла на свободное место.
Тут раздали листки для самостоятельной, и все принялись надписывать в верхнем углу число и фамилию. Придумывать ничего не требовалось, оценка от этого только снижалась. Надо было пересказать пройденную тему, вот и все. Чаще всего классная ни на шаг не отходила от школьной программы. Иногда Лота загадывала, какую фразу она сейчас произнесет. Лота редко ошибалась.
- Я не смогу ничего писать. К сожалению, - громко объявила Гита. - Мне в глаза лекарство закапали!
Глаза у нее были светлые, прозрачные, до самой глубины ясные и холодные, как стеклянные шарики из тех, что в ту пору валялись вдоль железной дороги. Несмотря на общую субтильность и болезненность, чуть опущенные наружные уголки ее глаз делали взгляд вызывающим, дерзким. Было очевидно, что никакие лекарства ей никуда не капали.
Класс оторопел. Так вели себя второгодники, которых отсеяли еще в конце восьмого. Классная тоже не верила Гите, но проглотила как миленькая. В этот миг Лоте показалось, что она боится новую ученицу. Или ее родителей.
И еще: голос. Можно было бы, наверное, сказать, что от звука ее голоса Лота проснулась. Но это было бы слишком. Слишком красиво. И все же именно глядя в ее глаза и услышав голос, она поняла, что скоро все изменится.
-Лотошина, занимайся своей работой, - сказала классная Лоте довольно резко.
Классная была права: Лота уставилась на новенькую, почти не моргая. Словно боялась, что та может развернуться и навсегда уйти туда, откуда явилась, и на всякий случай старалась все-все в ней разглядеть и запомнить. Черный кожаный браслет, утыканный заклепками-шипами. Длинную серебряную цепочку с пятиконечной звездой. Голубоватую губную помаду - эта помада была почти прозрачна, ее можно было бы запросто не заметить.
* * *
Лота подошла к Гите в коридоре сразу же после самостоятельной, которую Лота писала, а Гита нет. Обе появились в школе позже других. Лота проучилась три месяца, но до сих пор чувствовала себя не в своей тарелке, а Гита и вовсе была свежаком. Вот они и подружились. Это самое простое объяснение. Но позже, когда случилось все то, что случилось, Лоте казалось, что дело обстояло куда сложнее. Их подтолкнули друг к
