Берлога солнца (сборник) - Александр Котляр

Но воспоминания о том вечере, когда он очутился в волшебном мире свечного воска, бронзы и чернильных строк, замутили его, закружили романтическим вихрем. Он достал из ящика стола старую папочку с рифлёным листком и прочитал: «Я помню чудное мгновенье…»

И вдруг… слова сами выстроились в строчки:

Я помню чудное мгновенье,По белой скатерти шутя —Узоры букв, перо-карета,По бликам пламени летя.Её сарказм, самосожженье,Чужих с тобой переплетенье.Но путь не пройден, самомненье?В тебе рождается движенье,Ошибок прошлого дитя.Спиралью чудно повторенье…

«Не в муках, не как кит в полёте», – подумал он и скомкал отживший жёлтый листок.

Еврей-рыба

Гера открыл почтовый ящик и достал ворох цветных листочков, пестрящих предложениями купить, продать, вызвать на дом массажиста, застраховать дом и жизнь… Он уже давно не относился к ним серьёзно, просто сгребал в кучу и выбрасывал в стоящий рядом бак для утилизации отходов. Но на этот раз на дне прятался конверт, а там мог быть выигрышный пропуск в музей «Эволюция еврея». Поэтому он распечатал конверт и, молчаливо шевеля губами, стал складывать слова из букв, так и не ставших привычными за долгие годы жизни в Израиле.

В письме рассказывалось о новой государственной программе по переселению евреев в море, и ему предлагалось стать одним из первых переселенцев. Для этого он должен был обратиться в больничную кассу Клалит и записаться на бесплатную операцию по замене лёгких на жабры.

Отказываться от бесплатного Гера не привык и уже на следующий день протягивал листок из конверта скучающей в окошке регистратуры девушке:

– Вот, мне пришло. Я по поводу переселения в море.

– Вам направо, потом налево, подниметесь по лестнице на четвёртый этаж, там прямо по коридору, пока не увидите большой плакат и сразу за ним кабинет 27, вам туда. На плакате изображён двудышащий еврей, еврей-рыба.

– Как это, еврей-рыба? – удивился Гера. Но у девушки зазвонил мобильник, и ему ничего не осталось, как двинуться по коридору: «Направо, налево, на четвёртый по лестнице, еврей-рыба…» Большой постер с изображением русала в чёрной шляпе с пейсами Гера увидел издалека. Русал висел в воздухе, слегка касаясь волн дельфиньим хвостом. В правой руке он держал молитвенник, а в левой трезубец. «Интересное полотно, Дали силой воздействия напоминает», – подумал Гера и зашёл в кабинет.

В кабинете никого не было. На стенах висели дипломы, лицензии, портреты Дарвина и Кусто, диаграмма таяния полярных льдов. Гера так увлёкся, что не заметил, как в кабинет вошёл полный человек с красным от сытости лицом. Человек неслышно подкрался к Гере и прошептал в ухо:

– Здравствуйте, я ведущий психолог-агитатор проекта «Еврей-рыба» доктор Даги Малюахи. Даги – это имя, а Малюахи – фамилия, у нас, евреев, не разберёшь.

Гера кивнул, а сам подумал: «Выходит, не только эмигранты, но и местные путаются». В сочетании «Даги Малюахи» было что-то знакомое, пахнущее пивом. Он попытался соединить нити ассоциаций: жаркий день, пикник, холодильные коробки, солёные коржики, крабовые палочки, вобла… «Ну конечно, Даг Малюах – это „солёная рыба“ на иврите, а он, значит, Воблочков, если по-нашему».

– Я хочу рассказать о нашем новом проекте. Надеюсь, что мой рассказ не вызовет в вас нежелания жить. – Малюахи показал рукой на разбитое окно: – С виду была спокойная женщина, хоть и без мужа.

Он подошел к окну и, покосившись на Геру, закрыл оконный вылет шкафом.

– Наш проект – не Гербалайф и не альтернативная медицина, он обоснован научно и одобрен Министерством здоровья. Вы – выходец из Советского Союза и должны быть знакомы с романом писателя-фантаста Беляева про Ихтиандра, человека-рыбу. Исследования по пересадке жабр акулы человеку проводились в Советском Союзе ещё в 50-х годах. КГБ готовил к диверсионным операциям под водой целый отряд. Люди-рыбы могли опускаться на глубину до пяти километров, питаться под водой и не выныривать на поверхность месяцами. Но мы не готовим диверсантов, цель проекта «Еврей-рыба» мирная – заселение евреями океана. Операция по вживлению жабр занимает всего двадцать минут. Через восемь дней вы уже сможете вставать с больничной койки, кушать рыбную пищу, говорить по мобильному телефону, бриться. А через месяц и вовсе вернётесь к жизни.

– А как же дети, жена? – поинтересовался Гера.

– А вы с ними что, много общаетесь? – Даги Малюахи окинул Геру пристальным взглядом профессиональных глаз.

Гера вздохнул. Психолог-агитатор был прав: с женой они почти не общались – каждый сидел у своего компьютера, иногда выбирались в гости к родственникам. А дети… надо бы, конечно, и гулять с ними, и играть во что-нибудь развивающее. А то вырастут приставками к компьютеру, воткнутыми в разъём ю-эс-би.

Психолог словно прочёл его мысли:

– Вот когда станете евреем-рыбой, они смогут ежедневно приходить к вам на берег. Будете плавать с детьми, нырять как дельфин, возить на спине жену.

– Я её и так на спине… – буркнул Гера, но не уточнил что. Малюахи улыбнулся:

– Дети будут счастливы, ведь вы расскажете им о чудесах подводного мира. Ну посудите сами: кто вы сейчас? Рядовой программист. Через год-два попадёте под сокращение и будете мучиться бездельем у телевизора. А так вы станете одним из первых евреев-рыб, одним из первых переселенцев в море. На вас будет возложена грандиозная задача освоения евреями водного пространства планеты. О вас напишут в Гугле, на вашу страницу в Фэйсбуке будут заходить тысячи.

– А что, в океане проведут интернет? – с надеждой поинтересовался Гера.

– Конечно, в Средиземном море будут установлены тысячи модуляторов вай-фай. Мы совместно с компанией «Эпэл» разработали водоустойчивые ноутбуки, которые будут выдаваться в пользование каждому переселенцу. Представьте: тихая гладь океана, розовые закатные облака, вы лежите на отмели и чатитесь с женой.

– С чьей?

– Неважно с чьей, важно, что вы не будете чувствовать себя оторванным от землян. Ну как, будем готовиться к операции?

– А можно пару дней подумать? Ведь изменить среду обитания – это серьёзный жизненный шаг, даже покруче, чем жену, жене, с женой… – Гера запутался в падежах, покраснел и принялся выворачивать пуговицу на рубашке, как делал в детстве.

– Думайте, только недолго. Как говорят англичане, «фёрст кам, фёрст сёрвд». Если будут вопросы, звоните вот по этому телефону. – Малюахи протянул листок с номером.

Гера вышел из кабинета, спустился по лестнице и медленно пошёл по направлению к дому.

«Стать одним из первых переселенцев, евреем-рыбой! Великая миссия. Суша ограничена, и скоро места на всех станет не хватать. А если евреи переселятся всем народом, создадут свою еврейскую культуру в океане, тогда… тогда лозунг арабов „Столкнуть евреев в море“ станет лозунгом и нашего народа!»

Он шёл по улице, не замечая ни толкущихся у лотков с арбузами покупателей, ни кричащих продавцов, ни дефилирующих по променаду курортников. Он мечтал о том, как будет приплывать по ночам к берегу и смотреть на огни города, как будет на уикенды играть с детьми в «кита».

Думал Гера и о том, как первые переселенцы-евреи будут осваивать океан… У него было много вопросов: и как пить под водой водку, и как вести себя с русалками по матери, и где достать непромокаемое издание Торы. Ведь именно эти, на первый взгляд мелкие моменты сделают жизнь подводного еврея не лишённой смысла. А креветки? Они же некошерные. А если такая во сне заберётся в рот и нечаянно её проглотишь? Вопросы набросились на него, как дети на подарки.

Дома Гера дважды пересмотрел диснеевскую «Русалочку», и в его голову закралась дерзкая мысль: а может, Моссад уже давно заселяет океан и русалки это и есть еврейские женщины-переселенки? А как же рыбий хвост? Он встал с дивана и подошёл к экрану. Весёлая русалочка описывала круги под водой, гоняясь за смешным рачком. «Может, на ней гидрокостюм?» – спросил он старшего сына. Тот не понял, хотел было покрутить пальцем у виска, но не решился.

Мысль о гидрокостюме не давала Г ере покоя. Он представил, как Русалочка расстёгивает молнию на спине, как стягивает с ровных еврейских ног рыбий хвост, и… перевёл взгляд на жену. Клара протирала пыль с подоконника и выглядела счастливой: уже давно семья не собиралась у телевизора. «А может, и ей пересадить жабры? – подумал Г ера. – Почему Даги Малюахи не предложил переселиться с женой? Они же знают, что я женат? Наверное, в море нехватка самцов-евреев, нужно облагораживать водную популяцию, вливать свежие гены…»

Гера оторвался от телевизора, надел сандалии и пошёл к морю. А вдруг повезёт, вдруг хоть одна приплывёт на зов? Тогда он, глядя ей в хвост, расспросит про декомпрессию, про стабильность вай фая под водой и про то, о чём сухопутную еврейскую женщину можно спрашивать только в состоянии сильного опьянения. Приблизившись к кромке прибоя, Гера привычно закурлыкал: «Гули-гули-гули!» Но из воды вышли неодетая женщина с ногами и бородатый мужчина. Они легли на подстилку и укрылись простынёй. Ждать русалку расхотелось, и Гера понуро поплёлся в семью.