«Линия Сталина» в бою - Михаил Виниченко

Таким образом, «линия Сталина» на практике представляла собой первый оперативный эшелон сил прикрытия государственной границы и имела глубину от 50 до 100 километров. По предвоенным взглядам, этого пространства было вполне достаточно, чтобы жесткой обороной частей и соединений первого армейского эшелона измотать и обескровить основные ударные группировки противника с тем, чтобы затем разгромить их контрударами армейских и фронтовых резервов, восстановить линию государственной границы, а при необходимости и перенести боевые действия на территорию противника.

Поэтому действия войск в пределах «линии Сталина» и следует рассматривать во всей их совокупности, начиная от боев пограничных нарядов и застав и кончая проведением армейских и фронтовых контрударов. По времени они начались на рассвете 22 июня и продолжались всю первую неделю войны.

Глава первая Создание «линии Сталина» и других укреплений

Для чего были нужны укрепленные районы Советской России

Советское государство после Гражданской войны и военной интервенции в России 1917–1922 гг. стремилось прикрыть свои границы. Предшествующий опыт обороны растянутых границ России, как считал ряд военных теоретиков и практиков, не подходил Советской Республике. Нужно было опираться на последние достижения отечественной и зарубежной науки, которая тщательно изучала и отчасти внедряла в практику опыт.

Научные изыскания в области военной теории особенно широко развернулись после окончания Гражданской войны и военной интервенции в России 1917–1922 гг. Главным их содержанием стало всестороннее изучение и обобщение опыта использования укрепленных районов, крепостей, подземного пространства на полях сражений Гражданской и Первой мировой войн с учетом предполагаемых условий будущих военных столкновений с врагами Советской России.

Советские военные ученые, основная часть высшего руководящего состава считали, что будущая война будет вестись массовыми, многомиллионными армиями, военные действия развернутся на огромных пространствах. Война скорее всего примет затяжной характер и потребует максимального напряжения материальных и духовных сил страны. Опираясь на практику заключительной фазы Первой мировой войны, Гражданской войны и военной интервенции в России 1917–1922 гг. военные теоретики делали обоснованный вывод о том, что в такой войне главным образом будут преобладать маневренные, наступательные формы действий. Позиционная война полностью не исключалась, но акцент делался на наступление.

Е.П. Егоров, В.П. Андреев, С.Ф. Бегунов и другие военные ученые, исследовавшие вопросы истории советского военного инженерного искусства, считали, что исходя из такой оценки характера будущей войны, действий противника в ней, а также из учета состояния и перспектив технического оснащения армии и флота, наиболее целесообразными способами боевых действий и применения в них имеющихся сил и средств будет на первом этапе отражение агрессии противника с опорой на укрепрайоны с использованием подземного пространства и в дальнейшем переход в контрнаступление.

Одной из главных задач советского военного искусства было проведение теоретических исследований и практических работ в области военно-инженерной подготовки территории государства к войне. Защита страны, находившейся в окружении главным образом недружественных государств, должна была опираться на прочную оборону ее границ, и в первую очередь на тех направлениях, откуда была наиболее вероятна агрессия. Так как границы Российской империи изменились, организовывать подготовку обороны в инженерном отношении, в особенности со стороны западной границы, предстояло полностью заново. Поэтому с начала 1920-х годов советскими учеными, военными инженерами велись широкие исследования системы военно-инженерной подготовки границ и территории государства к войне, форм и конструкций долговременной фортификации.

Опыт Первой мировой войны показывал, что при действии массовых армий отдельная, изолированная крепость (Верден, Перемышль, Осовец и др.) как основа системы долговременных укреплений на театре военных действий уже изжила себя. В обстановке, когда военные действия развертываются на широких фронтах, соответственно требуются укрепленные полосы большой протяженности, способные системой огня и своей глубиной противостоять натиску больших людских масс и выдержать огонь артиллерии крупных калибров. Такая форма укреплений появилась в ходе войны. С переходом к позиционным формам борьбы создавались сплошные позиционные фронты, в рамках которых активно использовалось подземное пространство для размещения войск, передвижения подразделений в ходе боя, ведения боевых действий, подземных минных и контрминных атак. Крепости стали лишь тактически важными участками, опорными пунктами общего оборонительного фронта и в этом случае, опираясь на полевые войска, играли определенную роль в отражении наступления противника.

В годы Гражданской войны и военной интервенции в России 1917–1922 гг. лишь фрагментарно наметились новые контуры развития пограничных укреплений. Тогда для прикрытия главнейших направлений и защиты важных политических и экономических центров страны заблаговременно возводились замкнутые круговые и линейные (с открытым тылом) укрепленные районы полевого типа. Они помогали войскам Красной армии успешно противостоять наступавшему врагу, а также служили им плацдармами для перехода в наступление.

Схема укрепленного района Голенкина: А-Д – дуговые позиции; а, б, в – промежуточные позиции

Исходя из анализа использования укреплений в войнах начала ХХ века, в первые послевоенные годы велась разработка общих основ, системы и форм военно-инженерной подготовки театров военных действий, соответствующих новым условиям вооруженной борьбы. Главные требования, выдвигавшиеся советскими учеными-фортификаторами, состояли в том, чтобы, во-первых, укрепления в приграничной полосе эшелонировались на большую глубину и, во-вторых, позволяли своим войскам вести не только оборонительные, но и наступательные действия.

Как показали исследования Е.П. Егорова, В.П. Андреева, С.Ф. Бегунова и др., в 1920 году Ф.И. Голенкин предложил в приграничной зоне строить укрепленные районы (УР) круговой формы диаметром до 80 километров, которые должны были служить базой для армии прикрытия. Основным элементом УР считались «дуговые позиции» – опорные пункты, расположенные на расстоянии 25–35 километров друг от друга. В промежутках же должны были возводиться линейные позиции полевых войск. В глубине на расстоянии 100–200 километров предполагалось создавать второй оборонительный рубеж, предназначенный для прикрытия районов мобилизации, развертывания основных сил и обеспечения благоприятных условий для перехода в наступление.

Схема дуговой позиции района Голенкина: I–VIII – траверсные позиции; А-3 – главные узлы; а-и – вспомогательные узлы

В изданной в 1922 году работе «Опыт исследования форм заблаговременного фортификационного укрепления» Г.Г. Невский предлагал форму укрепрайона, состоящего из возводимых на важнейших направлениях опорных участков – «застав» и «крепостей». Фортификационно-тактическим элементом опорного участка, по его мнению, должен быть «малый узел» площадью до 4 кв. километров, имеющий до 12 броневых и железобетонных огневых сооружений, из которых треть – артиллерийских. Опорный участок – «застава» должен включать до 16-ти, а «крепость» – до 30 малых узлов. Общая площадь укрепрайона могла достигать 3 тыс. кв. километров.

Схема долговременной части узла обороны Г.Г. Невского: К – пушечный капонир; БУ – броневые пушечные установки; П – броневые пулеметные установки

Стройную систему инженерного укрепления погранрайонов (театров военных действий) предложил Н.И. Коханов. Он считал, что фортификационная подготовка приграничной территории должна включать: стратегическое предполье, заблаговременно оборудуемое опорными постами частей пограничной охраны и фортами-заставами полевых войск, для обеспечения оборонительных действий по прикрытию развертывания основных сил; рубеж укрепленных районов, прикрывающий сосредоточение и развертывание вооруженных сил и состоящий из заблаговременно созданных позиций на важнейших операционных направлениях; тыловой рубеж укрепленных районов на случай прорыва основного рубежа; отсечные рубежи между основным и тыловым рубежами; подготовленные базы фронта в глубине (совокупность хранилищ материальных средств и устройств, обеспечивающих нужды войск).

Полная схема узла обороны Г.Г. Невского

Интересные исследования в области инженерной подготовки театров военных действий были проведены С.А. Хмельковым, ставшим одним из создателей теоретических основ новых форм долговременных укреплений. Базируясь на опыте Первой мировой войны, в своем труде «Узлы сопротивления современных долговременно-укрепленных позиций» (1926) он предложил форму укрепрайона линейного начертания. В отличие от устоявшейся формы укреплений – крепости, позиции круговой, обеспеченной от атаки со всех сторон, предлагаемый укрепрайон представлял собой глубокую фронтальную позицию с защищенными флангами и открытым тылом. Предусматривалось, что он будет состоять из передовой позиции, полосы главного сопротивления и тыловой полосы. Основу его инженерного оборудования составят долговременные узлы сопротивления, площадью 3–3,5 кв. километров, представляющие собой групповые расположения огневых точек, защищенных от огня артиллерии и прикрытых искусственными противопехотными и противотанковыми препятствиями. В промежутках между узлами должны создаваться сооружения полевого типа.

Как отмечено в книге «Инженерные войска Советской Армии 1918–1945 гг.», в 1927 году на совещании начальников инженеров округов и представителей центральных управлений были приняты рекомендации относительно фортификационных форм заблаговременной инженерной подготовки государственных границ к обороне. Основной формой было решено считать укрепленный район (не крепость), а основным фортификационно-тактическим элементом укрепрайона – батальонный район обороны.