Полукровка. Крест обретенный - Андрей Константинов

РАЗОСЛАТЬ: Экз. един.

Кириллин С.А. секретно

Линчевский Л.Э.

Ульченко В.А.

По объекту 86-М8709-04 за 17.06.2001

Количество листов: 3

*** 607 ***

Вх. номер телефона 8-58-33-1-984-19-85

(Шверберг (Ш) разговаривает с Перельманом «П»)

17:23:37 — 17:31:15

Ш — …Господин Перельман?

П — … О, Илья Моисеевич, ну наконец-то. Признаюсь, вы заставили всех нас немного понервничать. Ваш человек в Афинах звонит мне буквально каждые два часа. Он просит указаний, но я не могу отдать никакого распоряжения, не выслушав сначала ваших рекомендаций. Кстати, мой Патрик жалуется, что этот ваш протеже ведет себя слишком вызывающе.

Ш — В каком смысле «вызывающе»?

П — Не в меру агрессивен, а потому они уже дважды лишь чудом смогли избежать конфликта с полицией. Насколько мне известно, у вас, в России, таких людей принято называть «замороженными»?

Ш — Отмороженными… Хорошо, я поговорю с ним. Однако другого человека для вас у меня все равно нет. Видите ли, у нас в стране не так-то просто найти человека из уголовной среды, владеющего хотя бы азами английского… Ну да, к делу. Что, Головина по-прежнему гостит на вилле Тер-Петросяна?

П — Да. Нам удалось подкупить кухарку, и та рассказала, что русская мадам живет в доме на положении vip-персоны. Более того, на кухне судачат, что старик воспылал страстью к вашей соотечественнице.

Ш — Удалось что-либо узнать о цели ее приезда в Афины?

П — Увы. Как вы понимает, кухарка не входит в круг посвященных. Но при этом она божится, что никто из обслуги ранее никогда не видел и ничего не слышал ни о Головиной, ни о связях семьи Тер-Петросянов с Петербургом.

Ш — Между тем кой-какая связь все же имеется.

П — Неужели? Так рассказывайте же скорее, Илья Моисеевич, не томите.

Ш — Сначала я хотел бы поблагодарить вас за очень качественное досье. Признаться, был весьма удивлен, обнаружив, что за столь короткий срок можно было собрать столь подробную информацию. Причем практически на всех членов семьи. А семья у этого Самвела, надо признать, весьма немаленькая.

П — Весьма польщен. У нас действительно очень солидная контора.

Ш — Чего не могу сказать о своей. Толковых людей катастрофически не хватает. В итоге все, даже любую мелочь, приходится делать самому.

П — Мы обязательно учтем это при окончательных расчетах. Кстати, вы получили аванс? Мне говорили, что в России сейчас большие проблемы в части банковских проводок.

Ш — Благодарю, получил. А большие проблемы у нас, в России практически в любой части… Так вот. Изучив ваше досье, я поначалу решил сделать ставку на этого финна… Как его?

П — Эрки Кукконен.

Ш — Да, Эрки. Он курирует Северо-Западный регион, а часть поставок соков «Фюмэ» ведется транзитом через наш морской порт и далее в Скандинавию. Как мне сообщили, бизнес идет не слишком успешно. Отчасти — из-за проблем с обслуживающей стивидорской компанией.

П — Так. И что?

Ш — Если бы он оказал нам маленькую услугу по выселению гражданки Головиной из этого почтенного дома (а это, скорее всего, и в его интересах), то здесь, в Петербурге, я бы мог попытаться решить его проблему со стивидорами.

П — И каким образом?

Ш — Например, поменять ему обслуживающую компанию.

П — А разве он не может сделать это самостоятельно? Мне кажется, обслуживать такого солидного клиента почтет за честь любая фирма.

Ш — Нет, не сможет, поскольку этого нельзя сделать без разрешения «крыши».

П — А что есть «крыша»?

Ш — Бандиты. Рашен мафия.

П — О, Боже, какое варварство. Итак, вы считаете, что нам следует выходить на Эрки?

Ш — Нет, в последний момент я обнаружил более интересный вариант. Оказывается, один из родственников Самвел-аги, некий Савва Кристионес, себе, в середине 80-х учился в нашем городе в «холодильнике»

П — А что есть «холодильник»?

Ш — Ленинградский институт холодильной промышленности. Поскольку я давно приятельствую с проректором этого института, я немедленно подъехал к нему и тот, представьте себе, вспомнил этого студента. Наверное, потому что студенты из Греции для нашего города все-таки редкость. Не то что вьетнамцы и китайцы, которых здесь пруд пруди.

П — О да, у нас во Франции это тоже очень большая проблема.

Ш — Так вот, оказывается в юности Савва Кристионес был весьма любвеобильным молодым человеком и соблазнил немало юных студенточек. А на пятом курсе он вскружил голову одной девице, пообещав по окончании института увезти ее из дождливого Петербурга в солнечные Афины. Вот только диплом эта студентка защитить не успела, поскольку в день защиты находилась в родильной палате.

П — Дальше можете не продолжать. Савва Кристионес собрал свои вещи в охапку и первым самолетом улетел на родину, даже не взглянув на свою малютку. Кстати, кто у него родился? Мальчик или девочка?

Ш — Девочка. Очаровательное создание, которому недавно пошел уже тринадцатый годик. Я встретился с ее матерью и даже выпросил фотографию дочурки. Она как две капли воды похожа на своего греческого папашу.

П — Вы хотите шантажировать Савву Кристионеса, пригрозив ему судебным разбирательством и перспективами единовременной выплаты алиментов за тринадцать лет?

Ш — В том числе. Хотя я думаю, что куда больше его напугает перспектива объяснения со стариком Тер-Петросяном, который, судя по вашим описаниям, семейные ценности ставит выше ценностей материальных. Наверняка его хватит кондрашка, если он узнает, что у его зятя в России есть двенадцатилетняя дочь, которой он за всю свою жизнь не помог ни центом. И даже не приехал на ее крестины.

П — Блестяще. Кстати, Илья Моисеевич, а что есть «кондрашка»?

Ш — Что-то типа инфаркта.

П — О, это было бы совсем замечательно. Если бы со стариком случился сердечный приступ, мы могли связать его со стараниями госпожи Головиной. Представьте себе заголовки газет «Русская авантюристка замучила в постели почтенного главу клана Тер-Петросянов».

Ш — Да уж, такое может придти в голову только французу. Впрочем, мне кажется, что наш первоначальный вариант смотрится предпочтительней. Заурядное обвинение в краже фамильных ценностей, русская воровка, позорное выдворение из родового гнезда. Газетная шумиха в данном случае нам ни к чему. А далее все просто — могла же русская элементарно заблудиться в большом незнакомом городе?

П — Конечно.

Ш — Вот и заблудилась. Убежден, что в этой части наши с вами эмиссары наконец-то смогут реабилитироваться.

П — Ах, Илья Моисеевич, если бы в данный момент я был в шляпе, то непременно снял бы ее перед вами. Просто превосходный план. Как скоро вы сможете переслать мне фотографию дочери этого Кристионеса?

Ш — Прямо сейчас и отправлю.

П — Отлично. Тогда мы сразу же возьмемся за работу. Буду немедленно звонить в Афины вашему рейнджеру. Удачи вам и еще раз огромное спасибо.

Ш — И вам удачи. Но как говорят: из спасибо шубу не сошьешь.

П — Что это есть?

Ш — Рашен пословица. Юмор.

П — О, я очень люблю юмор. Еще раз всего доброго. До связи…

«Копий не снимать, аннотаций не составлять!»

«Копий не снимать, аннотаций не составлять», — перечёл последнюю строчку Габузов и невольно хмыкнул, так как в данный момент держал в руках самую что ни на есть копию секретного документа. Затем он бегло взглянул на шапку справки-сводки и недовольно поморщился:

— А вчера ты мне не мог об этом сказать? Уже почти сутки прошли.

— Ну, извини, амиго. Они ж на аглицком шпрехали, а у меня в отделе с лингвистами, сам понимаешь, полная засада. Без словаря — только на матерном. Так что пришлось напрягать стажерку из канцелярии. Так и та над тремя страничками текста всю ночь просидела… И чему их только в школах милиции учат?!

— Мог бы и мне позвонить. Я бы подскочил, сам перевел.

— Ну, извини. Как-то не сообразил, что ты у нас грамотный.

— Ты обратил внимание на фразу «ваш человек в Афинах звонит мне каждые два часа»? — тревожно поинтересовался Габузов.

— Естественно. Равно как на «буду звонить вашему рейнджеру».

— Думаешь, тот самый? Наш кипрский клиент?

— Уверен. Миссия Шверберга слишком деликатна и дорогостояща, чтобы раскидывать целую сеть своих агентов по всей Европе. Так что, думаю, это всё та же сладкая парочка — французский урка и, соответственно, его русский коллега.