Князь Русской Америки. Д. П. Максутов - Владимир Рокот

Имеет право на существование версия о доберинговом проникновении русских на Аляску. Это могло быть и на столетие или два раньше. В исторических преданиях и на старинных картах-чертежах Аляски существует мифическая река Хеуверен и поселение на ней, якобы основанное русскими.

Интерес к новым землям у русских был вполне прагматичным. Российский ум затеял пушной промысел. Если С. Цвейг начинает свою книгу о Магеллане словами «в начале были пряности», то в отношении российских первопроходцев уместно сказать «в начале были меха». Для организации промысла и продажи мехов была создана акционерная Российско-Американская компания (РАК). Этой же компании вменялось в обязанность открывать новые земли и налаживать отношения с местным населением. Раскинув свои фактории от Якутска до нынешней Канады, РАК со всеми этими задачами справлялась как могла. Доходы от пушной торговли позволяли проводить экспедиции по отысканию новых земель и умиротворять «диких». Над многими островами Тихого океана и над изрядной частью североамериканского материка взвился флаг компании, похожий на российский в той же степени, в какой сама компания отражала устройство страны. РАК явилась истинным воплощением частно-государственного партнерства в российской модели капитализма. И если далекие земли торговой компании Россия уступила американцам, то ее уникальный опыт бережно сохранила и использует до сегодняшнего дня. Почти каждая современная российская частно-государственная компания генетически близка к РАК. Компании-праправнучки, смешивающие сегодня частный и государственный интерес в разных пропорциях, просто обязаны иметь комнату славы Русской Америки. Славы и предрассудков.

В середине XIX в. реформирующаяся Россия осознала, какие территории в Америке могут оказаться в составе империи. Только могут. Ведь РАК выборочно осваивала всего лишь узкую полоску тихоокеанского побережья. Экономическая деятельность компании оставалась однобокой, и народ вовсе не стремился за океан. Великие российские реформы — крестьянская, военная, судебная и прочие — едва не пополнились еще одной — географической. К 1866 г. российский Генеральный штаб подготовил карту, на которой Российская империя была представлена тремя частями: Россия европейская, Россия азиатская и Россия американская. С этой картой, подлинник которой хранится в Российской государственной библиотеке, автора познакомил профессор МГУ В. Кусов.

Американская Россия — именно так могла называться материковая и островная часть северо-запада американского континента, известная сейчас как штат Аляска. Но развитие империи было оптимизировано так, что Американской России места в ней не нашлось. Российская государственная администрация в Америке не была сформирована, и протосубъект нынешней Российской Федерации не состоялся. Американская страница русской истории была перевернута и забыта вместе со своими героями.

Одним из таких героев был Дмитрий Петрович Максутов (1832— 1889), последний Главный правитель Русской Америки, князь и контр-адмирал. Этот морской офицер участвовал в экспедиции Е.В. Путятина в Японию, отражал нападение англо-французской эскадры у берегов Камчатки во время Восточной войны, служил в Русской Америке, передавал уступленные русские колонии новым хозяевам и строил планы сохранения российского присутствия на азиатском и американском берегах.

Неблагодарное это занятие — вводить новых героев в плотные ряды канонических деятелей и бескорыстно редактировать прошлое. В исторической памяти первопроходцы еще как-то сохраняются. Идущим за ними по следу везет меньше. Наш герой не раз оставался последним. Последним по списку, но не по значению. Как писал известный специалист в области изучения роли личности в истории Г.В. Плеханов: «Он герой, не в том смысле герой, что он будто бы может остановить или изменить естественный ход вещей, а в том, что его деятельность является сознательным выражением этого необходимого и бессознательного хода».

К сожалению, не только Д. Максутову, но и многим героям-пер-вопроходцам Русской Америки в нашем Отечестве памятников нет. Памятник первому Главному правителю и создателю русских колоний в Америке А. Баранову поставили сначала в Ситке и только потом уже на его родине в Каргополе. Но прежде американцы поставили в Ситке бронзовую фигуру Золотоискателя, или Разведчика. «The Prospector» не предстает публике согбенным, промывающим золото в лотке. Он гордо идет по аляскинским горам, имея с собой все необходимое. Винчестер этот первопроходец и брат «Конкистадора» несет наготове в руке, потому как ремень у оружия даже не предусмотрен. Ленивые золотоискатели, носившие винтовки на ремне за спиной, не оставили после себя никаких следов.

Зачастую бывает, что есть памятник — есть событие. Без каменных и бронзовых символов историческая память народа слабеет. Российская Федерация и в XXI в. вовсе не экономит на памятниках. При внимательном отношении по меньшей мере два монумента нашего времени отмечают эпоху Русской Америки 1741—1867 гг.

Время открытия русскими пути в Америку совпало с пребыванием на российском троне трех правительниц. В 1741 г. Императрица Анна Иоанновна отправляла экспедицию. Елизавета Петровна первой из самодержиц познакомилась с результатами замечательного открытия. Недолгое время правившая между упомянутыми Императрицами Анна Леопольдовна так и не успела разобраться, какими народами и землями она правит.

Елизавете Петровне в веке нынешнем воздвигнут памятник в условно самой западной точке России. При входе в канал возле города Балтийска Калининградской области над постаментом-бастионом на вздыбленном коне сидит медная всадница. При этой «веселой царице» Российская империя раскинулась от Восточной Пруссии до Аляски. Памятник стоит в очень удачном месте, только народная тропа к нему еще не протоптана.

Более посещаем памятник Императору Александру II у храма Христа Спасителя в Москве. Самодержец предстает в регалиях и... в заботах. И нет среди них забот об американских подданных, потому что и не было их вовсе. Как и не было собранных американских земель.

Будучи членом московского историко-просветительского общества «Русская Америка», автор всегда стремился соблюдать основной принцип его деятельности — перебрасывать мостки от фактографии к историческому сознанию. Именно интерпретация событий, закрепленная в историческом сознании, оказывается весьма востребованной в политических спорах. Субъективный контекст событий формирует решительность нации отстаивать или требовать спорные территории. «Любовь к родному пепелищу», т. е. субъективный контекст истории, позволяет нации поддерживать свою идентичность из поколения в поколение. Надеюсь, что субъективность изложения автором событий будет прощена во имя упомянутой любви!