Происшествие в Нескучном саду - Владимир Обручев

Директор положил трубку.

- Товарищи! - сказал он, держась за сердце. - Я просто сам себе не верю... Но вот совершенно точное сообщение: наш вечномерзлый мамонт... Он оттаял, ожил, разломал барак и гуляет по Нескучному саду. Предлагаю обсудить, какие изменения это непредвиденное событие заставляет внести в программу нашего торжества.

Все повскакали с мест. Почти все присутствующие были готовы немедленно бежать в Нескучный сад. Директор призвал к порядку. После долгих споров решили: заседание с иностранными учеными открыть и, словно ничего не случилось, провести по плану, а в заключение объявить: "Теперь же просим уважаемых гостей перейти через улицу в Нескучный сад, где этот самый мамонт гуляет на свободе".

Двух сотрудников немедленно отрядили в Нескучный сад для наблюдения за мамонтом.

В это время мамонт, хорошо наевшийся и пригретый утренним солнцем, собрался отдохнуть. На окраине большой поляны, близ танцевальной площадки и эстрады, он стал в тени вековых лип и дубов и задремал, опустив голову. Новизна и разнообразие впечатлений утомили его: огромные деревья, зеленые лужайки, пестрые цветы, каменные громады зданий и деревянные изгороди, - все это он видел впервые. Из всего этого слагался пейзаж, резко отличавшийся от того, что он знал дома, на острове Врангеля, на котором он прожил свою долгую жизнь.

Черные острые скалы окаймляли там прибрежную равнину, поросшую скудной травой и низкими зарослями полярной ольхи и березы. Неумолчный шум прибоя убаюкивал после однообразной и грубой еды, а свежий морской ветерок отгонял комаров, оводов и слепней. В осенние и зимние пурги мамонт уходил с прибрежья в глубь гор по извилистым ущельям и часами стоял и дремал там под защитой черных сланцевых обрывов. И теперь в Нескучном саду он дремал и грезил о природе далекого родного острова.

Но ему не дали отдохнуть. Сторож и дети скоро разыскали его и начали подкрадываться с разных сторон - одни вдоль изгороди танцевального помоста, другие из-за деревьев парка. Наконец, остановились шагах в 10-20 от дремавшего животного. Ребята переговаривались шепотом, передавая друг другу свои впечатления.

- Шерсть-то, шерсть. Рыжая, длинная, но не густая. Висит космами, как на искусственной пальме.

- А уши-то какие огромные. Лоп-лоп... Так и ходят. Все время движутся.

- Это он прислушивается, что мы говорим.

- Глазки маленькие, меньше, чем у слонов...

- А ножищи! Настоящие столбы! Наступит - в лепешку раздавит!

- Похож на слона и не похож. Шерсть, горб на спине, бивни иначе загнуты и куда длиннее...

Но тут с другой стороны поляны послышались громкие голоса.

- Нашли, нашли! Мамонт здесь. Вот он!

Вся Москва уже знала о происшествии.

На поляну высыпала толпа задыхающихся людей с фотоаппаратами, блокнотами, биноклями. Они вперегонки направились к мамонту. Сторож бросился им навстречу.

- Куда, куда? Остановитесь, граждане! Близко нельзя, он сердитый. Убьет! кричал дядя Семен.

Но его уже обегали и справа и слева. Фотографы спешно вытаскивали камеры, расставляли треножники, мешая друг другу; несколько человек с киноаппаратами все забегали вперед, претендуя на лучшие места. Возгласы, перебранка...

Репортеры с блокнотами окружали сторожа и требовали "сведений". Подбежавшие ребята, перебивая друг друга, захлебываясь, тараторили:

- Я первый увидел, как он...

- Врешь! Ты цветы рвал, когда он разломал барак. Он вон откуда вышел к нам.

- Он сразу объел все клумбы. Георгины, золотые шары, все... Целыми снопами в пасть пихал.

- Весь наш цветник опустошил, обжора.

- А из фонтана воду пил и обливался.

Постепенно толпа расположилась большим полукругом, в центре которого тихо стоял мамонт. Защелкали затворы... Со стороны деревьев любопытные уже подошли к мамонту совсем близко. Говор, возгласы, крики усиливались с каждой минутой. Мамонт с изумлением разглядывал окружившую его кольцом толпу странных двуногих, беспокойных и крикливых. Она начала раздражать его, привыкшего к простору и тишине пустынного острова. Его уши захлопали, он стал быстро размахивать хвостом. Грузно поворачиваясь на месте, мамонт убедился, что пестрая толпа окружает его со всех сторон. Тогда он поднял хобот, затрубил и двинулся в сторону поляны. Раздались крики ужаса, визг, началась паника. Полукруг на поляне сразу пришел в движение, все бежали, спотыкались, напирали друг на друга, падали. Несколько фотоаппаратов, черных покрывал, треног, блокнотов, шапок осталось на траве. Мамонт топтал все, что попадалось под ноги, или подхватывал хоботом и швырял вперед в сторону убегавших. Поляна быстро опустела. Только сторож не принял участия в общем бегстве, а остался на посту. По счастию, чудовище двинулось не в его сторону.

Добежав до края поляны, мамонт остановился, поднял хобот и трубными звуками возвестил о победе над врагами. Но вот послышались гудки, и на поляну с одной стороны выехала пожарная команда, а с другой на рысях вылетел отряд конной милиции.

Красные машины пожарных показались мамонту страшными чудовищами, издававшими оглушительные звуки. Он грузно повернул в другую сторону, с которой надвигалась конница. Лошади резко остановились, начали пятиться, бросаться в стороны или взвивались на дыбы при виде рыжей громады, размахивавшей хоботом над огромными белыми бивнями. Весь отряд сбился в кучу, несмотря на усилия всадников, а мамонт, повернув вправо, перебежал поляну и скрылся в глубине парка.

Конные милиционеры, ребята, репортеры, фотографы и любопытные, число которых все увеличивалось, двинулись вслед за ним.

Мамонт отбежал далеко и спустился по косогору к Москве-реке выше пароходной пристани. Здесь было еще тихо и безлюдно. Увидев воду, он забрел в реку, напился и затем начал принимать душ, поливая себя из хобота, которым набирал воду. Благодаря этому остатки глины и песка, приставшие к его шерсти и слепившие ее в безобразные космы, отмылись окончательно, и мамонт вылез из реки чистеньким; он стал в тени деревьев на береговой аллее и снова задремал.

Но поспать ему опять удалось недолго. Его разбудил свисток парохода, подходившего к пристани, а еще больше встревожили фигуры людей, уже спускавшихся к реке. Мамонт сердито пошел дальше по берегу, затем свернул в большой овраг, поднялся по нему и попал в самую глухую часть парка, в заросли молодого леса. Там он объел несколько молодых кленов и лип и еще раз задремал.

Но и здесь мамонту не дали отдохнуть. Топот ног, хруст валежника, голоса сотен людей, перекликавшихся друг с другом, снова встревожили его. А когда между деревьями совсем близко замелькали черные, белые и пестрые фигурки, он заревел, вырвал с корнем молодое дерево и, размахивая им, бросился в атаку на толпу.