Том 11. Неопубликованное. Публицистика - Аркадий Стругацкий

Он уступил место капитану, и тот нагнулся к окулярам. В поле зрения, немного ближе того места, где скрылась первая подлодка, виден был длинный неровный бугор черного цвета, словно скалистая вершина подводной горы внезапно выдвинулась на поверхность океана.

– Да, это не субмарина, – сказал капитан.

– Вероятно, это кит, сэр, – заметил помощник.

Капитан помолчал, подсчитывая, сколько делений занимает странный объект на шкале в поле зрения.

– Мне никогда не приходилось слышать о китах в сорок с лишним метров длиной... и с такими зубьями на спине.

– Сорок с лишним метров, сэр? Вот это чудовище!

– Оно движется!

Длинный зубчатый бугор действительно стал поворачиваться, двинулся в сторону «Свифта» и вдруг исчез под волнами, выбросив в воздух столб белой пены.

– Приготовить глубинные бомбы, – скомандовал капитан. Позже он признался, что охота на невиданное морское чудище интересовала его в тот момент больше, чем потопление вражеской субмарины. В то же время с гидроплана, видевшего все, что происходит в глубине, поступали все новые и новые донесения. Первая подлодка погрузилась метров на двадцать пять и, вероятно, готовилась к торпедной атаке – голубоватый силуэт, едва различимый на сине-зеленом фоне воды. Вдруг вторая подлодка – нет, не подлодка, а черт знает что – огромное, черное, тоже нырнуло и, извиваясь, бросилось в глубину, оставляя за собой пузырчатый след. Ах, какая досада, облако заслонило солнце, ничего нельзя различить.

Капитан сорвал наушники.

– На гидрофоне, что слышно? – крикнул он.

– Шум винтов, сэр... Только странно, они не двигаются... и еще звук такой, будто пилят железо.

– «Он» мешает им, – пробормотал капитан и скомандовал: – Глубинные бомбы!

Три водяных столба вздулись за кормой. Прошло несколько минут.

– Ага, – крикнул гидрофонист. – Они всплывают!

– Взгляните сюда, сэр, – вполголоса заметил помощник, указывая на что-то за правым бортом. Там, в прозрачных бутылочно-зеленых волнах расплывались жирные темно-красные пятна.

– Мы ранили «его», – сказал капитан.

Помощник молча кивнул головой.

Между тем метрах в двухстах от левого борта забурлила вода, забили фонтаны пены – это поднималась субмарина. У всех, находившихся на палубе эсминца, вырвался крик изумления. Рубка субмарины была помята, как консервная банка, на которую наступили сапогом, труба перископа скручена узлом, поручни на рубке сорваны и выгнуты невероятной силой, носовая пушка едва держалась – висела на каких-то обрывках.

– Неужели мы так точно попали в нее? – пробормотал помощник, поднимая бинокль. – Не может быть!

Да, что-то загадочное произошло там, под ласковыми голубыми волнами.

– Сейчас мы все узнаем, – отозвался капитан.

Из люка искалеченной рубки выбиралась команда подлодки: осматривали разрушения, что-то кричали, отчаянно жестикулируя. Капитан приказал послать туда шлюпки.

И тут произошло нечто ужасное. Едва отошла первая шлюпка с десятью вооруженными матросами, вода между эсминцем и субмариной раздалась, и чудовищная голова величиной с легковой автомобиль появилась над поверхностью. Все оцепенели от ужаса. Она была отвратительна, эта голова, плоская, продолговатая, как у крокодила, покрытая роговыми чешуйками, с торчащими по сторонам телескопическими глазами, яростными, ненавидящими, налитыми кровью. Раскрылась страшная пасть с частоколом огромных конических зубов... Матросы в шлюпке, вероятно, так и не успели сообразить, в чем дело. Пасть захлопнулась и снова раскрылась, выплевывая расщепленные доски и клочья мяса.

Тогда капитан бросился к скорострелке, оттолкнул застывшего канонира и раз за разом вбил в чудовищную глотку пять снарядов.

Канг медленно проваливался в глубину, изуродованный, с оторванной челюстью, с широкой рваной раной в животе, но еще живой. Мутные кровавые струи клубились над ним. Теперь он желал одного – добраться до родного мягкого ила, зарыться в него и умереть.

ЧЕТВЕРТОЕ ЦАРСТВО (На грани возможного)

Глава первая СВИНЦОВЫЙ ЦИЛИНДР

Самолет лег на крыло и пошел вниз. Облака расступились, и стал виден остров — громадное пестрое ржаво-серое пятно на синей поверхности океана, окаймленное белым кружевом прибоя.

— Кажется, приехали наконец, — с облегчением сказал майор Соколов. — Слава богу, все кишки вымотала болтанка проклятая.

Капитан Олешко, согнув в дугу длинное неуклюжее туловище, приник лбом к холодному стеклу окна. Под самолетом быстро проносились крутые скалы и сопки, покрытые кое-где пятнами потемневшего от пыли снега, мрачные ущелья, безжизненные каменистые долины, тускло-зеленые участки зарослей курильской березы. Промелькнули разбросанные крыши поселка, несколько лодок у берега, потянулись и исчезли пунктирные линии старых японских траншей. Рев моторов вдруг стих. Олешко сморщился и затряс головой: заложило уши. Соколов засмеялся, показав знаками, что тоже ничего не слышит. В этот момент самолет мягко ударился колесами, подпрыгнул, снова ударился и, покачиваясь и слегка подскакивая, покатился по земле. Из пилотской кабины вышел полковник Крюков, сказал что-то. Олешко с трудом проглотил слюну, и сразу словно пробки вынули из ушей.

— Я спрашиваю, как самочувствие, — крикнул Крюков.

— Отлично, товарищ полковник, — ответил Олешко. — Оглох вот немного, но уже прошло.

Самолет развернулся, остановился, в последний раз неистово взревел моторами и смолк.

— Пошли, — сказал Крюков.

Один из летчиков побежал вперед раскрыть дверь и выкинуть лестницу. Офицеры взяли плащи и чемоданы и, разминая затекшие от трехчасового сидения ноги, двинулись к выходу. Внизу их встретил молодой сухощавый капитан-пограничник. Пока он рапортовал Крюкову о благополучии на вверенной ему, капитану, заставе, Олешко с любопытством огляделся. Они приземлились на старой взлетно-посадочной полосе, проложенной когда-то японцами между двумя невысокими холмиками. Бетон полосы потрескался и местами выкрошился, из трещин выбивались веселые травинки. На одном из холмов располагался домик со сложным антенным устройством на крыше. В стороне стоял облезлый, непривычно маленький самолет, по-видимому, японский.

— Познакомьтесь, товарищи, и поехали, — сказал полковник.

— Капитан Нелюдин, — отрекомендовался начальник заставы.

Соколов и Олешко назвали себя и пожали ему руку. Окутываясь тучами сизого дыма, подкатил потрепанный газик. Шофер, красивый плечистый сержант, выскочил и взялся было за чемоданы, но Нелюдин остановил его.

— Все всё равно не поместимся, — сказал он. — Останьтесь с вещами, я пришлю за вами машину с Баевым.

— Далеко до заставы? — осведомился Соколов, залезая на заднее сидение.

— Минут двадцать езды. Дорога очень скверная, а то бы за десять минут доехали.

Нелюдин не преувеличивал, дорога действительно была на редкость плохая. Газик, отчаянно дребезжа и фыркая, переползал с ухаба на ухаб. Когда аэродром скрылся за сопками и вокруг открылось изрытое поле, Крюков спросил:

— Как ваш задержанный?

— Умер, — виноватым голосом ответил капитан, напряженно вертя баранку.

Полковник даже подскочил от неожиданности. Олешко и Соколов переглянулись.

— Как умер? Когда?

— Сегодня утром, часа четыре назад.

— Так. — Полковник помолчал, раскачиваясь в такт тряске. — Зря, выходит, я сюда следователя с переводчиком тащил...

— Товарищ полковник, видели бы вы, в каком он был состоянии, когда мы его...

— У вас есть фельдшер, на худой конец врача из поселка могли пригласить.

— Врач и фельдшер всю ночь над ним колдовали. Так и не поняли, что с ним. Ранен в левую ногу, похоже — из пистолета, но ведь от этого не умирают.

— Выяснили, откуда он взялся?

— Выяснил. Выполз из тоннеля в сопке, где его нашли. Совсем рядом с заставой.

— Из какого тоннеля?

— Вроде шахты в скале, японцы вырыли. Здесь все такими шахтами изрыто. Целый подземный город. Ходы, переходы, колодцы... Лабиринт, одним словом.

Дорога пошла косогором, и машина сильно накренилась. Все невольно склонились в противоположную сторону, хватаясь друг за друга. Только Нелюдин продолжал править как ни в чем не бывало, видимо, простодушно радуясь, что начальство не очень сердито на него за смерть задержанного.

— Вот мы едем, а под нами, может быть, залы, склады, помещения разные, — говорил он.

— Может быть? Разве вы сами там не бывали? — спросил Соколов.

Нелюдин рассмеялся.

— Думаете, туда так просто попасть? Во-первых, мы, собственно, так и не знаем входы в это подземное царство. Замаскированы они замечательно. Вот, например, тот, у которого задержанного взяли. Сто раз мы там проходили и не заметили ничего. Только по следам и отыскали. Со стороны поглядеть — просто расщелина в скале... Во-вторых, многие входы японцы перед капитуляцией взорвали, обрушили. Чтобы пробраться в них, нужно их расчистить, раскопать завалы, да того и гляди в какую-нибудь ловушку попадешь...