Нехрупкая Лилия - Вийя Шефф

ты не поможешь.

— Сны видеть, — поправляет меня ведьма. — Спать и видеть.

Ещё лучше… Ночью отдыхать нужно, а не кино с загадками смотреть.

— Лиль, другого варианта нет. Соглашайся!

— Хорошо. Я согласна! — ведьме.

Она встаёт, открывает чемоданчик, из него достаёт мешочек с травами, металлическую чашку и коробок спичек. Немного травы насыпает в ёмкость.

— Уходи! — показывает Алисе на выход из шатра.

Она послушно выходит.

Африканка поджигает траву, дует. Появляется едкий дурманящий запахом дым. Она шепчет что-то на него, его становится больше и больше. У меня в голове появляется странное чувство эйфории, словно я накуренная. По молодости баловалась, знаю это состояние. И оно усиливается. Теперь я с трудом различаю её голос, а в глазах двоится. Начинает темнеть, и я отключаюсь.

Шлепки по лицу заставляют открыть глаза.

— Антипова, ты тут? — прощупывает мой пульс Алиса.

— Что это было? — поднимаюсь с ковра и сажусь.

— Обморок. Не удивительно, так воняет, — ведёт носом. — Угореть можно.

— А ведьма где? — осматриваюсь.

— Ушла. Дала это и свалила, — показывает визитку.

— Не думала, что в Африке шаманы настолько продвинутые, — хватаюсь за голову, она кружится.

Мы ржём.

— Как думаешь, поможет? — смотрю на Гасанову.

— Попытка не пытка, — жмёт плечами.

Действительно…

Глава 1

— Лиля, успокойся! Ты не старая, ты пожилая. А пожилым полезны физические упражнения, — издевается Алиска, ускоряя свою беговую дорожку.

— Я тебе сейчас всеку, дрянь этакая! — хватаю полотенце.

Она спрыгивает с тренажёра и бегом от меня в другой конец спортзала, задевая кого-то плечом. Я следом.

— Ты где здесь пожилую увидела? — размахиваюсь ударить, но эта зараза выворачивается и устремляется вдоль по коридору.

— Лиля! Ты сама сказала, что старовата для такого.

— Мало ли что я сказала! — бегаем вокруг стола.

Гасанова прячется за широкоплечего парня.

— Молодой человек, — из-за его спины. — Спасите, помогите! Она меня прибьёт.

— Девушки, угомонитесь! — хватает он меня за плечи и приподнимает в воздух.

Я только беспомощно машу руками и ногами.

— Гасанова! Пакость такая! Мужчина отпустите меня! — упираюсь руками в его плечи.

Здоровый какой, почти как Ник.

Ставит меня на пол и убирает руки.

Сдуваю упавшую на лицо прядь, медлю немного и снова бегу за Алиской. Врезать ей по накаченным булкам — закон чести.

Мне всего-то сорок три, а она меня в старухи записала. Вот я тебе покажу! Увидишь, какая я ещё шустрая.

И вообще, никто мне мой возраст не даёт, на тридцать с копеечкой выгляжу. Спасибо современной косметологии.

Ловлю её у бара, прижигаю хлёстко полотенцем по заднице. Гасанова взвизгивает, подпрыгивая в воздух.

— Антипова, постесняйся! На нас же люди смотрят, — уворачивается от очередного удара. — Ладно! — выставляет вперёд руки. — Я беру свои слова обратно! Ты ещё ого-го.

Вот так вот! — горделиво приподнимаю подбородок и поправляю волосы.

А потом-всё таки осматриваюсь по сторонам. На нас непонимающе косятся.

— Сок яблочный можно? — подхожу к барной стойке.

Это же спортзал, тут алкоголя нет.

— А мне морковный, — подходит Алиска, потирая попу. — Больно же…

— Ещё раз такое ляпнешь, я тебе посильнее прижгу.

— Я просто цитировала мультик, — забирает стакан с соком и идёт к столику.

Я со своим следом.

— Как поездка? — успокаивается и начинает расспрос.

— Никак… — потягиваю сок через трубочку. — Глухо. Как в танке. Никто ничего не видел и ничего не слышал. Неужели ведьма ошиблась? И привязка её не работает. Не почувствовала я там ничегошеньки.

— Может, ты торопишься? Она сказала процесс долгий.

— Два месяца уже прошло, Алис.

— Ну, я не знаю… Возможно, там селенья какие-то есть в лесах, где отшельники живут.

— Да там сплошь такие селения. Это Карелия. Дикая природа, на десятки километров ни души. И зверья полно. Сгинешь — никто и костей не найдёт.

— До сих пор не верю, что Стас погиб. Где-то он прячется.

— Знать бы где… — бросаю взгляд на свой фитнес браслет. — Ого! Мне пора. У меня летучка через час, а вечером съёмка программы.

— Давай!

— Ник не передумал уходить из проекта?

— Нет. Ищите нового ведущего, — разочарованно.

Хорошо, что она не собралась уйти. Найти хорошего психотерапевта сложнее, чем звезду.

— Ясно. Я убежала.

На студии как всегда дурдом. Свет не выставлен, звук отсутствует, ведущие и гости не готовы.

— Рустам! — одёргиваю одного из парней.

— А?

— Давайте только сегодня без ваших унижений. Человек у вас серьёзный.

— Я и так стараюсь тактично. Другим скажите.

Неожиданно его голос начинает звучать глухо, а перед глазами поплыла пелена. Я глубоко и затяжно зеваю. Очень сильно захотелось спать.

Половина одиннадцатого. Обычные люди уже спать ложатся в это время, а мы только работать начинаем.

Зеваю ещё несколько раз. Желание завалиться спать не пропадает. Ощущение — выпила снотворное. Но сама не принимала, а пила я сегодня за последнее время только сок в спортзале и воду из общего кулера.

— Спички есть? — спрашиваю у Рустама, прикрывая очередной зевок рукой.

— Жига, — достаёт из кармана.

— Мне в глаза вставить, чтобы шторки не закрывались. А ты мне зажигалку предлагаешь… — отмахиваюсь.

— Кофейку бахни. Нам ещё три часа снимать.

— Иди уже! Кофеёк — это идея.

Только кофе не помогает. В сон клонит всё больше и больше. А уснуть нельзя Кто всё контролировать будет?!

Смотрю на мониторы, а в глазах двоится.

Что ж такое?

Вдруг я резко проваливаюсь в ледяную воду. Кислорода не хватает, всё тело начинает колоть иголками, ноги сводит судорогой. В мутной воде ничего не видно, кроме мелькающих перед глазами рук. И они не мои. Мужские.

С трудом, задыхаясь, с горящими лёгкими выплываю на поверхность. Жадно глотая ртом воздух, бултыхаюсь где-то посреди реки. Снова тянет на дно, но я отчаянно борюсь и из последних сил доплываю до берега. Темнота…

— Лиль, ты спишь что ли? — толкает кто-то в плечо.

Открываю глаза.

Я уснула.

— Рубит меня что-то… — тру себе уши, чтобы проснуться.

— Смену отпашем, потом дрыхни до посинения, — недовольно бухтит Шах, поглаживая свою азиатскую бородку.

Выпрямляюсь в кресле и пытаюсь вглядеться в происходящее в кадре. Но веки не слушаются и всё чаще стараются закрыться. Разлепляю их с большим усилием.

— Пойду я умоюсь, — предупреждаю Шаха и иду в туалет.

Отражение в зеркале плывёт. Я даже кран открыть не успеваю, как снова куда-то проваливаюсь.

Жутко болит голова от потряхивания на дороге. Вижу только небо и слышу скрипучий звук, словно двери не смазаны.

— Ммм…

— Тише, скоро приедем, — успокаивает женский голос.

Мне кажется, он принадлежит молодой девушке. Высоковат для взрослой женщины.

Я хочу её рассмотреть, но картинка расплывается. Успеваю заметить только что у неё длинная русая коса и белый