Ола и Отто. Выбор - Александра Руда

— А мы кого туда отправим взамен?

— Наших практиков. Летние события с Лунной нежитью показали, что качество подготовки наших боевых магов оставляет желать лучшего.

— Я всегда это знал, — не удержался Отто.

— У ребят мало практики, — возразил Беф. — А возле Рорритора находятся Сумеречные горы, нежити там хватает, будут учиться. Итак, подготовьте несколько лекций для студентов, выступите перед преподавателями, они должны понять выгоду нашего предложения. В Университете наверняка есть учащиеся, которые не проявили себя как яркие практики, зато годятся в артефактники. Вот мы вам подготовили материалы, разберитесь, пожалуйста.

— А почему не послать вместо нас преподавателей? — поинтересовалась я.

— Потому что все преподаватели заняты, к тому же мы решили, что вы можете лучше заинтересовать студентов Рорритора. Поговорить с ними, так сказать, на их языке. Только учтите, если что-то пойдет не так…

— Наставник, — обиделась я, — почему вы вечно подозреваете, что мы все провалим?

— Я не подозреваю, — сказал Беф. — Я заранее готовлюсь к худшему. С вами двумя никогда не знаешь, что может приключиться.

— Просто мы творческие личности с полетом фантазии, нас гнетут рамки обыденности, — сообщил полугном.

— Мы не собираемся ломать крылья вашей фантазии, — сказал Свингдар. — Мы ее полет направляем в нужную сторону.

— И не забудьте взять официальные мантии Университета, вы должны выглядеть достойно.

Официальная мантия? О нет! Она страшно неудобная, смотрится на мне ужасно, а фасон не менялся уже лет триста. В Рорриторе мы точно будем посмешищами.

— Я проверю, — пригрозил Беф, выходя из аудитории.

Я тоскливо уставилась на пачку материалов и спросила:

— Ну и зачем ты в это ввязался?

— Ола, эй! — покачал головой Отто. — Кто у нас учится в Рорриторе?

Кто? Кто?

Ирга! Талантливый некромант, уехавший в тамошний Университет писать диссертацию. Незадолго до отъезда он предложил мне выйти за него замуж и даже надел на палец кольцо, которое я носила с гордостью — оно было дорогое, красивое, старинное и магическое к тому же.

— Ты старый сводник, — возмутилась я. — Я слышать ничего об Ирге не хочу! Я никуда не поеду! Это мое последнее слово. Ясно?

— Как же, как же, он ведь тебе не написал ни одного письма, — посочувствовал полугном. — Не знаю, как ты это пережила. Я бы мечтал кое-кому дать по морде! Так врезать, с чувством! А потом еще раз! Ты сколько раз в день проверяешь стол у дежурной в общежитии?

— Уже давно не проверяю! — глухо сказала я, сглатывая комок в горле.

Ирга обещал писать. Конечно, я не ожидала по письму в день. Но хотя бы одно письмо в неделю! Одно! Вместо этого я должна была по пять раз в день слышать от дежурной «нет, детка, тебе ничего». Я почувствовала, как запылали мои уши. Конечно, все в общежитии знали, что я жду письма от Ирги, и, я уверена, забирая свои письма со стола дежурной, искали мою фамилию на конвертах. Четыре недели унижений! Слез в подушку!

— Да и мне надо бы из города уехать, — задумчиво проговорил Отто.

— Тебе кто-то собирается набить морду? — оживилась я.

— Нет, но пока лучше мне здесь не показываться.

— Ты всегда можешь на меня рассчитывать, — сказала я, ломая голову над тем, что стряслось у Отто. Ясно, что меня это не касается, иначе бы лучший друг предупредил. Неужели полугном влюбился? Эх, все равно не скажет!

В день отъезда Отто зашел за мной в общежитие.

— Ты мантию взяла?

Я отрицательно покачала головой, пытаясь застегнуть набитую сумку.

— Там возле кареты стоит Беф, думаю, он проверит наличие официальной одежды, — сказал полугном, роясь в моем шкафу. — Молот и Наковальня! Это и есть твоя мантия?

— Помята немного, — призналась я.

— Немного? Да она в ужасном состоянии! — Отто понюхал ткань. — Ты ее вообще стирала?

— Я ее надевала всего пару раз в жизни, — огрызнулась я.

— Если учесть, что ты ее носила во время нашествия Лунной нежити… Да, золотце, некоторые люди имеют привычку часто стирать свою одежду, — заметил лучший друг.

— Я таким недостатком не страдаю. — Я еще больше скомкала мантию и ухитрилась затолкать ее в сумку.

Отто пожал плечами и забрал у меня багаж.

Я шла рядом, размышляя, правда ли, что я такая отвратительная хозяйка, или мне так кажется? Мантию я действительно носила летом, когда город атаковала орда Лунной нежити — той, которая активизируется только во время полной луны. Этот подвид оживших мертвецов отличался редкой злобностью, силой и кровожадностью. Противостоять им было очень тяжело, и при обороне города много молодых магов погибло. Я помогала целителям — мое умение транслировать, то есть направлять магические потоки в нужное место, им очень пригодилось. Каждый день, проведенный в Доме Исцеления, я с ужасом ждала, что сюда попадет Ирга. К счастью, некромант остался цел, а вот стирка мантии после всех событий у меня просто вылетела из головы.

Беф действительно поинтересовался, взяли ли мы парадную одежду.

— Конечно, — пробурчала я.

— Покажите. Что это?

— Мантия, просто немного помялась, — сгорая от стыда, сказала я.

Беф промолчал, а я не рискнула посмотреть на его выражение лица.

Дорога была ужасной. Я ничего не ела несколько дней — реакция на укачивание — и ненавидела всех, а больше всего себя за то, что согласилась ехать.

Встречающая делегация под унылыми серыми зонтами особо дружелюбной не выглядела.

— Добро пожаловать в Рорритор, — гнусаво сказал главный встречающий. — Мы рады приветствовать вас здесь, ведь это означает, что наши Университеты…

За шиворот капал дождь, ноги сразу же промокли, потому что дорога представляла собой одно большое болото. Мне хотелось прилечь, и чтобы кровать не качалась и была достаточно мягкой, и хотелось попить молока с медом, но статус официальной делегации расслабляться не позволял. За спиной тихо шмыгал носом виновник этого приключения. О чем он думал, я не знала, потому что всю дорогу считала именно себя пострадавшей стороной и беспрерывно ныла.

— Надеемся, что у вас останутся самые приятные впечатления от посещения Университета Рорритора! — На этой пафосной ноте главный встречающий закончил свою речь и трубно высморкался в огромный носовой платок.

Мне захотелось сделать то же самое, но носового платка у меня не было. Оставалось надеяться, что содержимое носа не потечет самовольно, очерняя, точнее, озеленяя мой имидж представителя официальной делегации.

— Вас проводят в гостиницу, — сообщил главный встречающий, пожал нам руки и прытко поскакал по редким островкам суши на дороге в направлении Университета.

— Агиб, — представился провожающий, рассмотрел свои калоши и вздохнул: — Протекать начали, всех демонов на эту проклятую погоду!

— Скажите, — поинтересовалась я, — в Рорриторе бывает хорошая погода?

Агиб задумался. Я обернулась к Отто, но ничего не сказала. Лицо лучшего друга выражало такое сожаление о том, что он вызвался быть добровольцем, что еще и сердиться на него было уже слишком.

— Бывает, — наконец сказал провожающий, доставая что-то, напоминающее грязную простыню из очень паршивой придорожной гостиницы. — Это нежить в горах активизировалась и наслала такую погоду. Мы ее решили пока не менять, с нежити станет и снег наслать, а по сезону еще рановато.

Рорриторец печально высморкался в простыню и повел нас к гостинице.

— Да, — сказала я, закутавшись в одеяло в нашей общей с Отто комнате в гостинице. — Вот жлобы эти рорриторцы, могли хотя бы две комнаты выделить. Теперь понятно, почему Ирга предпочел учиться у нас, а не на родине. Я бы от такой погоды и жадности аборигенов с ума сошла.

— Местные привыкли. — Отто рылся в своей сумке. — Я подозреваю, что нас вдвоем поселили специально, так легче контролировать. Мне кажется, что приобретенный тут насморк просто не лечится. У тебя есть носовой платок?

— У меня его никогда не было, — сказала я. — Теперь жалею об этом.

— Ты меня простишь? — вдруг спросил Отто, виновато потупив глаза.

Я вздохнула:

— Ты же хотел как лучше, партнер.

Полугном просиял.

— Но в наказание, — продолжала я, — будешь гладить мою парадную мантию.

Лицо Отто скривилось.

— Давай лучше ты со мной разговаривать не будешь, — предложил он. — Будешь дуться, обижаться и отворачиваться, а? Ругаться?

— Не дождешься, — сказала я, выуживая несчастную тряпку из баула. — Держи!

В дверь постучали.

— Я отдам гладить мантию горничной! — воодушевился Отто. — Войдите!

Прежде чем я успела хоть что-то подумать, оказалось, что я вишу на шее у самого дорогого, близкого, нежного… мерзкого, вредного, противного обманщика. Ирга крепко прижимал меня к себе и что-то шептал в перерывах между поцелуями. Я резко оттолкнула увлекшегося некроманта.