Хранитель для попаданки, или Любовь меж двух миров - Александр Верт

Лекс

У всех бывают дурные дни. Такие неудачные, когда все с самого начала идет наперекосяк. У меня был именно такой день. Я проспал, чуть не опоздал на работу, не позавтракал, еще и кофе едва на себя не вывернул. Спасти ситуацию могло только хорошее известие, и оно свалилось на меня к обеду.

– У нас новенькая! – торжественно объявил мой помощник, когда я знатно подобрел после сытного ланча.

− Новенькая − это хорошо, − пробормотал я и охотно взялся за дело на столе.

Обычно новые подопечные поднимали мне настроение. Какой бы творческой ни была моя работа, а старые проекты всегда имеют оттенок рутинной скуки, зато новые полны эмоций и впечатлений. Нет, своих девочек я люблю одинаково, только когда это новая игрушка не была приятней всех старых?

Я уже предвкушал предстоящую феерию и блистательный триумф моего воображения, когда у меня дыхание сперло от имени на документах. Оно было мне знакомо.

«Алика Маен»

Я прочел его трижды, прежде чем поверил, что оно мне не мерещится. Мою новую подопечную действительно звали Алика Маен, точно так же, как девушку из моей школы, в которую я был безнадежно влюблен в старших классах. Поверить в то, что это могла быть та самая Алика, я никак не мог. Но когда в кабинет ворвался клерк и сказал, что перепутал дела и мне должна была достаться другая девушка, я в эту Алику вцепился, как ошалелый, и начал орать, что поздно, мол, я уже работаю. Даже с умным видом открыл папку и перестал дышать.

То ли я совсем сошел с ума, то ли десять лет мало что меняли, то ли в дело, как обычно, вклеили старую фотографию, с которой на меня смотрела та самая неприступная Алика Маен, отвергшая меня. За одну минуту я испытал и злость, и обиду, и острый приступ злорадства, и даже праведный гнев профессионализма.

− У меня останется эта, − заявил я тогда с невозмутимым видом, − а ту другую отдайте кому-то еще, или есть какая-то разница, какому хранителю вести дело?

Свой вопрос я сопроводил строгим взглядом поверх очков и, видимо, перестарался. Парень испуганно закивал, бормоча при этом «нет», и выбежал из офиса. Я пожал плечами, а мой помощник, оторвавшись от монитора, спросил:

− Так что? Я начинаю запуск?

− Подожди, мне надо подготовиться! – серьезно заявил я и направился в уборную.

Врайт − а именно так зовут парня, помогающего мне с подопечными, − хохотнул. Боюсь даже представить, что он подумал, я же испытывал острое желание посмотреть на свою ошалевшую рожу в зеркало и отчитать себя там, где меня не смогут снять камеры наблюдения.

− Что ты творишь, Лекс? Это не профессионально! – воскликнул я и тут же понял, что самому себе с такими горящими глазами я точно ничего не докажу, ну разве что − долю собственного безумия.

И что мне теперь с этим сделать? Мне, видимо, не хотели ее давать просто потому, что в личном деле у нас стояла одна школа, но ведь, по сути, я ничего о ней не знаю. Ну, кроме того, что у нее были самые отпадные буфера на районе.

Лекс… Ты – идиот!

Где твой хваленый профессионализм? Она – попаданка. Ты – ее хранитель. Это просто твоя работа и больше ничего.

Чего я вообще переполошился? Подумаешь, девушка из моей школы, подумаешь, я ее когда-то знал. Теперь-то что? Я профи: я знаю, что делать и как. Так почему же тогда я так дергаюсь?

Отхлестав себя по щекам, я умылся холодной водой, специально намочил волосы, зачесал их назад и просто приказал себе успокоиться.

− Какие у нас запросы? – спросил я, вернувшись в офис и с умным видом натягивая очки.

− Приключения и, как всегда, любовь, − пожимая плечами, сказал Врайт. – А еще она, кажется, хочет детей, только почему-то в анкете прямо этого не написала. Видимо, у нас новая няня.

Я невольно фыркнул. Алика и няня, что-то мне в это плохо верилось. Такие, как она, скорее готовы любить только своих детей и снисходительно наблюдать возню чужих, впрочем, я могу ошибаться.

− Ладно, готовь запуск, а я пока личное дело посмотрю, − велел я, включая кофеварку.

− Дело? С каких пор? А как же скачать все на планшет и броситься в пучину, чтобы ловить волны нового мира и…

Он не договорил, а изобразил рукой непонятный маневр не то доски на волнах, не то сноуборда на кривых горах.

− Готовь запуск, − повторил я строго, а сам вцепился в планшет, чтобы открыть файл с результатами психологических тестов Алики, но глупо завис на ее имени.

Мне вдруг показалось, что лезть в эти результаты просто неприлично − как влезть в ее голову или сердце за ее спиной. Почему мне это вдруг показалось бесчестным? А ведь я пересматривал сотни тестов и никогда не думал о том, что я кому-то в чем-то вру.

− Готово! – радостно сообщил Врайт.

Я кивнул, нажал на последнюю кнопку запуска, откинулся в собственном кресле и закрыл глаза. Видеть, как на уровне твоих глаз формируется нейрошлем, собираясь из выдвигающихся пластин – не самая приятная картина. Потому я отсчитывал десять секунд и открывал глаза.

Иллюзия работала безупречно. Мне казалось, что я стою у подножья горы, где-то неподалеку журчала вода, ветер покачивал зеленую листву, а передо мной на траве лежала Алика, свернувшись калачиком. Видимо, она просто уснула, а проснется теперь в другом месте.

− Врайт, − глухо позвал я. – А время ты остановил?

− Да, оставил звуки с ветром, как анимацию. Круто, правда? − ответил мне голос Врайта, словно он стоял за моей спиной, но я знал, что это динамик шлема, вмонтированный у правого уха.

− Круто, а посмотри, работает ли сегодня Сим? – совершенно равнодушно попросил я, не имея сил отвести глаз от Алики.

Она была хороша. Не та юная девочка, фото которой вклеили в личное дело, а молодая женщина. Она