Юность Розы - Луиза Олкотт

Естественно, вскоре старшие образовали отдельную группу, а молодые люди теснились вокруг девушек, словно мотыльки вокруг соблазнительных цветов. Доктор Алек был центром в одной комнате, а Роза — в другой. Маленькая девочка, которую все любили и баловали, превратилась теперь во взрослую девушку. Двухлетнее отсутствие произвело любопытную перемену в ее отношениях с двоюродными братьями, в особенности с тремя старшими, которые следили за ней со смесью детской привязанности и мужского восхищения, что было и ново, и приятно.

В ней было какое-то сочетание мягкости и остроумия, которое очаровывало их и возбуждало любопытство. Она была совсем не такая, как другие девушки, и временами поражала их независимым суждением или жестом, от чего братья переглядывались с лукавой улыбкой, как бы говоря друг другу: «Ну конечно, она же дядина девочка».

Послушаем сначала, о чем беседуют старшие, ибо они уже строят воздушные замки и заселяют их своими детьми.

— Дорогое дитя! Как отрадно видеть, что она благополучно возвратилась домой, и такая хорошенькая, и счастливая, — тетушка Изобилие прижала руки к груди, будто благодаря Бога за такое великое счастье.

— Сдается мне, что ты привез в семью яблоко раздора, Алек, и даже два яблока, потому что Фиби стала необыкновенной красавицей, а мальчики уже заметили это, если не ошибаюсь, — и дядя Мэк кивнул головой в сторону соседней комнаты.

Туда же обратились взоры всех присутствующих — отцам и матерям представилась очаровательная картина.

Роза и Фиби заняли на диване те места, которые считали принадлежащими им по праву женственности, молодости и красоты. Фиби давно уже перестала быть служанкой, превратившись в подругу, и Роза сразу хотела подчеркнуть этот факт.

Джеми сидел на ковре, а рядом с ним вытянулись Уилл и Джорджи, всеми силами стараясь продемонстрировать свои новенькие мундиры. Они учились в высшей школе, и военная подготовка приводила в восторг их юные души. Стив занял элегантную позу в кресле, а на его спинку небрежно облокотился Мэк. Арчи стоял, прислонившись к камину, и любовался Фиби, глядя, как она улыбается в ответ на его болтовню. На щеках девушки играл яркий румянец, соперничая с алыми гвоздиками, украшавшими поясок ее платья.

Но Чарли выглядел эффектнее всех, хотя и сидел на маленьком табурете от рояля — положение весьма невыгодное для человека, не одаренного особой грацией. По счастью, Принц был щедро наделен ею и принял непринужденную позу, облокотившись одной рукой на спинку дивана. Его красивая голова несколько склонялась набок, когда он с покорным видом и сияющим от удовольствия лицом обращался к Розе.

Тетя Клара довольно улыбалась; тетя Джесси погрузилась в размышления; острый взгляд тети Джейн озабоченно переходил от хрупкого Стива к широкоплечему Мэку; тетя Майра что-то тихонько шептала о своей «благословенной Каролине», а тетушка Изобилие с жаром говорила:

— Пусть Господь благословит вас, мои дорогие! Любой бы гордился такими славными ребятами, как эти.

— Я готова вывозить ее в свет, когда пожелаешь, Алек. Уж теперь-то эта милая девочка не будет сидеть взаперти, как до вашего отъезда. Правда, недолго ей придется пользоваться моими услугами: при такой красоте ее, наверное, похитят у нас в первый же сезон, — промолвила миссис Клара, улыбаясь и царственно кивая головой.

— С этими вопросами вам лучше обращаться сразу к Розе. На ее корабле я больше не капитан, а всего лишь первый помощник, — доктор посерьезнел и добавил, обращаясь частью к самому себе, частью к брату: — Я удивляюсь людям, которые спешат, как говорится, вывозить в свет дочерей. Ведь юная девушка так трогательно невинна, полна надежд и зачастую не имеет никакого представления о превратностях реальной жизни. Мы стараемся как можно лучше подготовить к ним молодых людей, а бедных будущих женщин оставляем безоружными, хотя рано или поздно им также предстоит сразиться с неумолимой судьбой, и чтобы победить, нужно обладать силой и смелостью.

— Тебя нельзя упрекнуть в подобной небрежности, Алек. Ты безупречно исполняешь свой долг в отношении дочери Джорджа, и я тебе немножко завидую: большое счастье иметь такую дочь, гордиться ею. Ты в полном смысле слова имеешь право называться ее отцом, — в старшем Мэке неожиданно проявилась суровая нежность, которую мужчины так редко выказывают.

— Я очень старался, Мэк, и в самом деле горжусь и счастлив. Но беспокойство мое растет с каждым годом. Я старался подготовить Розу ко всем жизненным невзгодам, которые только мог предвидеть. Но теперь настало время предоставить ей свободу. Мои заботы не смогут сохранить ее сердце от скорби и страданий, не смогут оградить от собственных ошибок и чужих промахов. Мне остается лишь делить с ней радость и горе и наблюдать, как складывается ее жизнь.

— Боже мой! Алек, что же такое собирается делать наша девочка, если ты говоришь все это так торжественно? — воскликнула миссис Клара, как бы заявляя свои права на Розу.

— А ты послушай! Пускай она сама тебе это скажет, — ответил Алек, когда раздался голос Розы, говорившей очень серьезно:

— Теперь, когда вы все рассказали о своих планах на будущее, отчего же не спросите о наших?

— Потому что мы знаем, что единственное назначение хорошенькой девушки — покорить с дюжину сердец и отыскать среди них достойное, чтобы выйти замуж и устроиться, — тон Чарли не допускал возражений.

— Возможно, это справедливо в отношении других девушек, но не касается нас с Фиби. Мы считаем, что женщины, так же как мужчины, имеют право и обязаны употребить свою жизнь на что-то полезное, мы отнюдь не удовлетворимся такой пустой долей, какую вы нам предоставляете, — глаза Розы заблестели. — Я говорю, что думаю, и вы не имеете права надо мной смеяться. Могли бы вы относиться к себе с уважением, если б вам предложили повеселиться немного, затем жениться и больше ничего не делать до самой смерти? — прибавила она, обратившись к Арчи.

— Конечно, нет. Женитьба — это только часть жизни мужчины, — ответил он решительно.

— Приятная и прекрасная часть, но это не все, — продолжала Роза. — Точно так же и мы, женщины. Кроме красоты и грации у нас есть еще ум, сердце, честолюбие и таланты. Кроме желания любить и быть любимыми, мы чувствуем потребность жить и учиться. Меня бесит, когда мне говорят, что женщина способна только любить. Я не позволю себе влюбиться, пока не докажу, что могу быть не только образцовой хозяйкой и нянькой, но и кем-то другим.

— Помилуй Бог! Здесь отстаивают женские права нам в отместку! — притворно ужаснулся Чарли. Остальные смотрели на девушку со смешанным выражением удивления и насмешки, очевидно, принимая ее слова за ребяческую вспышку.

— Ах, нечего прикидываться испуганными! Вам придется отнестись к моим словам всерьез, потому что мои убеждения непоколебимы, — продолжала Роза, нимало не смущаясь недоверчивыми или насмешливыми улыбками двоюродных братьев. — Я совершенствовалась и училась не для того, чтобы потом уклониться от настоящего дела, которое может принести пользу и счастье окружающим. Что же, только потому что я богата, сидеть сложа руки и плыть по течению, как многие другие? Я не напрасно столько лет жила с Фиби и знаю, чего можно достичь твердостью и уверенностью в своих силах. Иногда мне хотелось бы не иметь ни копейки, тогда бы я могла, как она, зарабатывать хлеб насущный собственным трудом и быть такой же мужественной и независимой, какой станет она в скором времени.

Теперь стало ясно, что Роза не шутит. Произнося свой монолог, она смотрела на подругу с таким выражением уважения и любви, что взгляд лучше всяких слов высказал, как искренне богатая наследница ценила достоинства, доставшиеся бедной девушке горьким опытом, и как горячо желала приобрести то, чего не могла купить всем своим состоянием.

Во взглядах, которыми обменялись подруги, было нечто такое, что произвело глубокое впечатление на мальчиков, несмотря на их предубеждения, и Арчи произнес совершенно серьезным тоном:

— Я думаю, у вас найдется много дел, кузина, если вы только пожелаете трудиться. Говорят, что у богатых свои тревоги и испытания, так же, как и у бедных.

— Да, я знаю это, и хочу как можно лучше выполнять свои обязанности. Я набросала себе план и изучаю одну профессию, — энергично тряхнула головой Роза.

— Смею спросить, какую? — осведомился Чарли почтительным тоном.

— Отгадайте! — и Роза взглянула на него полушутя, полусерьезно.

— Я бы сказал, что вы созданы пленять своей красотой и прелестью, но поскольку это вам не по вкусу, боюсь, не намерены ли вы изучать медицину и сделаться доктором? Как счастливы будут ваши пациенты! Я охотно умер бы от руки такого ангела.

— Чарли, вы смеетесь, хотя прекрасно знаете, каких успехов добиваются женщины на этом поприще. Вспомните, каким утешением была доктор Мэри Кирк для нашей бедной тетушки Спокойствие. Я действительно собиралась изучать медицину, но дядя отговорил меня, потому что у нас в семье и так слишком много докторов — Мэк ведь тоже собирается стать врачом. Да и, кроме того, есть другое дело, к которому я, кажется, больше способна.