Пустышка. Книга вторая - Юрий Николаевич Москаленко

под их крики и стоны спокойно оделся. Честно говорю, хотелось устроить, вернее, спровоцировать скандал.

— И что было дальше? — а сам думаю, раз ещё деревню соседи на уши не поставили, то не получилось у Костика спровоцировать боевые действия в отдельно взятой семье…

— Ну, взглянул в коридор, а там такое… Муженёк мою любовницу прямо у двери нагнул раком, даже халат с неё не снял. Завязки только внизу болтались. И знаешь, что меня вывело из себя??

Я с выпученными и полными любопытства глазами помотал головой.

Ну, откуда мне что знать. Я тут из-за своих детских обид переживал, всё машину намываю, а вот у братца и вовсе всё эпически получается…

— Я ведь с ней сколько раз был за последнее время, думал, что любовник я лучший, так она повизгивала… А тут… Ну, прямо серпом по яйцам от мысли, что я не лучший.Она с муженьком своим такое выдавала. А ещё вывело из себя, знаешь что??

Я лишь плечами пожал не в силах даже слово сказать…

— Этот гад…, голодный был, козёл. Он учуял видно запах рыбы, что в кульке я в коридоре оставил.

— Вы её не ели?? — Удивился я.

— А когда? Я на порог, а меня хвать за грудки и в койку. Свёрток у порога упал, а потом не до него нам было. А тут, представляешь... он свёрток на спине жены разложил, развернул и хавает. Запах... божественный. Ладно бы сам, сука, жрал, так ещё кусочками и жёнушку свою подкармливает и порет не останавливаясь, всё больше и больше набирая обороты. Я ещё минут десять наблюдал за этим беспределом. Они рыбу дожрали и вообще обороты порева взвинтили. Там в доме такой ор стоял, что я едва не оглох. А потом осознание пришло, что потерял я свою любовницу. Кто же после такого даже на молодых засматриваться будет, когда такой ёбарь-жеребец у тебя в стойле есть. В общем, рассердился я, ведь всё это время думал, как из их дома свинтить. Ничего умного придумать не мог, а потом обратил внимание, что ребятки, словно под кайфом. В смысле, одурманенные какие-то. Ну, я нагло мимо них и прошёл на выход к входной двери. Даже по плечу соседа похлопал, а он мне… Костя, привет! Ты, мол, если что заходи. И продолжает, как ни чём небывало, свою жёнушку наяривать. Вот уверен, и не вспомнит потом, в итоге, ничего.

— Так там сейчас…?? — Я киваю в сторону усадьбы, откуда пришёл наш ночной шалунишка…

— Порево… и это здорево!! — смеётся братец. — Он, не вынимая, её почти час жарит. Как так можно в командировке оголодать???

А у меня в голове раздаётся…

— Вот, же… — голос Искина — Серж, а нашу рыбу кто ел??

Я понять не могу, про что он спрашивает.

— Ты о чём??? — мысленно спрашиваю…

— Тебе же тоже дед с бабушкой Людой свёрток дали, в котором куски осетрины жареной были. Кто их съел??

Я напряг память.

— Я, точно, даже кусочка не увидел. — говорю я. — А вот…

— Юрка с Нинкой — вспоминает уже Искин. — А после того жора их и накрыло. Вытворяли на берегу и в воде вскоре всякое, сам же видел. И это непотребство началось, аккурат после того, как они всю рыбу вдвоем схавали. Вот же… ах нет, кусочек твоей Вероники достался. А вот потом она и разрешила тебе в её трусах руками поковыряться. И ведь заведена была не на шутку. Однако…

— Ты про что, вообще? — Не понимаю, про что говорит Искин.

— Не понял?? — Уточняет он.

— Нет. — честно говорю я.

— Рыба… магически изменённая. Я тебе про это ещё на речке говорил и похоже на то, что на простых людей она действует, как сильнейший возбудитель. Так же, возможно, вызывает приступы любовной магии. Сам посуди... ведь до того, как свёрток в машине распаковали, эти двое себя вели очень пристойно, а Нинка, так вообще, стеснялась всего. Ника и то более раскрепощена была. При этом вина уже тогда все трое прилично выпили, да ты про закуску вспомнил. Но тебя не кормили, как сам сказал, что руки пачкать не можешь, жирная рыба была, не хотел руль пачкать. А потом было уже поздно, они всё схавали, и началось. Ника впереди рядом с тобой сидела, а свёрток у ребят сзади был на сидениях. И они-то всё разом и приговорили. Ника тогда только кусочек последний у Нины из-за рта едва ли не вырвала. Чтобы хоть попробовать рыбку, что так нахваливали Юрка с Ниной. Потом было предложение ехать на речку, а по приезду, мы получили то, что получили. Юрка с Нинкой рыбы обожрались, и их накрыло не хуже, чем любовницу Кости и её вернувшегося так вовремя, муженька.

— Почему вовремя вернувшегося? — Не понял я.

— А ты о Костике подумал? Он бы сожрав рыбы, плюс баба рядом, что тоже от угощения вряд ли бы отказалась… и вперёд... распад ячейки общества и свадьба у брата на взрослой женщине с детьми. Не отвертелся бы, да и не смог бы. Чую, попал Юрок. Вот не удивлюсь, если завтра узнаем, что он уже почти окольцован Нинкой и её родственниками.

Я от доводов Искина немного прифигел и испугался.

А если бы я с Никой этой рыбы пожрал, то куда бы вся моя стеснительность, при общении с ней, делась. Точно бы женили, а деда…

— Но ведь и дедушка, и бабушка ели рыбу, а мы уху с братом кушали, и не по одной порции в нас влезло.

Но Искин не принимает моих доводов…

— От ухи магический заряд ты словил, вспомни, как тебя под вечер то плющило после ужина. За Костика не скажу, не знаю, ну а бабушка и дедушка твои, думаю, повторили незабываемую ночь любви.

Помолчали, да и Костик иссяк, как рассказчик.

— Всё… ты как хочешь, а я спать. Накачу стакан самогона дедовского и в люлю. Ты с утра за руль, так что не вздумай бухнуть. Я первый сориентировался. Всё… я к себе, даже мыться не пойду, так спать хочется. Машину на стоянке оставь, нечего ей в боксе мокрой делать. Пусть просохнет хорошенько.

Поднялся