Тавриз туманный - Мамед Ордубади

Зейнаб угостила нас чаем. Маленький Меджид забавлял нас, но Ираиду больше всего интересовал один вопрос:

- Неужели вы пустите ее сюда, когда она вернется? Неужели совесть позволит ей вернуться в этот дом?

Ираида держала мою руку в своей, и мне вспомнился день, когда мы вместе ехали в Тавриз. Как живая, стала Нина перед глазами, ревнуя, она выдергивала мою руку из рук Ираиды.

- Ираида! - сказал я. - Нина не сделала ничего предосудительного. Она вышла замуж. Я был в курсе дела, и она не обманула меня. Мы не давали друг другу слова, иначе оба сдержали бы его. Что касается квартиры, то безусловно Нина вернется сюда, так как это ее дом.

- Значит, вы все еще продолжаете ее любить? - спросила. Ираида, удивленно глядя на меня. - Я не могу понять, какая же может быть любовь после ее поступка?

- Прежнее уважение остается. Что делать, значит, так было суждено...

- Правда, в жизни человека судьба играет большую роль, - Ираида опять взяла меня за руку. - В первые дни нашего знакомства ваши симпатии были на моей стороне, но я не вела себя легкомысленно, как Нина. Я не хотела искусственно раздувать ваше чувство ко мне. Я хотела, чтобы оно развилось естественно, постепенно. Нина чувствовала это, но я никогда не думала, что она может пойти на подлость и отнять у меня человека, который мне нравился. Не будь я так доверчива, я бы не дала ей возможности сблизиться с вами.

- Ираида, наши отношения не могли развиться в любовь. Вы верно выразились, что любовь должна развиваться постепенно, естественно. Сердечные отношения между нами начались с первого дня нашей встречи и совместного путешествия, таковыми они остаются и ныне. Уважение мое к вам и к вышедшей замуж Нине ничуть не уменьшилось. Я так же продолжаю ценить и вас, и Нину и опять готов к вашим услугам.

- Нет!, - решительно возразила Ираида. - Я вовсе не хочу, чтобы вы относились ко мне так же, как к Нине. Вы должны мне отдать всю свою любовь. Я могу любить вас сильнее и имею больше права быть любимой - я гораздо красивее ее, это утверждают все. Стоит мне сказать "да", как Мирза-Али-Акбер-хан и Мирза-Фатулла-хан тотчас же дадут развод своим женам. Но я не хочу этого. Я все время ждала этого дня. Я знала, что Нина не будет жить с вами. Так и случилось. Что теперь скажете?

Возбуждение Ираиды росло. Она была уверена в своей победе, но скоро поняла свою ошибку.

- Ираида, - твердо сказал я, - той любви, о которой вы говорите, между нами быть не может. Теплая дружба и приятные воспоминания останутся навсегда. Я ценю ваше отношение ко мне, готов к вашим услугам, всегда буду радоваться вашему счастью и делить с вами ваше горе...

ДОСТАВКА ОРУЖИЯ

Отсутствие Нины продолжалось десять дней. За это время доставили в Тавриз нужные машины. Оказалось, что пропуска Нины и ее подставного мужа Аршака не были украдены, сообщение об их похищении было дано с умыслом, чтобы получить лишние пропуска.

Все нужные вещи были привезены в Тавриз на подводах консульства.

Сегодня должны были проверить одну из адских машин, собранных в Тавризе. Для этого была назначена особая комиссия и местом испытания намечен пустырь в Амрахизе.

От взрыва адской машины задрожал весь Тавриз, обрушились некоторые заброшенные дома на окраине города.

Потом для пробы метали бомбы. Комиссия нашла, что они изготовлены лучше болгарских и пражских.

Все взоры были устремлены на Саттар-хана.

- Поздравляю с успехом! - отозвался он, вытирая пыль с лица. - Но бросать это чудовище в людскую массу и грешно, и бессовестно. Оно убьет много людей и разрушит много домов. Маленькие бомбы лучше. Больших изготовлять не надо.

Мы вернулись к Саттар-хану. Гаджи-Мехти просил свидания с сардаром. После того, как сардар выпроводил его со словами "вы свободны навсегда", он не осмеливался заходить без разрешения.

Получив разрешение сардара, "отец нации" - Гаджи-Мехти вошел в комнату. Гаджи был одет в новый костюм, он даже подсурьмил глаза.

- Слава аллаху, - начал гаджи, усевшись, - стараниями господина сардара Беюк-хан, сын Рахим-хана, отброшен от Тавриза. Теперь нам ниоткуда не угрожает беда, поэтому, если господин сардар разрешит, можно будет отпустить войска по домам, чтобы немного сэкономить денег. Если в будущем опять возникнет какая-нибудь опасность, то можно будет опять собрать всех под ружье. Господин сардар хорошо знает, что за это время торговля замерла, состоятельные проели весь свой запас, и мы не можем за счет десяти близких к банкротству купцов содержать десятитысячную армию.

- Господа, это не шутка, - продолжал Гаджи-Мехти, обращаясь уже к приближенным Саттар-хана, - десяти тысячам человек по два крана в день, итого составит в день четыре тысячи туманов. Вот какие расходы! И это еще не все, имеются и другие расходы. Что скажет нация, если мы будем обирать народ, чтобы кормить десять тысяч дармоедов.

В глазах Саттар-хана опять заиграли искры гнева.

- Я никому не позволю называть моих воинов дармоедами! - угрожающе сказал он. - Они не дармоеды! Это они отстояли имущество живущих на чужой счет и защитили его от карадагских разбойников. И еще запомните раз навсегда, что ни один человек не смеет вмешиваться в дела моей вооруженной силы, это право принадлежит мне одному.

- Если так, - сказал Гаджи-Мехти, - мы поставим вопрос в Энджумене...

Саттар-хан рассвирепел:

- Нога моего коня в... сидящих - в Энджумене! - вскричал он. - Так и передай им!.. Вон отсюда, ходатай подлецов. Я знаю, где и как достать денег на содержание войска. В Тавризе я камня на камне не оставлю.

НЕУДАЧНЫЙ БРАК

Семья консула и сам консул очень заинтересовались семейной жизнью Нины.

В первый же день после возвращения, когда Нина пошла к ним с визитом, жена консула обняла и поцеловала ее.

- Торжественно ли прошла свадьба? - спросила она.

- Нет! - печально ответила Нина.

- Почему?

- Крайне некультурная и невежественная семья. Живут не в городе, а где-то далеко в глухой, скалистой местности. Ни зелени, ни садов, ни огородов. В доме не найдешь ни ковра, чтобы подстелить под себя, ни даже циновки. Я ни в коем случае не смогу жить там. Родственники его, как дикари, разглядывали меня со всех сторон и смеялись надо мной. А сам он - гуляка, пьяница, врун...

- Неужели? Неужели это правда?

- Да, он большой врун. Если бы вы знали, как такие люди обманывают девушек. Вы не знаете, о чем только он не говорил мне!

- Что он говорил?

Как актриса, хорошо разучившая свою роль, Нина передавала им то, что якобы говорил ей Аршак.

- Вы, имеющая полное право соревноваться с ангелами, превосходящая всех красавиц мира, и вдруг любите небогатого купца, некультурного азиата. Вы позволяете мусульманину топтать святое христианство, это измена вере. И что он вам дал? Четыре комнаты и обстановку! Приняв предложение Аршака, единственного сына богатых родителей, вы будете носить фамилию, пользующуюся всеобщим уважением. Вы будете счастливы, соединив свою судьбу с судьбой единственного наследника несметных богатств. В самой высокой части Александрополя стоит наш пятиэтажный дом. С одной стороны Арпа-чай, с другой - Гаилы-табиа. Горы Шорагиль и Бамбак под ногами. На базаре - целый ряд лавок; в восьми местах дома, тысячи десятин пахотной земли и много всякого добра. Неужели всего этого не достаточно, чтобы обставить жизнь красавицы Нины? А сам я перед вашими глазами: молодость, красота, сила, поведение, кажется, все в порядке!

Нина кончила говорить.

- Вот негодяй! - вырвалось у жены консула.

В это время вышел из кабинета консул и, увидев Нину, ласково поздоровался с ней, даже поцеловал ей ручку.

- Ну, что, доченька, счастливы вы? - спросил он. Тут Нина сыграла заключительную часть своей роли: закрыв лицо руками, она выбежала в классную комнату детей консула.

Жена консула вкратце передала мужу все, что слышала от Нины.

- И семья простая, и сам никудышный. Бедная девушка стала несчастной, заключила она свой рассказ.

Консул закурил папиросу.

У немцев есть хорошая поговорка: "Женщины через ум, а мужчины через глаза попадают в западню". Немцы как нельзя лучше сумели раскусить женщину. Легкомысленная девушка поверила, полюбила, вышла замуж; она судила о нем по его словам и по костюму. Ну, что же. Раз невозможно жить, нужно разойтись, пока не поздно.

Консул затянулся папиросой.

- А где теперь живет девушка? - спросил он. - На квартире мужа?

- Нет, она опять на той квартире, которую приготовил для нее купец.

- А купец разрешил ей это?

- Разрешил. Он сказал ей: "Дом ваш, желаю вам счастья!"

- Какой он джентльмен, какая благородная натура! Несомненно, далекие предки его были европейцы, а не азиаты! - заключил консул.

ВОЕННАЯ ДИКТАТУРА

Я был в армянской части и решил зайти к Нине.

У входа меня встретила Шушаник с сообщением, о том, что Нина развелась с Аршаком. Поднявшись на веранду, я встретил сияющую Зейнаб.