Монах - время драконов - Роберт Ши

- Ты здесь? - спросил он своим сухим, скрипучим голосом. Он говорил почти шепотом. "Не очень галантный язык для пришедшего ухаживать за девушкой князя", - подумала Танико. От его вида сердце ее провалилось куда-то глубоко вниз. Хоригава был непривлекательным, как она и предполагала. В его блестящих глазках не было ничего, кроме злобы и сухого расчета.

- Я здесь, ваше высочество, - тихо сказала она.

- А, очень хорошо, моя дорогая. Позволь мне войти за ширму, где я смогу тебя видеть и удобно устроиться!

Не дожидаясь ответа, он скользнул за ширму, сел рядом с ней и схватил девушку за руку. Она с трудом удержалась, чтобы не вырвать свою руку из пальцев, похожих на звериную лапу. "Неужели тетя оставила нас одних?"

Князь похлопал ее по руке.

- Пусть тебя не пугает моя стремительность, моя дорогая, - прошептал он и оскалился. Сначала ей показалось, что он совсем беззубый, потом она разглядела, что его зубы были выкрашены в черный цвет, как полагалось по обычаям императорского двора. Его ухмылка исчезла, когда князь, все еще крепко сжимая ее руку, стал рассматривать ее. Начиная с волос и лица, его глаза скользнули по кофте и многим слоям юбок и платьев. Он поджал губы, рассмотрев ее украшения и подбор цветов.

- Ты выглядишь достаточно удовлетворительно, как и говорили во время сватовства, - сказал он.

Потом жестом указал на кувшин с саке, который ее тетя оставила на жаровне вместе с двумя аккуратно стоящими по обе стороны от него чашками. Танико налила саке - сначала ему, потом себе. "Может быть, саке поможет?"

Холодные пальцы погладили ее по шее. Она не смогла удержаться и задрожала.

- Пойманная птичка дрожит! - пробормотал он, глубоко вздохнул и бросился на нее.

Танико слабо вскрикнула, когда он вцепился в ее кофту. Лицо его стало красным. Он казался почти безумным, когда запустил руки ей под юбки, одновременно пытаясь расстегнуть свой черный с золотыми пятнами халат. Танико как-то видела спаривающихся воробьев, и это возбужденное, неистовое нападение напомнило ей ту картину.

- Ваше высочество! - задыхаясь, зашептала она. - Такая торопливость не подобает столь высокой особе. - Вспомнив одну из книг матери, виденную в ее спальне, Танико добавила: - Умоляю, позвольте развернуть для вас радости моего тела в более неторопливой манере. Для неопытной девственницы чары такого прекрасного и знатного господина неотразимы, но не требуйте от меня столь быстрых действий.

- У тебя деревенские представления об искусстве любви, - прохрипел Хоригава. Он безжалостно срывал с нее одежды. В мерцающем свете свечи она мельком увидела его возбужденное тело. Ей стало дурно. Она плотно сомкнула глаза.

Танико напомнила себе, что не должна оказывать ему сопротивления. Обычай требовал, чтобы князь поступил с ней как ему того хочется. Не открывая глаз, она попыталась расслабиться. Она вспомнила, как Дзебу во время проведенной вместе ночи рассказывал ей многое о зиндзя и искусствах, в которых они совершенствуются. Он говорил, что они могут освобождать сознание от тела и совершать долгие мысленные путешествия, оставив позади физическую оболочку. Она заставила себя думать о великой белой горе Фудзи-яме, мимо которой они с Дзебу проезжали в самом начале путешествия из Камакуры. Этот безобразный маленький князь, несомненно, никогда не видел гору Фудзи.

Он причинял ей боль. Он не принимал во внимание ее чувства, не испытывал нежности к ее девственности. По его дыханию и резким, сильным движениям она поняла, что он обеспокоен только необходимостью собственного облегчения.

Ее прожгла боль. Она сжала зубы, но не смогла удержаться от громкого крика. Ощущение было таким, будто ее живот пронзили самурайским мечом.

Хоригава раскрыл глаза и оскалился, снова показав ей свои черненые зубы.

- Твои крики доставляют мне наслаждение! - прошептал он.

Он закинул назад голову, жилы на его тощей шее напряглись, его тело сотрясла короткая судорога. Затем, тяжело дыша, он перестал двигаться. Прижался к ее щеке бровью, покрытой холодным потом. Оттолкнулся от нее. Она чувствовала себя мокрой и грязной. Опустила вниз юбки, чтобы прикрыть себя. "Неужели мне придется провести всю ночь с этим человеком?"

Но было нечто еще более страшное. Ей придется провести с этим человеком всю жизнь. Будут бесчисленные ночи, похожие на эту. Отчаяние захлестнуло ее, ей хотелось плакать, но долг по отношению к семье не позволял ей показывать свои настоящие чувства этому маленькому, лежащему рядом с ней человеку.

- Было очень приятно, моя дорогая, - сказал Хоригава, скривив губы в фальшивой улыбке. - Прошло уже много времени с тех пор, когда я лежал с женщиной. Я просто был очень занят. Моя работа при дворе в эти тяжелые времена не позволяет мне предаваться удовольствиям. Но долго воздерживаться очень вредно для мужчины. Это приводит к дисгармонии сил инь и ян в мужском теле. Ты сделала для меня возможным возвращение к работе с новым рвением.

Танико почувствовала приступ любопытства.

- Я очень рада, что смогла помочь вам, ваше высочество. Ваша работа, видимо, действительно требует очень много сил. - Она добавила то, что требовало от нее хорошее воспитание: - Не могу представить, что такой физически сильный мужчина согласится долго воздерживаться.

- Совершенно верно, - самодовольно заявил Хоригава, приводя в порядок свои темные одежды. - И по этой причине я пришел к тебе сегодня, несмотря даже на то, как ты говорила, что работа требует много сил. У меня вызывает досаду то, что я не смогу остаться с тобой на всю ночь, но я вынужден сейчас уйти.

- Будете ли вы в безопасности на улице, ваше высочество? Я видела вчера драки и пожары в домах, и мне было страшно, - в действительности она не была так сильно напугана, но надеялась, что Хоригава прольет свет на происходящее в столице.

- Я ценю твою тревогу за меня, моя дорогая, но я в полной безопасности. Мой друг Согамори, министр Левых, обеспечил меня охраной самураев и для моего дома, и для меня самого, когда я выхожу из него. Эти беспорядки - результат действий мятежников, не желающих подчиниться воле императора. Но скоро они будут уничтожены, и для твоего страха не останется причин.

Танико знала, насколько бессмысленны обвинения Хоригавы, будто его противники подняли мятеж против императора. Все стороны в любой серьезной политической стычке заявляют, что исполняют волю императора, и обвиняют своих врагов в измене. В действительности, император сам не обладал реальной властью, и его волей являлась воля той фракции, которая контролировала его в данный момент.

Эти мятежники, ваше высочество, они из клана Муратомо? - спросила Танико. - Прошу простить мою деревенскую невежественность, но я не знаю этого.