Тигр всегда нападает сзади - Диана Бош

Какой, до недавнего времени выяснить у нее не получалось. Ну, кроме того, что занятия ей нравились, пусть и не слишком-то айкибудо оказалось похожим на танец.

Золотистый дождь сформировался в большой шар и, опустившись вниз, обволок с головы до ног искрящимся светом Киру. Ей стало так легко, как в детстве, когда наконец наступает праздник. И губы невольно растянулись в улыбке.

Она чувствовала, что чей-то взгляд настойчиво сверлит ей затылок. Повернулась и замерла с открытым ртом.

Около тренера стоял не смуглый и кареглазый незнакомец, а светлый и голубоглазый Лес. Это именно он настойчиво смотрел на нее.

– Здравствуйте, Кира, – Алексей подошел к ней и присел рядом. – Не правда ли, в последнее время бог или судьба постоянно сводят нас.

– А может, вы просто преследуете меня?

– Ничего не имею против вашей версии и даже с удовольствием принял бы ее на вооружение, – засмеялся он. – Но я здесь постоянный посетитель, а вот вас вижу впервые.

– А я всего-то третий раз пришла.

– Вот видите. Мы бы все равно встретились, потому что Василий мой друг и я частенько прихожу к нему на тренировки. Размяться.

– А почему же я до сих пор вас не видела? – не поверила Кира.

– Потому что вы слишком мало занимаетесь, и ровно три прошлых занятия я пропустил.

– Выходит, рано или поздно мы бы встретились…

– Именно об этом я вам и говорю.

– Странно как-то. Не знаю, кто тот шутник, что подстраивает наши встречи, но лучше садитесь от меня подальше.

– Вы чего-то боитесь?

Он так искренне удивился, что Кира неожиданно для себя сказала ему правду:

– Разумеется. Я боюсь влюбиться в вас.

Она сказала это таким тоном, что понять, шутка это или нет, было сложно. Он ответил ей тем же:

– А я мечтаю, чтобы это случилось.

Кира предпочла промолчать. Бог его знает, а если он просто так неудачно острит? Поэтому до конца тренировки она старательно делала вид, что не замечает Алексея, а потом сбежала, едва увидев, что он скрылся в раздевалке.

«Ну чего ты боишься? – уговаривала она себя по дороге домой. – Так больше нельзя, невозможно постоянно прятаться. Да и с тренировками теперь что делать? Не бросать же из-за него!»

Дома было пусто и тихо. Кира вышла на балкон, оперлась на перила, свесив кисти рук вниз, с наслаждением зажмурилась. Пахнет медом и липой, а вечер теплый, ясный. В такие вечера хорошо бродить по аллеям парка с мужем или другом, и говорить, говорить…

Она вдруг так ясно увидела себя идущей рядом с мужчиной по темной аллее, услышала свой смех, что вздрогнула и открыла глаза. Тот мужчина был в белом – любимом цвете Алексея, и у него оказалось его лицо.

– Кира! Кир, ты спишь, что ли? Я тебе битый час по телефону не могу дозвониться. А домофон у вас сломан, вообще никаких признаков жизни не подает.

Внизу около дверей подъезда подпрыгивала в нетерпении Лика.

Кира свесилась вниз и крикнула:

– Попробуй вначале буковку «С» набрать, а потом уже номер моей квартиры. Там заедает что-то.

В квартире сразу раздался звонок, и Кира побежала открывать.

– Что у тебя с голосом? Чего ты хрипишь? – спросила она, едва Лика появилась на пороге.

– Простыла.

Глаза и нос ее были красными, но в том, что виноват в этом насморк, Кира сильно сомневалась. Скорее Лика много и долго плакала перед визитом к ней.

Небрежно скинув легкие лодочки и не обращая внимания на то, куда они полетели, Лика прошлепала босиком в гостиную и плюхнулась в кресло.

– У тебя выпить что-нибудь есть? – сипло спросила она. – Нажраться хочу.

– Коньяк.

– Лучше водку.

– Пей, что дают, и не выделывайся, – буркнула Кира. – Водки у меня нет и сроду не было.

– Нажираться коньяком – это дурной тон. Ладно, давай с лимоном. Я без него коньяк не пью.

– Ну и зря. Лучше с горьким шоколадом.

Лика вздохнула.

– Мне сейчас хоть с коровьим навозом – все однопупственно.

И по ее щеке скатилась одинокая слеза.

Кира испуганно побежала на кухню. Вскоре Лика, всхлипывая и перемежая рассказ стонами и охами, выкладывала очередную свою эпопею.

– Нет, ну ты представляешь, Кир? Как только начинаю серьезный разговор, он просто уходит от ответа. Вот что мне делать, а? Устала раскачиваться, словно на палубе в шторм. У меня скоро морская болезнь от этой «качки» начнется.

– Лика, может, это оттого, что он женат? – как можно мягче спросила Кира, опасаясь ее гнева. Как выяснилось, опасалась не зря: Лика взорвалась и начала орать:

– На ком?! На этой старухе? Кира, не смеши меня, там давно номинальные отношения.

Она расстегнула пуговки на блузке, обнажая полную грудь, энергично помахала салфеткой и вытерла зареванное лицо.

Кира, впрочем, уже была мыслями далеко. Слово «старуха» задело ее, и она погрузилась в мрачные размышления. «Старуха. Вот кто я для него. И с этим ничего нельзя поделать: сколько бы лет ни прошло, все равно он будет моложе, а я – старше».

Она задумчиво протянула руку к вазе с конфетами и, меланхолично взяв одну, сунула ее в рот.

– Кира, ты что, не слушаешь меня? – вернула ее к действительности Лика. – Я говорю, вот как так может быть, а? Мы с ним ночи напролет в аське просиживали, болтали обо всем. Все нормально было, все хорошо, и вдруг – бац! – будто подменили его. На полуслове разговор оборвал и ушел из Сети. Я мучилась, переживала. Думала: что там у него случилось, пожар, что ли? Нет, ну правда – мало ли какие неприятности могут быть! Уже мысли всякие в голову лезли, то он на больничной койке мерещился, то еще что-то. Я так нервничала и переживала, хоть хватай сумку да в аэропорт беги. А он спустя три дня появляется как ни в чем не бывало. И опять «прости, не мог предупредить» и так далее. А эсэмэску сбросить нельзя было? Нет, ну я так больше не могу, я устала!

Лика уткнулась Кире в плечо и опять заревела.

– Ликусь, ну не плачь. На конфетку. – Кира подвинула ей вазу. – А может, ну его, а, Лик? Знаешь, моя бабушка говорила: «Коль понравился кто – хватай и держи. А если вырывается он, то бросай и беги». Все равно счастья с ним не будет.

Глаза у Лики моментально высохли, она отстранилась от Киры и, проглотив не до конца прожеванную конфету, с упреком сказала:

– Ты бываешь страшно бесчувственная. Просто сухарь какой-то. Как тебе вообще с такой психологией удалось не только замужем побывать, но еще и детей нарожать? Я уж молчу про то, как ты за своим Андрюшенькой убивалась поначалу. Чего же ты сразу его не послала, а? Все равно ж ясно было, что ничего хорошего у тебя с ним не получится!

– Хорошо, Лик, извини. Тебе, конечно, виднее.

Кира обиженно отодвинулась. Словно избавляя ее от лишних переживаний, домофон ожил и тревожно завыл.

– Ты что, кого-то ждешь? – нервно заерзала Лика. – Я надеюсь, не мужчину? А то я тут зареванная сижу, с красным носом, а вдруг там принц, да не один.

– Ага, с конем, – разозлилась Кира. – Не мели чепухи, кто-то ошибся.

Звонок, действительно, тут же смолк, и Кира удовлетворенно кивнула:

– Вот видишь – это не ко мне.

– Н-да? Ладно, я все равно пойду себя в порядок приведу. Разнюнилась я чего-то не по делу.

Она взяла сумку, достала из нее сотовый телефон и, убедившись, что новых эсэмэсок нет, помрачнела.

– Что там? – спросила Кира.

– В том-то и дело, что ничего. Не пишет, гад, – она сунула обратно в сумку мобильник и направилась в ванную.

Светлая, нежно-лимонного цвета бабочка впорхнула в комнату. Кира протянула руку, чтобы поймать ее, и неловко зацепила вазу из тонкого богемского стекла, она упала на пол и разбилась.

И тут в дверь постучали. Кира подняла несколько крупных осколков и пошла к двери. Вазочку было ужасно жалко. Высокая, с витой ножкой, она напоминала узкий бокал и была стилизована под керосиновую лампу. Кира ее купила когда-то давным-давно, когда ездила со школьной экскурсией в Чехословакию.

За дверью стоял Алексей.

– Это к счастью, – сказал он, кивнув на осколки в ее руках.

– Вы?!

– Взял на себя смелость прийти без приглашения, надеюсь, не из-за меня разбили? Я старался сильно не стучать.

– Правда ваша, звонок давно нужно починить. Но это не из-за вас, я только хотела поймать бабочку.

– Счастье нельзя поймать, ему просто надо подставить ладонь. Я привез забытую вами вещь. Это же ваша?

Он протянул косметичку. Конечно, Кира сразу узнала ее, но зачем-то проверила содержимое и, широко раскрыв глаза, протянула:

– Не может быть! Странно, действительно моя… Откуда она у вас?

– Вы ее забыли в раздевалке.

– Я ничего не понимаю. Мне кажется, я ее не доставала. Выпала из сумки, что ли… – растерянно пробормотала Кира.

– Одна из девушек-спортсменок после вашего ухода принесла эту косметичку в кабинет к Василию Васильевичу. Сказала, что она ваша. Поскольку я еще был там, то предложил завезти ее к вам домой. Тем более что мне по пути.

Дверь квартиры напротив приоткрылась, и оттуда высунула свой остренький любопытный нос Вероника Кузьминична – пожилая соседка Киры. Она, ничуть не стесняясь Алексея, жадно разглядывала его, по-видимому, собираясь пойти в атаку. Не дожидаясь, когда старушка откроет рот и задаст свой первый вопрос, Кира пропустила Леса в прихожую и бодро прокричала: