Убийства в Чумном дворе - Джон Диксон Карр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я сказал ему, что это абсолютно достоверный и проверенный факт, и он снова что-то черканул в своем блокноте.
– Потому что, мистер Блейк, это был не я. Я вышел через парадную дверь и, да будет тебе известно, обогнул дом сбоку. Теперь не мог бы ты хоть как-то описать эти шаги? Скажем, мужские или женские, а? Какая походка – быстрая или медленная? Хоть что-нибудь, что может пригодиться?
Это было невозможно. Пол был кирпичный, и звуки были едва слышны среди голосов и теней, вызванных к жизни манускриптом Джорджа Плейджа. Это были быстрые шаги, как у человека, стремящегося остаться незамеченным, – вот и все, что я мог сказать.
– Что ж, мистер, тогда вот что произошло после того, как мы с Бертом покинули тебя… Я лучше запишу это на бумаге. Меня будут спрашивать… и я попаду в ад из-за всего этого. Лучше записать… Ты знаешь, что делала эта компания, чем они занимались последние полчаса? – сокрушенно спросил Мастерс. – Да, ты уже догадался. Образовали круг в темноте. Точно такой же, как неделю назад, когда кто-то подсунул это липовое сообщение в газеты и напугал Дарворта. Как я мог помешать им?
– Спиритический сеанс… – сказал я. – Да, но как насчет Джозефа?
– Это был не спиритический сеанс. Они молились. И вот тут при ближайшем рассмотрении кроется самая подозрительная часть всего этого дела. Они не хотели, чтобы Джозеф был там. Пожилая леди немного разгорячилась из-за этого. Она сказала, что Дарворт дал конкретные инструкции: Джозеф не должен присутствовать. В общем, какая-то чушь насчет того, что он сильный экстрасенс, который может скорее усугубить негативное влияние, чем… Не знаю. Короче, мы с Макдоннеллом взяли его в оборот. Ха. Мы мало что вытянули из него, да и из прочих тоже, если уж на то пошло. Они не захотели разговаривать.
– Ты сказал им, что ты полицейский?
Мастерс фыркнул:
– Да. И выглядел болваном в их глазах. Какое я имел право вмешиваться? – Он помолчал. – Пожилая леди лишь развела руками и сказала: «Я так и думала». Похоже, молодой Латимер был готов броситься на меня с кочергой. Единственным, кто пытался всех утихомирить, был пожилой джентльмен. Уф, и они велели мне убираться куда подальше, пока они молятся. Если бы не мистер Холлидей, меня бы вообще выперли вон… Послушай, Берт! – крикнул он в сторону дома. – Мистер Холлидей поможет тебе с бревном, а остальные ни с места. Пусть вернутся к себе, понял?
У задней двери послышались возмущенные вопли и протестующие реплики. В неверном свете высоко поднятых свечей Макдоннелл выволок тяжелое бревно и спустил его по ступенькам. Холлидей поднял другой конец бревна, и, спотыкаясь, они направились к нам.
– И что? – решительно спросил Холлидей. – И что? Макдоннелл говорит…
– Он ничего не говорит, сэр, – перебил его Мастерс. – Держитесь здесь. С каждого конца по два человека. Цельтесь в центр двери, и мы попытаемся разбить ее пополам. Фонарики в карманы, используйте обе руки. Слушайте мою команду… Начали!
Грохот ударов разносился по замкнутому пространству, и, казалось, от него дребезжали стекла вокруг. Поскальзываясь в грязи, делая шаг назад и снова устремляясь вперед по команде Мастерса, мы четыре раза всадили этот таран в дверь. Она трещала, но старое железо развалилось раньше досок. Пятый раз – и луч фонарика Мастерса заиграл на двух половинах вдребезги разбитой двери.
Тяжело дыша, Мастерс натянул перчатки, приподнял обломок доски и на коленях протиснулся внутрь. Я последовал за ним. По центру двери все еще оставалась большая железная полоса оковки. Когда я поднырнул под нее, Мастерс направил луч фонаря на внутреннюю сторону двери. Не только засов был все еще на месте, но и длинная ржавая железная скоба, характерная для домов семнадцатого века. Почти вывернув запястье, Мастерс с трудом вынул ее. На двери не имелось ни замка, ни замочной скважины – только простая ручка, подобная той, что была прибита снаружи. Ручки буквально приросли к дверной раме с обеих сторон, тогда как хрупкая железная оковка была разбита и сорвана.
– А теперь стой, где стоишь, – хрипло сказал Мастерс, – повернись и убедись, что здесь никого нет…
Я быстро отвернулся; заползая внутрь, я успел увидеть это зрелище, а оно не для слабого желудка. Воздух был спертый, потому что дымоход, скорее всего, плохо тянул, а Дарворт, очевидно, жег специи в огромном камине. Затем появился запах паленых волос.
В продолговатом помещении камин располагался у той же узкой стены слева от нас, через окошко которой Мастерс увидел тело. Огонь теперь потух, превратившись в раскаленную докрасна массу, от которой исходил сильный жар. Эта масса продолжала слабо мигать и выглядела демонически. Перед камином лежал человек, его голова почти касалась тлеющих углей.
Это был высокий мужчина, в котором чувствовалась какая-то ущербная элегантность. Он лежал на правом боку, съежившись, будто от боли. Его щека прижималась к полу, голова была повернута в сторону двери, что, возможно, говорило о последней попытке что-то там разглядеть. Но едва ли он что-то увидел бы, даже если бы оставался жив. Очевидно, когда он падал, его очки с маленькой золотой цепочкой врезались ему в глаза. По его лицу с оскаленным в агонии ртом стекала кровь и заливала шелковистую каштановую бороду. Густые с проседью волосы были длинными и гротескно топорщились вокруг ушей. Казалось, он о чем-то молил нас, простирая в сторону камина безвольную левую руку.
Света в комнате не было, если не считать раскаленных углей. Внутри дом казался меньше, чем снаружи, – примерно двадцать футов на пятнадцать, с каменными стенами, покрытыми зеленой плесенью, кирпичным полом и рифленым потолком из цельного дуба. Хотя недавно здесь пытались навести порядок – к одной из стен были прислонены метла и швабра, – на всем лежала печать многолетнего запустения. И теперь сквозь липкий туман жары здесь ощущалось что-то тошнотворное…
Мастерс направился к телу, и эхо повторило звук его шагов. Безумная фраза запульсировала у меня в голове, а потом, когда я произнес ее вслух, эхом разнеслась по комнате:
– Кто бы мог подумать, что в старике столько крови?..[7]
Мастерс обернулся. Он хотел было что-то сказать, но сдержался.
– Вот оружие, – произнес Мастерс, указывая пальцем. – Видишь? Лежит вон там, с другой стороны от него. Совершенно верно, это кинжал Льюиса Плейджа. Стол и стул опрокинуты. Здесь никто не прячется. Ты вроде разбираешься в медицине. Осмотри его, ладно? Только поаккуратней в своих ботинках. Не запачкайся.
Это было невозможно. Пол, стены, камни очага были забрызганы кровью
