Огненная проповедь - Франческа Хейг

— Слишком опасно. Ты же знаешь, я держу тебя здесь не ради своего удовольствия.

Я покачала головой:

— Подумай, что случится с тобой, если я на самом деле сойду с ума. Я смогу совершить что угодно.

Он только рассмеялся:

— Поверь, ты не в том положении, чтобы угрожать.

— Я не угрожаю, а предлагаю. То, что реально может тебе пригодиться.

— И с каких это пор ты решила мне помогать?

— С тех самых, как начала терять разум. Мне просто необходимо увидеть небо. Всего лишь десять минут на воздухе. Учитывая то, что я готова рассказать, это небольшая плата.

Зак нахмурился.

— Я бы поверил, поделись ты раньше хоть чем-нибудь полезным. По словам Исповедницы, во время допросов ты сидишь, как восковая кукла. До этого ты утверждала, что Острова не существует, а теперь говоришь, что знаешь о нем. Так почему я должен тебе верить?

— Ладно. Я солгала ей об Острове. — Зак встал и быстро подошёл к двери. Я продолжила диалог с его спиной: — Я подозревала, что только так смогу тебя сюда заманить. Но я не врала, у меня есть что поведать. Только не ей.

— Почему? Ее работа — сбор информации.

— Потому что это о ней. — Он остановился, одной ладонью сжимая ручку, другой — здоровенную связку ключей, которую всегда носил с собой. — Именно поэтому я не могла сказать ей, только тебе. Я знаю, что она замышляет с тобой сделать.

— Не собираюсь верить в эту чушь, — прошипел он. — Она — единственный человек, которому я могу доверять. Даже больше, чем тебе.

Я пожала плечами:

— И не надо. Я просто говорю то, что знаю. А уж верить или нет — дело твое.

Он пристально смотрел на меня несколько секунд. Потом повернулся, вставил ключ в замок, открыл дверь. И все в тишине. Наконец вышел из камеры, оставив дверь открытой.

— Десять минут, — бросил он, шагая по коридору. — Потом вернемся, и ты все расскажешь.

Глава 7

Потом, позже, сколько я ни пыталась, но воспроизвести в памяти судьбоносный момент выхода из камеры так и не cумела. Я просто слепо поспешила за Заком по длинному коридору от следующей запертой двери к лестничному маршу. Только на самом верху, где три окна впускали в помещение свет, я почувствовала, насколько он ярок, и тут же прикрыла моментально заболевшие глаза, но не медля вновь уставилась на окно. Туман последних недель рассеялся, мой разум очистился и стал намного яснее. Словно, пока я сидела в камере, сама крепость давила на меня своим весом, а выйдя наружу, я скинула бремя.

Не обращая внимания на мою реакцию, Зак повел меня по другому длинному коридору, открыл большую дверь и остановился.

— Не знаю, насколько ты глупа, чтобы что-то предпринять, но лучше не пытайся. — Я постаралась сосредоточиться на его словах и не отвлекаться на солнечный свет и поток свежего воздуха, хлынувшие через приоткрытую дверь. — Ты же помнишь — я сильнее тебя, а остальные двери на стене заперты. Держись поближе ко мне.

Он толкнул дверь, и та распахнулась до конца. Несмотря на ослепляющую боль в глазах, я опьянела от свежего воздуха, задышав полной грудью.

Длинный узкий вал ничуть не изменился с тех пор, как меня выпускали сюда в первые месяцы заключения. Терраса где-то двадцати метров в длину, выступающая посреди отвесного фасада крепости. Немного выше торчали зубчатые стены, обрамляющие форт и уходящие прямо в скальную породу. Я услышала, как Зак запер центральную дверь вала, из которой мы только что вышли. С каждого конца террасы с обеих сторон от нас находились двери из толстого дерева, обшитые стальными пластинами.

Первые мгновения я просто стояла, подставив лицо солнечным лучам. Когда же попыталась склониться над зубчатой стеной, Зак преградил мне путь.

Я рассмеялась:

— Расслабься. Нельзя же обвинить меня в желании все рассмотреть поближе. В последние четыре года я мало что видела.

Он кивнул, но остался рядом. Я перегнулась, зависнув над стеной, чтобы получше разглядеть город.

— Никогда толком не видела город. Меня доставили из поселка ночью, да к тому же еще с мешком на голове. А когда нас еще выпускали сюда на прогулки, нам запрещали подходить к краю.

С высоты Уиндхем выглядел как нагромождение зданий на склоне холма. Слишком хаотичный, чтобы считаться красивым, но довольно впечатляющий из-за размеров. Он не только карабкался ввысь вдоль гряды, но и расползался по долине, от которой далеко за горизонт простирались дороги. Русло реки извивалось с юга, огибало центр и исчезало в пещерах у подножия горы. Даже с такой высоты я видела движение: телеги на дорогах, покачивающееся на ветру белье на веревках, натянутых от окна до окна. Множество людей так близко к месту, где я проводила однообразные дни и ночи в полном одиночестве.

Зак повернулся спиной к городу. Я сделала то же самое, привалившись к стене. По обе стороны от нас возвышались зубцы.

— Ты говорил, что не доверяешь здесь никому, кроме Исповедницы.

Он молча рассматривал свои ладони.

— Зачем ты выбрал такую жизнь? Про меня все понятно — выбора мне никто не предоставил, но у тебя-то он есть. Ты ведь можешь уйти.

— Это часть нашей сделки? Лично я не подписывался на разговор по душам. — Зак снова отвернулся и бросил взор на город. — В любом случае не всё так однозначно. Я обязан кое-что сделать. — При свете дня я отчетливо увидела, как впали его щеки. Он вздохнул: — Я начал здесь реформы и их нужно довести до конца. Это сложно.

— Так не должно быть.

— Ты всегда была идеалисткой. Для тебя все просто. — На этот раз в голосе не слышалось злости, только усталость. Такая же, как притаившаяся в глазах.

— Для тебя тоже все может стать просто. Ты можешь уехать — вернуться в деревню, работать на земле с мамой.

Зак даже еще не повернулся, а я уже поняла, что сморозила глупость.

— Работать на земле? — прошипел он. — Ты хоть понимаешь, кем я стал? Чего достиг? Деревня — последнее место, куда бы мне хотелось податься. Даже после того как нас разделили, меня не воспринимали наравне с другими альфами. Я думал, что станет лучше, но нет. Все из-за тебя. Из-за тебя нас не разделили вовремя. Я никогда не смогу туда вернуться. — В гневе он отпрянул от меня, остановившись на полпути к двери.

Я оперлась обеими руками о стену и запрыгнула на уступ столь стремительно, что едва удержалась за зубцы, чтобы не опрокинуться спиной вниз.

Зак бросился ко мне, но застыл, увидев, как близко я стою у края, и беспомощно, как марионетка, протянул руки.

— Это безумие. Спускайся сейчас же! — срывающимся голосом выкрикнул он.

Я покачала головой:

— Еще одно слово — и я прыгну. Окликнешь охранника — и я прыгну.