Между двух огней - Хейзер Филдс

– Нет, все будет хорошо, – решительно сказала себе Ханна. – Джина будет еще спать. Спать? Да какое там! Она услышит голоса в передней и выйдет посмотреть, кто пришел. И нельзя просто притвориться, что это случайный визит. Может, позвонить ему утром, отменить завтрак? Может, встретиться на улице?

Решение явно не из лучших, но делать нечего. Ханна кое-как успокоилась и заснула. Разочарование ждало ее утром, когда в девять часов она позвонила Хартфилду, а он не ответил.

Он уже выехал! Он же собирался купить продукты и наверняка после магазинов поедет прямо к ней, сообразила Ханна. А ведь я обещала привезти из пекарни горячие рогалики! Да и вообще в доме нет ни крошки съестного. Последние три яйца пошли на вчерашнюю запеканку. Нельзя предлагать мужчине кукурузные хлопья в качестве воскресного завтрака, сокрушалась Ханна. Нет, придется срочно ехать в лавку, решила она, в глубине души надеясь, что ей удастся сохранить за столом мир между Джиной и Хартфилдом.

Покупки заняли гораздо больше времени, чем предполагала Ханна. Во французской пекарне была толпа народу, ехать приходилось осторожно: они с Тинкербеллом еще не приноровились друг к другу. Кстати, обнаружилось, что часы на щитке отстают на одиннадцать минут. Так что Ханна подъехала к дому не без одной минуты десять, а в десять часов десять минут! Бордовый автомобиль Хартфилда уже стоял у дверей.

Она опоздала на десять минут. В сущности, не так уж это и много, но оказалось вполне достаточно… Резкие голоса, доносившиеся из дома, Ханна услышала еще на улице. Войдя в переднюю, она все поняла.

– И вообще, какое твое дело? – кричала Джина. Девушка была еще в ночной рубашке и халатике. Скорее всего, ее разбудил звонок в дверь. Она не успела ни причесаться, ни умыться. Вид у нее был юный и очень милый, несмотря на разгневанное личико.

– Это мое дело, я беспокоюсь за Салли…

– Ах, Салли! Как же, как же, слышали! Ну, ты подожди, она скоро отлипнет от Стива, перестанет хныкать и упадет в твои объятия. Может, тогда она перестанет выкачивать из Стива каждый пенни! Вот тогда все будут довольны!

– Джина!

Но возмущенное восклицание Ханны осталось без внимания.

Хартфилд, полностью игнорируя гневные Джинины сентенции, продолжал:

– И меня беспокоит Стив, хотя вам обоим, похоже, даже в голову не приходят такие простые вещи, как…

– Ханна! – бросилась Джина к сестре. – Гони его отсюда!

– Но…

– Не стоит беспокоиться, Ханна. Я уже ухожу.

– Нет, Иден, пожалуйста! Дело в том… Я только…

Он не удосужился ответить, холодно взглянул на нее и вышел. В беспомощном отчаянии Ханна смотрела ему вслед, потом повернулась к сестре и отчеканила:

– Мы еще поговорим с тобой. – Она сунула девушке пакет с горячей, душистой выпечкой. – Ешь! Может, это хоть немного тебя утихомирит.

Распахнув дверь, Ханна бросилась на улицу и догнала Идена уже на тротуаре. Он садился в машину.

– Ты не говорила, что она собирается приехать, – сказал Хартфилд спокойно, что, однако, не обмануло Ханну: глаза его сердито блестели, движения были резкими, голос натянутым.

– Я сама не знала. Она приехала вчера днем, когда я таскалась по автомагазинам. Она была так расстроена, все говорила, что у них вот-вот все рухнет…

– Но тебе удалось убедить ее, что за любовь надо бороться до конца.

– Нет! Как раз напротив. Я пыталась сказать ей, что…

– Джина утверждает обратное.

– Просто она слышит то, что хочет услышать. Иден! Иден, прошу тебя…

– Нет, Ханна. Я еду домой. Так будет лучше во всех отношениях. И давай взглянем правде в глаза: не судьба нам с тобой встречаться. Хотя… в тот вечер… это было здорово.

Он помолчал. Для Ханны эта пауза заполнилась сладкими воспоминаниями об их единственном поцелуе.

– Да. Это было прекрасно, – молвила она.

– Но увидев сегодня в твоем доме Джину, я понял, что на весы брошены слишком противоречивые чувства. А ты хочешь, чтобы и волки были сыты, и овцы целы.

– Что ты мне предлагаешь? Вышвырнуть сестру из дома? – вскипела Ханна.

Гнев всегда был для нее прекрасным средством самозащиты.

– Не передергивай!

– Все ясно. Ты хотел, чтобы я отвадила Джину от Стива, рассказав ей о том, какая замечательная женщина Салли, как она мне понравилась и так далее. После этого мне лишь следовало попросить сестру об одном пустяковом одолжении и…

– Ладно, я вижу, здраво и спокойно мы на эту тему говорить не можем, – мрачно оборвал ее Хартфилд.

– Не можем, – сухо откликнулась Ханна.

– Пожалуй, я поеду.

– Конечно.

– Неплохую машину ты себе раздобыла.

– Надеюсь. Спасибо.

Улыбнуться Ханна еще сумела, а вот смотреть, как он будет уезжать, – нет. Обходя его автомобиль, она заметила на заднем сиденье корзину, полную пакетов и свертков. Неплохо он запасся на пикник: хлеб, фрукты, пластиковые коробочки с салатами, сыром, минеральная вода, термос, даже бутылка вина… Ханна не хотела растравлять себя, но не удержалась от вопроса, кому же теперь достанется это угощение. Наверное, Салли и ее мальчишкам. А может, хорошенькой рыжеволосой докторше из их отделения? Ханна еще несколько дней назад заметила, как светится диетолог Линда Йоргансен, здороваясь с доктором Хартфилдом. Вот сюрпризом станет для этой милашки неожиданное приглашение на пикник…

Закусив губу, Ханна вошла в дом.

– Неужели ты встречаешься с этим человеком? – сразу зашипела Джина.

– Почему «встречаюсь»? Просто мы собирались за город, – хмуро сказала Ханна.

– Значит, встречаешься! Господи, но как же ты могла?

– Потрудись объяснить, почему вообще тебя так волнует это! – взорвалась Ханна. Терпение ее лопнуло. – Вы со Стивом нашли свое счастье. И если я симпатизирую Идену Хартфилду, если даже я собралась с ним на пикник, заметь, на самый обычный пикник, почему это вдруг входит в противоречие с твоими понятиями о сестринской любви и преданности? Какое тебе дело до всего этого?

– Да потому, что он целиком на стороне Салли! Значит, и ты за нее. Или вот-вот будешь…

– О каких сторонах ты говоришь, Джина? – возмущенно воскликнула Ханна. – В вашей истории нет ни сторон, ни фронтов. Разве я не права? В вашей войне нет победителей! Иди разогревай себе рогалики. Я не буду есть. Не хочу. Пойду в душ.

Ханна была уже не в состоянии мусолить эту тему. Еще десять минут назад она собиралась выяснить, с чего началась стычка Джины и Хартфилда, но сейчас это ей уже было все равно.

– По-моему, ты всего час назад была в душе, – поддела ее сестра.

– Была. А сейчас собираюсь сделать это еще раз. И скорее всего, я использую всю горячую воду, – сухо сообщила Ханна.

Она так и поступила. Но легче от этого не стало. Потянулся вялый день. Обе женщины были раздражены и угнетены одновременно.