Кольцо Афродиты - М Валигура

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ Алиса Константиновна Крупская, молодая доктор или кандидат каких-то наук, жила с моим лысеющим папой в качестве любовницы последнего уже три года. Алисе было 32, росту она была невысокого, носила очки, мини-юбки - все носила. Называла меня Егоркой, папу - Коляшкой, коньяк - коньячишкой, а себя почему-то девчонкой.

( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

- Заходи, Егорка,- весело сказала она.

Мы с Ириной вошли.

- Ну, представь мне свою подружку,- попросила Алиса.

- Это не подружка, - буркнул я.- Это наша редакционная машинистка Ирина. Я с ней сплю,- зачем-то похвастал я.

- А Коляшки нет дома,- словно не слыша меня, сказала Алиса.- Кофейку хотите?

- Хотим. И тех пряников, что вы спекли позавчера, тоже хотим.

Алиса принялась накрывать на стол, поставила кофейник, сливочник, сахарницу и чашки.

- А пряники?- напомнил я.

- Ой, блядь!- хлопнула себя по голове Алиса.- Совсeм к старости мозги ослабли.

- Печень?- поинтересовался я.

- Пряники! - веселая Алиса поставила на стол тарелку с пряниками, несколько напоминающими бабушкины коржики.

- Мягкие,- сказала Алиса.- Сдобь. Девчонка постаралась.

- Какая девчонка? - удивился я.

- Я.

- Вы не девчонка.

Алисa надулась.

- Не будь таким противным, Егорка.

- Эт вы меня еще противным не видели,- похвастал я.- Я страшен.

- Уй-уй-уй,- просюсюкала Алиса.

- Кхм,- кашлянула Ирина и одним глотком допила свой кофе Я тоже не стал смаковать - кофе был нехорош.

- Егорка,- сказала Алиса,- а у меня для тебя подарочек. Давно уж дожидается случая, да ты у нас редко бываешь.

- Подарочек давайте, и мы пойдем,- заявил я,- Я, собственно, с отцом хотел погово-рить.

Алиса с сожалением пожала плечами, порылась в книжном шкафу и достала знакомый с виду фолиантик. То были "Мифы и легенды Древней Греции". А я-то думал что-то стоящеe! Водка, например, или, там, деньги. Ничего она меня не ждала - просто хапанула с полки первую книжку - жри, мол, Иродов, с ногтями.

Я взял книжку, мы попрощались и ушли. Всю дорогу Ирина хмурилась и дулась.

- Ну тебя,-говорю,- на хуй, дуться. Пойдем в кафе, водки выпьeм.

В кафе я спросил y нее напрямик:

- Ну, в чем дело?

- Дело,- отвечает она, в том, что эта твоя папина сожительница на тебя глаз положила.

- Ты,- говорю,- все замечаешь, а я и не знал, что у Алисы глаза вставные.

- Дурак ты, Гоша. Не смешно. Ты что, не видишь, что я ревную?

- Ага,- говорю,- теперь понятно. По сто или по пятьдесят?

- По двести. Ну, ты не хочешь меня успокоить?

- Хорошо,- говорю,- успокаиваю: глаза у нее не вставные.

- Ты, Гоша,- говорит она,- из детства уже вышeл, а впадать в него тебе еще рано. Понимаешь, о чем я?

- Ну,- отвечаю,- можешь снова назвать меня дураком - не понимаю.

- Ничего,- говорит,- поймешь.

Тут нам принесли водку, мы ее сразу выпили и заказали еще.

- Жалко, что мы отца твоего не повидали,- сказала Ирина.- Отец - это очень важно. Вот у меня дочурка двухлетняя без отца росла... Теперь будет у нее отец .

- Кто этот дурак?- безмятежно поинтересовался я.

- Ты.

Казалось, уже можно было бы привыкнуть, что всe тебя называют дураком. Но сейчас я так и взвился над столом.

- Да ты охуeла!!! - заревел я на все кафе.- Ищи дураков где-нибудь еще. А среди Иродовых дураков нет!

- Не поняла,- сказала Ирина.

- Короче,- говорю,- ты мне сделала предложение. Выступаю с ответным: иди на хуй.

-???

- Передаю по буквам ( для слепых ): Ирина, Дура, Ирина; Надежа, Аркадий; Харитон, Ульяна... Инвалид Краткий. НА ХУЙ.

Инвалид Краткий, сидящий за соседним столиком, вскинулся и набросился на меня с клюшкой.

- В хоккей играете?- спросил я, уворачиваясь от ударов.

- Играю,- зарычал в ответ инвалид.- За "Цыцька". Краткий моя фамилия. Инвалид я.

- Помолчите, инвалид,- поморщилась Ирина.- Не видите - у нас любовь, он меня на хуй посылает, а вы со своими цыцьками.

- " Цыцька "- чемпион! - завопил обрадованный инвалид.- Эй, кельнер, еще водки! Я угощаю.

Официант, обрусевший житель Кельна принес три по двести.

- Богато живете, инвалид,- позавидовал я.

- Значит, на хуй?- переспросила Ирина.

- На хуй, на хуй. Я не угощаю. Угощает инвалид Краткий. Он,- говорю,- и станет любящим отцом твоей дочурки.

Инвалид тем временем орал что-то про великолепную пятерку и вратарь.

По его словам выходило, что в хоккей играют настоящие мужчины. Я посмотрел на инвалида Краткого, и у меня окончательно отпало всякое желание становиться настоящим мужчиной. Я мельком глянул на Ирину - пошла она на хуй или нет. Ирина медлила. Тогда я решил уйти сам. Выскочил на улицу, задохнулся жаром, встал в тень и начал размышлять что мне делать и куда идти дальше.

" Ладно,- думаю,- надо сходить к пацанам. Если уж Писатели окончательно забыли о них, придется мне самому возвращать пацанов в повествование ".

И я поехал к Витьку в надeжде, что вся наша компания собралась там. Тьфу, думаю, на Ирину с ея любовью. Счастье еще, что так легко от отцовства отделался. Не то, чтоб легко - невное потрясение - это все ж не шутка, но - жив! А у Витька, думаю, выпить чего найдется, а то, хоть инвалид Краткий и угостил, но мало - жадный попался инвалид. С такими вот мыслями иду я по улице, а навстречу мне - кто б вы думали? Котовский! На голове лысина, под носом усики и чешет себе навстречу, как ни в чем не бывало. Конечно, не в форме, а в обыкновенном костюмчике, и не на лошади, а на своих двоих. Конспирируeтся, прохвост. Я, конечно, кидаюсь к нему, хлопаю дружески по лысине и кричу:

- Привет Котовскому, старому черту! Почему не на лошади, шeльма?

Тут Котовский стал беспокойно по сторонам оглядываться.

- Какая лошадь?- говорит. - Какой Котовский? Что вам от меня надо?

Я в ответ только пальцем ему пригрозил: ох, мол и хитер же ты, Котович.

- Вы обознались,- говорит Котовский . - Моя фамилия Петр Петрович Живодеров.

- Твоя фамилия,- говоорю уже сердито,- Яйцапополуволочидзе. Ты мне гайки-то не вкручивай. Я тебе не какой-нибудь барон Врангель. Признавайся, куда лошадь дел, не то не жить тебе.

Не то, чтоб мне действительно его лошадь была нужна, просто разозлился я из-за Ирины.

Тут Котовский, кажется, струхнул, к публике стал обращаться:

- Уберите,- говорит,- от меня этого сумасшедшего.

Мне обидно стало, что он меня так честит.

- Эх ты,- говорю,- народный герой в ушах геморрой. Вот Чапаев - тот в тыщу раз лучше тебя.

Смотрю - Котовский обиделся.

- Чем же это, - говорит,- Чапаев лучше?

- А всeм,- отвечаю.- Чапаев бы со мной и поговорил, и на лошади покатал, и водкой угостил.

- Ага,- говорит Котовский.- Ну, все понятно. Ладно уж, стой здесь.

А сам в гастроном нырнул. Через полчаса появляется с бутылкой водки в руке и мне протягивает - Вот,- говорит,- тебе водка. Ну, теперь оставишь меня в покое?