Древняя мудрость - Анни Безант

Как наукой признается существование обширных рядов эфирных вибраций, из которых лишь небольшое количество (солнечный световой спектр) может быть воспринято глазом, способным вибрировать лишь в ограниченных пределах, точно так же и физический аппарат мысли – мозг и нервная система – могут воспринимать лишь небольшую часть из обширного ряда вибраций, которые приводятся в движение «Мыслителем» в его собственной сфере. Наиболее развитой мозг отвечает на этот ряд вибраций лишь до той точки, которую мы называем «большой интеллектуальной силой»; исключительно восприимчивый мозг отвечает до точки, которую мы называем «гением»; исключительно невосприимчивый мозг отвечает лишь до той точки, которую мы называем «идиотизмом». Но какими бы качествами ни обладал мозг, на него без перерыва несутся миллионы мыслей-волн, на которые он не может отвечать, благодаря плотности материала, из которого он состоит, и, так называемые, умственные силы каждого из нас вполне соответствуют чувствительности нашего передаточного аппарата – мозга. Но прежде чем изучать Мыслителя, следует ознакомиться с его миром, с самой ментальной сферой.

Ментальная сфера, ближайшая к астральной, отделяется от нее лишь разностью материи, из которой она состоит; совершенно так же, как астральная сфера отделяется от физической. И в самом деле, мы можем сказать совершенно то же об отношении ментального к астральному, что мы уже говорили об отношении астрального к физическому. Жизнь в ментальной сфере более деятельна, чем в астральной, и формы ее более пластичны. Дух-материя этой сферы гораздо сильнее оживотворена и более утончена, чем наивысшая материя астральной сферы. Первичный атом астральной материи окружен бесчисленными агрегатами наиболее плотной ментальной материи; таким образом, при разложении астрального атома освобождается большое количество ментальной материи низшем типа. При этих условиях, т. е. вследствие того, что уменьшается плотность приводимой в движение материи, естественно, что проявление жизненных сил в этой сфере безмерно увеличивается в смысле активности.

Ментальная материя находится в постоянном непрерывном движении: она принимает определенную форму под влиянием каждого самого легкого дрожания жизни и легко приспособляется к каждому изменяющему ее движению. «Материя мысли», как ее назвали, заставляет астральную материю казаться неуклюжей, тяжелой и тусклой, хотя по сравнению с физической материей она казалась столь волшебно-прозрачной и светлой. Но закон аналогии неизменен, и он будет для нас руководящею нитью в этой над-астральной области, которая воистину есть наша родина, хотя мы, заключенные в чуждой стране, и не знаем ее и относимся к ее описанию словно к неизвестной стране.

Так же, как в физической и астральной сферах, и в ментальной сфере имеется семь подразделений духа-материи. И эти разновидности материи вступают в такие же бесчисленные соединения всевозможных оттенков сложности, образуя твердые и жидкие составы, газы и эфиры ментальной сферы. Слово «твердое» кажется нелепым, когда мы говорим даже о самых уплотненных формах материи мысли; тем не менее, не имея других слов, кроме тех, которые соответствуют физическим условиям бытия, мы вынуждены называть их так ввиду их сравнительной плотности. Достаточно, если мы усвоим, что и эта сфера следует тому же общему закону и порядку природы, который является для нашего земного шара семеричной основой, и что семь подразделений ментальной материи представляют относительную и постепенно уменьшающуюся плотность как твердые, жидкие, газообразные и эфирные составы на земле, причем седьмое или высшее подразделение состоит исключительно из первичных ментальных атомов.

Эти семь подразделений делятся в свою очередь на два отдела, которым дали непонятное с первого взгляда название «без формы» и «имеющего форму».[116] Четыре подразделения соединяются вместе как «имеющие форму», другую группу представляют три высшие подразделения – пятое, шестое и седьмое, имеющие общий признак, отсутствие формы. Группировка эта необходима, так как различие это вполне реально, хотя и трудно поддается описанию, и в человеческом сознании оно соответствует подразделениям в самом разуме, как мы это узнаем позднее.

Различие это, быть может, лучше всего выяснится, если мы скажем, что в четырех низших подразделениях вибрации сознания творят формы, образы, картины, так что каждая мысль появляется в виде живого образа, тогда как в трех высших, хотя сознание и продолжает давать начало вибрациям, оно посылает их скорее подобно могучему потоку жизненной энергии; последняя не облекается в определенные образы пока остается в этих высших областях, но немедленно, как только переносится в низшие области, создает разнообразие форм, связанных между собою каким-либо общим условием.

Ближайшей аналогией для мысли, которую я стараюсь выразить, могут служить абстрактные и конкретные мысли, например, абстрактная мысль о треугольнике не имеет формы, но заключает в себе все фигуры, ограниченные тремя прямыми линиями, углы которых составляют два прямых угла; такая идея с заключенными в ней условиями, но без формы, брошенная в низший мир, может дать жизнь обширному разнообразию фигур – прямоугольных, равнобедренных, разносторонних, всевозможных размеров и цветов, но все отвечающие условиям конкретного треугольника, каждая со своим собственным определенным очертанием.

Невозможность дать в словах ясного представления о том, как различно действует сознание в области конкретного и в области абстрактного, зависит от того, что слова – символы образов; они принадлежат к области малого разума, проявляющегося с помощью мозга и всецело основаны на его работоспособности; иногда как «бесформенная» область принадлежит Чистому Разуму, который никогда не проявляется в узких пределах человеческой речи.

Ментальная сфера служит отражением для Мирового Сознания в природе, и она же соответствует в нашей небольшой системе Великому Разуму всего Космоса.[117] В ее высших областях существуют все первообразы идей, которые ныне находятся на пути конкретной эволюции; идеи эти осуществляются в ее низших областях в последовательных формах, которые затем и воспроизводятся в точности в астральном и физическом мирах.

Материя этой сферы способна сочетаться самым различным образом под воздействием вибраций мысли, она может вызвать к жизни любое сочетание, которое мысль способна создать; как из железа можно сделать и лопату для обработки земли, и меч для битвы, так же и ментальная материя может обращаться в мыслеобразы, приносящие или пользу, или вред. Вибрирующая жизнь Мыслителя формует вокруг него ментальные материалы, и сообразно его желаниям происходит работа мысли. В этой области мысль и действие, воля и выполнение – одно и то же: дух-материя является здесь послушным слугою жизни, приспособляясь к каждому творческому движению.

Эти вибрации, создающие из ментальной материи мыслеобразы, дают также начало – благодаря своей быстроте и тонкости – необыкновенно красивым и изящным, вечно изменяющимся краскам, волнам переливающихся оттенков, подобным радужной игре на перламутровой поверхности, воздушным и ярким в степени, не передаваемой земными впечатлениями; волны эти проносятся через все формы таким образом, что каждая из них представляет из себя гармонию струящихся, живых, светящихся, нежных цветов, многие из которых даже неизвестны на земле. Никакими словами нельзя передать изящную красоту и сияние, проявляющиеся в сочетаниях этой тонкой материи, проникнутой жизнью и движением. Каждый ясновидец, когда-либо созерцавший ее – индус, буддист или христианин – все говорят в восторженных выражениях о ее сияющей красоте и сознают полное бессилие земных слов, чтобы описать ее. Слова способны дать лишь грубое и искаженное понятие, как бы красиво они ни слагались для ее» прославления.

Среди живых существ, действующих в ментальной сфере, мыслеобразы играют, несомненно, большую роль. Они схожи с теми мыслеобразами, которые мы уже узнали в астральной сфере, с той разницей, что они окрашены гораздо светлее и ярче, что они сильнее, существование их продолжительнее и в них более жизненной энергии. Чем определеннее становятся высшие умственные качества человека, тем резче вырисовываются внешние очертания его мыслеобразов и в них замечается наклонность к удивительному совершенству геометрических построений, соединенному с поразительной чистотой светящихся красок. Излишне и прибавлять, что на настоящей ступени человечества преобладают обычные, неопределенно-построенные мыслеобразы, создания дурно воспитанных умов большинства. Здесь также встречаются и редкой красоты художественные мысли, и неудивительно, что художники, уловившие в мечтах проблеск совершенства своего идеала, мучаются от невозможности воспроизвести его сияющую красоту земными тусклыми красками.