Проснись, Рапунцель - Катти Карпо
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Приятно познакомиться. – Шушу энергично затопала в сторону Дани.
Решив, что личный визажист Якова собирается поздороваться с ней за руку, Даня тоже двинулась навстречу. Внезапно прямо перед ее лицом вынырнула морда панды, а затем последовал щелчок – звук появления полароидных снимков на ретро фотоаппарате.
«Сфотографировала меня?» – Даня замерла с протянутой рукой, с изумлением следя за тем, как Шушу внимательно всматривается в экран своего мобильного.
– Очень миленько. – Девушка коснулась пальцами экрана, увеличивая фотографию. – Хорошенькая, и скулы чудесные. – Она прищурилась, что-то бормоча. Ее бубнеж походил на еле слышное шуршание или на фыркающую болтовню ёжика – «шу-шу-шу-шу-шу». Вот и разгадка странноватого прозвища.
– Мне тоже она понравилась, – без всякого стеснения признался Глеб.
Щелк. Еще одно быстрое фото. Даня приоткрыла рот, дивясь беспечности девушки.
– Листва в волосах, на мой взгляд, перебор, – серьезно заметила Шушу. – Или это часть образа? Даниэла будет работать в паре с Яковом?
– Да ни за что! – прорычал Яков. – Она здесь лишняя.
– Она остается. – Глеб был не приклонен. – Даниэла – наша гарантия.
Шушу, растерянно переводившая взгляд с непринужденного шефа на злого мальчишку и обратно, медленно наклонилась к Дане и, обдав ее клубничным дыханием, шепотом спросила:
– Гарантия чего?
– Логика вашего начальника странная, – вполголоса откликнулась Даня. – Так что даже не знаю.
– А… – протянула Шушу. – Не страшно. Зато на Глеба Валентиновича всегда можно положиться, так что его решениям можно смело доверять. Поэтому не стоит волноваться. Ой, за дело, за дело! Не время расслабляться. Фаниль вот-вот придет!
Девушка кинулась к Якову. Сдернув цепочку с мобильным телефоном с шеи, она запрыгала вокруг мальчишки, беспрестанно щелкая гаджетом и делая фотографии.
– Кошмар! – Она с ужасом уставилась в телефон. Ее палец скользил по экрану, меняя картинки. При этом на самого Якова девушка даже не смотрела. – Волосы в беспорядке и вид бледнючий. – Девушка сунула телефон чуть ли не в нос Якову и снова сделала фото. В ее голосе зазвучала паника. – Глеб Валентинович, я не успею привести его в порядок!
– Неважно. Это вина Якова. Он потратил наше драгоценное время. Если не сумеет очаровывать Фаниля в своем естественном воплощении, то винить будет лишь самого себя.
– Я справлюсь!
– Очень на это надеюсь. А теперь отправляйся за ширму и примерь что-нибудь из того, что тебе оставил Фаниль.
Как только Яков, мастерски воплощающий в себе вселенское недовольство, скрылся за высокой конструкцией за подиумом, из коридора начали доноситься странные шумы.
«Шушунечка-а-а-а!»
Даня с подозрением покосилась на дверь. И что это было? Словно эхо в лесу.
– Это он, это он, это он, – затараторила Шушу, нервно подскакивая на месте. Панда-телефон беспомощно заболталась на цепочке, намотанной на ее запястье.
Шарах! Обе створки двери одновременно распахнулись. Хочешь-не хочешь, а на такое появление точно обратишь внимание. Некто явился с шиком и театральным лоском и, судя по помпезной уверенности, делал это всегда и везде. Застывшая в проеме высокая худощавая фигура в длинном обтягивающем матово-черном пиджаке с поблескивающим серебром рисунком плюща на лацканах, надетом поверх серой водолазки, и в узких брюках, упирающихся в края серых туфель с четко очерченными черным мысками, занимала ровно столько пространства, чтобы внутренний свет помещения смягчал ее контуры, а удерживаемые дверные створки превращал в объемную рамку. Такая вот выпуклая и очень даже живая картина. Волосы, пышные, словно пучки ваты или утяжеленные водой барашки пены, весьма вольготно чувствовали себя на голове мужчины, а от самой макушки начинался пухлый волнистый локон, в росте своем добирающийся аж до подбородка.
Мягкое движение, один шаг, и локон, качнувшись, на мгновение зацепился за кончик носа, обвившись вокруг него, как лоза.
– Шушушунечка-а! – воскликнул субъект с «пеной» на башке и раскинул руки в стороны. Судя по широте охвата, он собирался заключить в объятия сразу всех находящихся в помещении. – Что же ты так быстро убежала? Мы ведь только дошли до коктейля «Жгучий лайм»! – Взгляд энергичного субъекта прошелся по вежливо улыбающемуся Глебу. – Глебушек-воробушек! Ты ж моя умница! А я так тебя с коктейлем ждал, так ждал! Мы обязательно должны чокнуться!
– Чокнуться всегда успеем, Фаниль. – Глеб протянул руку для рукопожатия, однако та была проигнорирована. Вокруг талии парня змеями обвились руки в кожаных перчатках, только наполовину прикрывающих длинные пальцы. Даня успела лишь раз моргнуть, но за это время ловкие культяпки успели каким-то непостижимым чудом переместиться на ягодицы гендиректора. И весьма так основательно… вцепились.
– Ох, эти чудные источники вдохновения, – благоговейно выдохнул Фаниль и потерся лбом о плечо парня.
Глеб был просто образцом спокойствия. Он терпеливо дождался, пока руки с его зада исчезнут по собственному желанию и лишь затем, оправив полы пиджака, продолжил беседу.
– Полагаю, из-за нашего небольшого опоздания проблем не возникнет?
– Я вас прощаю. – Фаниль отстранился и сосредоточенно оглядел свои ладони.
И что только он там высмотреть пытался? Даня терялась в догадках. А еще она пыталась понять степень своего шока. Только что перед ней один мужик весьма откровенно облапал другого. Может, мир сейчас и представляет собой полную чашу свободы, но, черт бы его побрал, жизнь ее к такому все-таки не готовила.
– Дивное искушение, – промурлыкал Фаниль и глубоко вздохнул. Руки он так и не опустил, будто все еще что-то там… кхем-кхем… удерживал. – Я просто обязан приодеть эти восхитительные полумесяцы.
– Благодарю. – Глеб был непробиваем. – Только, боюсь, мои полумесяцы сейчас не в приоритете. Но у меня для вас есть заготовка иного рода.
– Да, да, да. Нечто вдохновляющее. Именно это ты мне и обещал. – Фаниль отпихнул пальцем маячивший перед лицом локон и чмокнул воздух, стреляя глазками в сторону робко выглядывающей из-за спины гендиректора Шушу. – И ты, Шушунечка, уверяла меня, что разочарование мне уж точно не грозит. Я же такой ранимый!
– Агась, как гусеницы бульдозера под лапкой котенка, – донеслось со стороны двери.
За собой створку аккуратно прикрывал смуглый молодой мужчина в белой рубашке, поверх которой был надет поблескивающий серебристой нитью жилет, в черных джинсах и в белоснежных кроссовках. Курчавые волосы были словно искусно вырезаны из угольно-черного металла, а глаза походили на
