Captive - Belle Aurora

Я думаю о миллионе вещей одновременно и чувствую потребность озвучить ему одну из них.

— Я доверяю тебе, Нокс. Ты не причинишь мне вреда. Я знаю это. — Я шепчу: — Я тебе доверяю.

Рука в моих волосах застывает, проходит мгновение, прежде чем он вздыхает.

— Возможно, тебе и не следует, Лили.

Я пропускаю это мимо ушей. Я знаю, что чувствую, и, в конце концов, принимаю его совет.

Я прислушиваюсь к своей интуиции.

***

Зажатая чем-то твердым, я пытаюсь открыть глаза. Пытаюсь повернуться, но такое впечатление, что у этой кровати есть ремни безопасности. Смотрю вниз и вижу, что ремень безопасности — это мускулистая рука, обернутая вокруг моей талии. Сейчас, когда я уже немного больше проснулась, я осознаю, что кто-то дышит мне в шею, прижимаясь ближе ко мне. Ближе к моей заднице.

Мои глаза широко открываются, когда я слышу, как Нокс жалобно скулит во сне. Я мысленно спрашиваю сама себя. «Это то, о чем я думаю?»

Мой сонный мозг отвечает. «Сейчас рано, мы испытываем твердое давление в районе нашей задницы, восхитительный мужчина лежит в нашей кровати. Я отключаюсь». И он отключается.

Мое сердцебиение ускоряется, я тяжело сглатываю. С моей стороны было бы вежливым вылезти из кровати. Сейчас же.

Но мне настолько чертовски уютно, что я просто не могу найти в себе силы сделать это. Мой мозг быстро сообщает мне еще одно отличное оправдание, чтобы не покидать эти сильные руки. Нокс не спал нормально целую вечность. С тех пор как я с ним познакомилась. К черту всё. Я полагаю, вежливым будет — дать ему поспать.

Прижался ко мне, будто бы я его гигантский плюшевый мишка.

На моем лице расплывается улыбка. Я никогда никому не признаюсь в этом, но мне нравится Нокс. Я не знаю с чем это связано. Всё, что я знаю — у меня стокгольмский синдром.

Мой мозг закатывает глаза на меня и бубнит. «Да уж. Как скажешь».

Окей. Нет. У меня нет стокгольмского синдрома.

Я знаю, что это частично из-за того, что он грубоватый, искренний и честный. Я думаю, можно сказать, что я ценю всё «настоящее» в нем. Господь свидетель, что моя жизнь была настолько затворнической, что удивительно, что моя кожа не настолько бледная, чтобы быть прозрачной.

Мой мозг с упоением одобрительно восклицает, когда его рука на мгновение прижимает меня. Затем он полностью меня отпускает, быстро встает и направляется в ванную.

Охренеть.

В душе включается вода, и я заставляю себя встать с постели. В любом случае без него в этом нет никакого веселья. Вставая, я потягиваюсь, одетая только в огромную майку Нокса и трусики, которые я выстирала в раковине, затем обыскиваю его черную сумку. Наклоняюсь вперед, и моя голова дергается, когда открываются двери ванной и в них стоит Нокс; на нем опять лишь крошечное, коротенькое полотенце. Я борюсь с порывом мечтательно вздохнуть и спрашиваю настолько безразлично, насколько могу.

— Тебе что-нибудь нужно?

Указывая подбородком на черную сумку, он смотрит вниз на майку, которая на мне надета, задерживаясь на мне взглядом, и отвечает:

— Боксеры.

Доставая пару черных, я бросаю их ему, и как только он их ловит — скрывается за закрытой дверью.

Любопытно, на что он так уставился, я поворачиваю голову и осматриваю свою самодельную пижаму.

О, боже! Отлично. Просто прекрасно.

Нокс увидел мою грудь.

Мои щеки краснеют. По крайней мере, он не видел сосок. Просто бледную белую кожу груди сбоку.

Вид груди с боку не вызывает никакого эффекта. Какая мне разница? Я видела его голую задницу. Его великолепную, красивую голую задницу. Мне интересно, как она ощущается. Похоже, что на ней можно попрыгать.

Когда я витаю в своих мыслях, Нокс открывает дверь и спрашивает.

— Хочешь принять душ перед завтраком?

Желая как можно быстрее выбраться из замкнутого с ним пространства, я брызгаюсь его дезодорантом, прежде чем бросить его ему. Он также брызгается и бросает его мне назад. Я отвечаю:

— Неа. Пойдем.

Натягиваю свои штаны для тренировки, и Нокс останавливает меня своим отталкивающим взглядом и словами:

— О, нет.

— Прошу прощения?

Качая головой, он смотрит вниз на мою одежду сквозь нахмуренные брови.

— Ты не выйдешь в таком виде, Лили. Надень что-нибудь другое.

Я не совсем понимаю в чем, собственно, проблема.

— А что не так с тем, во что я одета?

Подходя ко мне, он зажимает верхнюю часть майки между большим и указательным пальцами и заявляет:

— Это неприемлемо для того, чтобы спускаться вниз.

Ха! Теперь я понимаю, о чем он говорит. Я медленно киваю головой и хихикаю.

— Это из-за боковой сиськи?

Его лицо становится растерянным.

— Б-б-боковой с-сиськи, — поднимая руки к голове, он медленно трет виски, как будто бы у него мигрень, и бубнит: — Я не уверен, что хочу знать, но что вообще такое боковая сиська?

Закатывая глаза, я отвечаю:

— Ну, ты видел мою грудь сбоку. Всё нормально. Я видела твою задницу, поэтому мы квиты. Пойдем.

Подходя к двери, Нокс жестко говорит.

— Я серьезно, Лили. Ты не выйдешь отсюда в таком виде. Ты просто напрашиваешься на неприятности. Надень чертов лифчик.

Ну, кто же знал, что Нокс такой скромник?

Я бросаю ему в ответ.

— У меня нет чертового лифчика! Если ты помнишь, я не собирала вещи для этой поездки!

Очевидно, успокаивая самого себя, он глубоко вдыхает и отвечает на выдохе:

— Хорошо. Всё хорошо. Тогда тебе придется надеть другую футболку или что-то еще, потому что я могу ви-видеть... твою... ух... боковую сиську.

Очко в твою пользу, Лили.

Ангельски улыбаясь, я беру протянутую майку из его рук. Мои пальцы легко касаются его, и я ласково спрашиваю.

— Почему ты просто так не сказал?

Мой мозг аплодирует мне и натягивает изумленное выражение лица.

Я что, только что флиртовала с Ноксом?

***

Очередной сытный завтрак этим утром проходит отлично. В этот раз я заказываю омлет с томатами и сыром. Он сочный и воздушный. Просто божественный. Закусывая это блинчиками Нокса (опять), и стаканом апельсинового сока, я наблюдаю, как он заказывает еще одно блюдо с сэндвичами и флиртует с милой официанткой, которая вчера работала.

Почему он не флиртует так со мной?

Я борюсь с желанием надуться и позволяю ему нести меня. Мой животик снова получил самое лучшее и полпути Ноксу пришлось нести меня на спине. Он говорит:

— Может, мне следует купить тебе инвалидную коляску.

Я ничего не могу с собой поделать, поэтому смеюсь ему прямо в ухо.

Кажется, что эта еда, смешанная с большим количеством возбуждения, сделало меня пьяной.

Что привело нас к настоящему. Третий день в нашей маленькой любовной лачуге. Минус любовь.

Я тайком смотрю в будущее, о том, как мы ляжем спать сегодня ночью, как я снова смогу почувствовать эти руки вокруг себя. Мое настроение улучшилось на триста процентов. А настроение Нокса — примерно на тридцать семь процентов.

И это факт. Не спрашивайте о моих вычислениях.

Немного шуток за завтраком задали темп этому дню, и мое сердце замирает, когда я вижу, как он хватает вещи по комнате. Он засовывает какие-то счета себе в карман и говорит:

— Никуда не уходи. Я вернусь.

Но... но... что?

— Куда ты идешь? — я даже не пытаюсь скрыть свое расстроенное выражение лица.

— Ухожу. Я вернусь.

Я неожиданно злюсь.

— И что, Нокс? Я просто должна играть роль покорной пленницы, пока тебя нет?

Растерянность искажает его лицо, и он проговаривает:

— Какого хер.. — качая головой, он упирается руками в бедра и произносит: — Позволь мне объяснить так, чтобы ты поняла.

Натягивая свою лучшую сексуальную улыбку, он пружинит на своих пятках и говорит:

— Я как бы пытаюсь тебя здесь защитить!

Я кусаю губу, чтобы сдержать смех, его глаза темнеют, он подходит ко мне ближе, зажимая между дверью и своей грудью. Он проговаривает:

— Может, ты этого и хочешь. Может, тебе нравится сама идея быть плененной. Быть беспомощной. — Наклоняется вперед, кончик его носа щекочет мою бровь, и он шепчет: — Тебя это заводит, принцесса?

Я не уверена, что здесь происходит. Мои гормоны слетели с катушек, а мозг расплавился. Я беру себя в руки и шепчу ему в ответ:

— Сейчас ты ведешь себя как придурок.

Его тело каменеет, затем он вздыхает, дотягивается до дверной ручки и оставляет меня одну в нашем номере для новобрачных.

Одну и одинокую.

11 глава

Разлука укрепляет чувства

Лили

Прошло три дня, и я вернулась в конспиративный дом, конспиративный особняк, конспиративный пентагон.

Вскоре после нашей близкой и чрезвычайно неловкой стычки, Нокс вернулся в нашу комнату и посоветовал мне собрать свои вещи. Я сказала ему, что у меня нет вещей, которое можно было бы собирать.

Он ответил: «Отлично. Значит ты готова ехать».

Я спросила: «Куда ехать?»