Крутые белые парни - Стивен Хантер

Бад и Тед вышли из машины. Бад поправил антенну, достал из проволочной сетки на спинке сиденья фуражку и надел ее на голову. После этого он огляделся. Рядом с домом было свежевспаханное поле, с которого недавно скосили пшеницу. До самого горизонта то там, то здесь виднелись дубовые рощицы, а яркая зелень простирающихся полей говорила о том, что с них еще предстояло убрать люцерну. Справа раскинулось пастбище, по которому между стогов сена бродили коровы.

По радиотелефону Тед набрал номер.

– Слушай, наверняка они плохо положили трубку, – сказал Тед.

– Алло! – закричал в трубку Бад.

Ответа не было.

– Пошли постучимся в дверь и выясним, не случилось ли чего.

Ричард опрометью летел вниз по лестнице. Он не кричал, хотя ему страшно хотелось это сделать. Все его существо было охвачено паникой. Ему захотелось в уборную. Каждый шаг его тяжелого бега отдавался в животе болью.

– Ламар, – закричал он с рыданиями в голосе, – Ламар, Ламар, ой, Ламар!

По ступенькам он бросился в подвал.

В подвале Оделл что-то пилил на верстаке ножовкой. На полу Ричард разглядел три длинных металлических стержня и какие-то деревянные чурбачки.

Ламар взглянул на Ричарда.

– Ламар, – простонал тот, – полиция. Полиция штата.

Ламар смотрел на него отсутствующим взглядом. Потом раскрыл рот:

– Сколько их? Это отряд? Подвижная группа захвата? Или просто одна патрульная машина?

– Я заметил только одну, – сказал Ричард, – на подъездной дорожке, на полпути отсюда. Они будут здесь через минуту.

Ламар кивнул. Он обернулся и посмотрел на чету Степфордов, которые, ослабев от пережитого ужаса, покорно сидели на старом диване.

– Только пикните – и вы покойники. Я не шучу, я действительно это сделаю.

Голос Ламара звучал спокойно, но очень убедительно.

Тем временем Оделл оторвался от верстака и занялся зарядкой ружей, из которых, как теперь понял Ричард, Оделл сделал несколько удобных обрезов.

Ламар взял один из них и передернул затвор.

– Мы поднимемся наверх. Ты пока свяжи этих людей и постарайся сделать это получше. Потом поднимайся к нам. Если услышишь стрельбу, беги быстрей и не забудь свой пистолет.

– Телять, – счастливым голосом просюсюкал Оделл.

– Слушаюсь, Ламар, – ответил Ричард.

– Пошли, Оделл, – велел Ламар, – сейчас мы будем готовить жаркое из легавых.

Ламар положил в карман пригоршню патронов. Оделл последовал его примеру. Они бегом поднялись по лестнице.

Ламар внимательно наблюдал за ними. Один – с виду серьезный мужик, второй – молоденький парнишка. Стоят на солнышке, озираются. Старший крикнул: «Хелло!» и поправил пояс. Потом достал из машины фуражку, натянул ее на голову и долго поправлял. Он хотел выглядеть представительно. Воображала, в рот ему… Молодой выглядел сердитым, может быть, он просто устал. Было похоже, что он хочет поскорее отделаться от всей этой обузы.

Ламар понимал, что они не ждут никаких неприятностей. Он это нутром чуял. Копы просто не представляли, куда они лезут; когда произойдет то, что должно произойти, они растеряются и долго не смогут прийти в себя. Он видел, как они перекинулись несколькими словами, а потом приняли решение идти в дом.

Ламар также понял, что на молодом надет защитный жилет, так как форменная рубашка была натянута на его торс неестественно гладко. Хлопковая ткань прилегала к кевлару без единой морщинки. Старший, который был гораздо более крепкого телосложения, жилета не носил. И хотя у него была очень мощная грудная клетка, униформа сидела на нем свободнее, чем на молодом.

– Оделл, выйди во двор и спрячься за левый угол дома. Не стреляй, пока я не начну стрелять. Сначала целься в старшего, я сделаю то же самое. Возможно, он уже бывал в переделках и по нему уже вели огонь. Так что он, может, не впадет в панику, как молодой. Но самое главное – не дать им добраться до машины. Потому что у них в машине передатчик и телефон, если они доберутся до них, то через две минуты здесь будет подкрепление. Мы должны снять их чисто, ты понял меня, солнце мое?

– Тито, – ответил Оделл.

– Мальчишке стреляй в голову. Целься высоко и старайся попасть в лицо. Старику можешь стрелять в живот, на нем нет бронежилета.

Оделл с обрезом в руке пошел на задний двор.

Ламар подошел к левому окну. Они пока слишком далеко, стрелять еще рано. Если бы у этого фермера были настоящие ружья, то из полуавтоматической винтовки можно было бы уже сейчас снять обоих копов, не дожидаясь, пока они подойдут ближе. У него было четыре патрона в обрезе полуавтоматического «браунинга» и полные карманы боеприпасов к нему, кроме того, у него был пистолет сорок пятого калибра, но он ненавидел в подобных ситуациях короткоствольное оружие. Слишком много всяких «если» и «может быть» возникает при стрельбе из пистолетов.

Он был необычно взволнован. Возбуждение на грани сумасшествия. Ламару хотелось хихикать, его охватило какое-то немыслимое блаженство. Он пытался остудить себя, но куда там! Дело обещало быть захватывающим.

Когда стрелять? Стрелять, когда они постучат в дверь? Стрелять в них через дверь? Но может быть, пуле не хватит сил пробить деревянное полотно двери? Тогда пуля застрянет и все пойдет прахом. Нет, лучше всего впустить их в дом и дать пройти метра три. Подстрелить их из обрезов, а потом прикончить из револьвера сорок пятого калибра.

О-о-о-о-о! Поджаренный легавый! Пальчики оближешь!

Они не спеша шли к дому. Слюдяными крыльями на солнце сверкали стрекозы. Бад смотрел на цветы и чувствовал ту любовь, которую хозяева вкладывали в свой уход за ними. Джен была такой же. Странно, что хозяева не вышли поприветствовать полицию. Кажется, фермеры остались единственными людьми в Америке, кто еще сохранил в душе уважение к представителям закона.

Он повернулся к Теду, чтобы поделиться своим удивлением, но в это время Тед взорвался.

Конечно, он взорвался не в буквальном смысле, просто вокруг его головы возникло мелкоячеистое облако красного цвета, а из шеи начал бить красный пульсирующий фонтан; глаза расширились от ужаса.

Баду показалось, что они сквозь невидимую стеклянную дверь вошли в совершенно незнакомый мир. Было ощущение, что он попал в патоку или в масло, во всяком случае во что-то вязкое, что гасило все звуки, потому что наступила гробовая тишина. Не доносилось ни одного звука. Может, они и доносились, но Бад перестал их слышать. Он почувствовал многочисленные жгучие уколы, словно его атаковал рой рассерженных пчел, и одновременно ощутил, что у него онемела и отнялась нога.

Потом мир окрасился в ярко-оранжевый цвет, буквально вспыхнул, и Бад потерял всякое представление об окружающем; ему показалось, что время остановилось. Чувства вернулись несколькими секундами позже, когда Бад обнаружил, что лежит на земле. Самого момента падения он не помнил. Кругом все залито кровью. Кровь была везде. Он посмотрел на беднягу Теда, у того сильно текла кровь из раны на шее, он беззвучно стонал. От выстрела разбилась левая линза солнцезащитных очков Теда, из прикрытого глаза тонкой струйкой змеилась кровь. Казалось, что все произошло очень медленно, и он не мог понять, что, собственно, случилось. В воздухе носились пыль и неизвестно откуда взявшееся множество насекомых. В этот момент Бад понял, что их обстреляли из левого окна дома и что он серьезно ранен.

– Тах-тах-тах! Ужья тах-тах, патоны – тюп, тюп, ужье тах-тах, унова! Ха! Ха! Огонь, дым, ура! Пахой коп упав, анен. Красный веть. Мотри, какой красный! Тах-тах-тах! Map зардив – стельнув, зардив – стельнув. Делл стеляй унова. Нади патон унова. Ужье делай клак! Ужье делай тах-тах!

Оделл смеялся.

– Как халасо и смесно.

– Я ранен, о мой бог! – закричал Тед, нарушив мертвую тишину.

Весь мир наполнился громкими звуками. В ушах у Бада звенело, и все его существо громко кричало от невыносимой боли. В горле стоял противный медный привкус, словно он проглотил поганый сэндвич в дешевой забегаловке. В легких что-то громко скрипело, а дыхание рядом лежавшего Теда было громким, как жужжание циркулярной пилы.

Бад не помнил, как достал свой «смит-вессон», но он, о чудо, был у него в руке, и он начал по кругу стрелять в разбитое левое окно, когда почувствовал несколько болезненных ударов в грудь. «Жилет, о черт, мой жилет», – с запоздалым сожалением пробормотал Бад и распластался на земле. Оружие было потеряно. Потом он снова нашел револьвер и начал стрелять, но боек стучал по пустому магазину, выстрелов не было. Он открыл барабан, и на землю выпали шесть стреляных гильз.

Черт! Где зарядное устройство? Зарядное устройство!

Он нащупал заряды в подсумке и попытался вытащить запасной барабан, но пальцы плохо гнулись и были скользкими от крови. Барабан выпал из непослушной руки и покатился в пыль, на вымазанную кровью сталь налипали мелкие песчинки и камешки.