Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Проза » Современная проза » Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас

Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас

Читать онлайн Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 73
Перейти на страницу:

Дмитрий Олегович был представлен Корхоненам как личный стокгольмский адвокат Анны-Лизы, чем произвёл на её родственников неизгладимое впечатление. Мало того что хилая младшая сестра умудрилась найти себе высокооплачиваемую работу в Стокгольме, этом городе греха, так ведь она ещё и обзавелась личным юристом. Джордж попросил, чтобы его представили как консультанта по особо сложным вопросам и не тревожили понапрасну – он будет гулять по окрестностям и любоваться поздней осенью и северной природой. Но наличие у адвоката собственного консультанта никак не усилило произведённого впечатления – просто некуда уже было больше округляться глазам и отпадать челюстям.

Консультанту, как существу практически не от мира сего, было позволено проявлять всевозможные странности: должен же человек хоть как-то расслабляться. Джордж, привыкший расслабляться в тире, пуская в воображаемых врагов пулю за пулей, сначала приуныл и избрал лучшим местом для уныния просторную кухню, расположенную на первом этаже. На кухне почти всегда хозяйничала Майя-Кайза, старушка глуховатая, но при этом удивительно зоркая и проворная. Джордж не говорил по-фински, а она этого почти не слышала, поэтому довольно быстро они научились понимать друг друга. Майя-Кайза продолжала пребывать в заблуждении, что Джордж – лакей стокгольмского адвоката, а где ещё лакею и торчать, как не на кухне. Старушка почти ничего не ела, очень мало курила, и единственной её страстью был кофе. Нескольких сортов, на молоке с сахаром, с корицей, имбирём и кардамоном, с непременными заклинаниями, произносимыми на каком-то тарабарском наречии. Обнаружив, что «худосочный шведский обалдуй» даже кофе толком сварить не может, Майя-Кайза в который уже раз убедилась в том, что «в нынешние-то времена совсем не то, что было раньше», и взялась за обучение бестолкового лакея.

– Тебе, бедняжке, верно, достаётся от хозяина за то, что ты такой неумеха. И где он только такое счастье себе на голову откопал? – сетовала она, когда очередное творение её ученика отправлялось в канализацию. – Будь я на его месте, я бы тебя порола!

– Вы не волнуйтесь, я оплачу всё, что испортил! – невпопад отвечал Джордж, и учение начиналось заново. К тому моменту, как его друзья-шемоборы решили все «юридические проблемы с наследством», «бестолковый лакей» уже не представлял, как раньше доверял такой важный, почти алхимический процесс, как изготовление утреннего – а также дневного, вечернего, полуночного, послеполуночного, предобеденного, послепрогулочного, пятичасового, и просто-так-а-поче-му-бы-и-не-выпить – кофе посторонним людям. Даже таким мастерам своего дела, какие водились в «Квартире самурая».

Теперь прежняя жизнь казалась Джорджу чем-то вроде длинного, причудливого сновидения, о котором сохранились весьма отчётливые воспоминания, но не осталось никаких ощущений, удостоверяющих, что всё это было на самом деле. Кем был этот Георгий Александрович, снисходительно похлопывавший по плечу людей, годящихся ему в отцы, профессионалов своего дела? О чём он думал? Ради чего жил?

Зато каждый день, проведённый в тихом семейном террариуме Корхоненов, казался куда более реальным, чем всё предыдущее существование. Теперь Джордж жил свою жизнь сам и для себя, не пытаясь вписаться в выдуманную родителями биографию, чтобы не расстраивать их и не опозорить честь семьи. Надо сказать, что стоило только «сынку господина Соколова» отойти от дела, к которому у него не было ни склонности, ни таланта, как он тут же перестал позорить честь семьи. А мог бы и вовсе этого не начинать, будь он в своё время менее послушным мальчиком.

Другой мальчик, его школьный друг, непослушный Дима Маркин, вынужден был хотя бы в присутствии Корхоненов и их домочадцев (а домочадцы постоянно так и норовили поприсутствовать: то из шкафа посыпятся, то в окно заглянут, то из-под кровати вылезут – якобы пыль там вытирали) слушаться Анну-Лизу и обращаться к ней почтительно и учтиво, что его изрядно раздражало. К счастью, «сестрёнка» не злоупотребляла подвернувшимся ей шансом покомандовать, понимая, что можно и перегнуть, и тогда эта пружина распрямится, вылетит из коробочки и сметёт на своём пути половину Финляндии.

Со своим адвокатом Анна-Лиза разговаривала на смеси русского и шведского: господин Маркин постарался выудить из закромов памяти всё, что он когда-либо слышал и произносил на этом языке, но Корхонена так просто не проведёшь.

– А что это твой адвокат говорит на каком-то странном шведском? Ничего не понятно! – попенял сестре зловредный Тимо, самый образованный из братьев.

– Не понятно – потому что языки надо было учить! – отвечала Анна-Лиза.

– Так я учил. И кое-что из того, что он говорит, понимаю. А кое-что – нет.

– Это потому, что он использует много юридических терминов, ты их не знаешь, – отрезала сестра.

Дмитрий Олегович вошел в комнату и скорее почувствовал, чем понял, что речь идёт о нём.

– Что им всем от меня надо? – неприязненно спросил он у Анны-Лизы.

С того момента, как они приехали на хутор Корхоненов, его не оставляла мысль, что любезная подруга его кинет: ей-то хорошо, она в родной языковой среде и вообще среди родственников, знает, чего от них можно ожидать и как ими следует манипулировать, а он беззащитен и слаб, несмотря на все свои неоспоримые достоинства. Анна-Лиза не спешила его успокаивать: пусть слегка поволнуется, пусть поймёт, с кем дело имеет.

– Тимо любознательно интересуется, действительно ли все шведы – мужеложцы? – не моргнув глазом, «перевела» она.

– А я почём знаю?

– Для их глаз ты у нас швед!

– А, нуда. Скажи ему тогда, что не все. Некоторые просто некрофилы.

Анна-Лиза, нехорошо улыбаясь, что-то сказала своему брату. Тот захохотал и сделал приглашающий жест рукой – мол, пойдём, пойдём – и направился в сторону кухни.

– У них там что, трупы для дорогих гостей припрятаны? – поразился Дмитрий Олегович. – Сказочное гостеприимство. Или подожди… Ты ему что перевела?

– Что все шведы – такие же мужеложцы, как все финны – пьянчуги. А Тимо сказал, что ты умеешь понимать, и пригласил тебя выпить на брудершафт, чтобы поспеть до обеда.

– А я обязательно должен пить с ним на брудершафт?

– Можешь забыть, Тимо найдёт, с кем выпить.

– Надо же, все пьянчуги. А я что-то не замечал.

– Это выдуманная обидная неправда. Мне её для примера сказал Эрикссон. – Анна-Лиза улыбнулась своим воспоминаниям. – Я приехала и жила в его квартире, для обучения. В какой-то день он спросил, не страшно ли мне с ним ночью под одной крышей. Я сказала, что не боюсь никаких страхов и смогу его защитить. Он сказал, что молодая девушка и мужчина под одной крышей – это опасно. Я сказала, что в мо-ём доме было чертовски много мужчин и молодых девушек – и опасности отходили от нас в сторону. Он сказал, что попробует попытку, и скоро я поняла, о чём он тревожился. Нет, ответила я, все знают, как шведские мужчины любят только друг друга и женщинам в их обществе жить безопасно. У нас дома говорили об этом: шведский грех. Тогда учитель сказал: «Никогда не суди весь народ, как одного человека. Все шведы такие же мужеложцы, как все финны – пьянчуги, а все русские – обманщики».

– Мы не обманщики, нет, что ты! – прижал руки к груди Дмитрий Олегович.

– Ну ты, предположительно, обманщик. А вот Йоран – честный парень. Уже погрешная арифметика.

Анна-Лиза преувеличенно бодро засмеялась, чтобы не заплакать в присутствии насмешника Димсу – так живо ей вспомнился сварливый старик Эрикссон, лучший в мире учитель, самый настоящий на свете человек. Он ведь говорил, что даже после смерти найдёт способ повидаться с ней, – и где он? Даже весточки о себе не прислал – как он устроился на том свете, кем работает? Наверное, у него страшно секретная должность и он не может ни с кем общаться, чтобы не выдать тайну.

«Только у парней почему-то все мысли сразу об этом», – вспомнил Дмитрий Олегович. При первой встрече с учителем он тоже почему-то подумал про шведский грех. Значит, не только у парней об этом все мысли, раз Анна-Лиза подумала о том же. Интересно, о чём ещё недоговаривал Эрикссон? Уже неважно. Главное, чтобы он не нашел способ послать любимому ученику весточку или иной какой-нибудь сюрприз.

Окончательный список претендентов на наследство, превратившийся в заклинание, которое каждое утро повторяли Анна-Лиза и Дмитрий Олегович, выглядел так: «Тимо хочет, чтобы всё наследство досталось ему; Ярри – чтобы оно досталось кому угодно, только не Анне-Лизе; дядя Пекка требует, чтобы не смели перестраивать дом для сезонных рабочих; Иону нужны только деньги, неважно, откуда они возьмутся, так что он готов продать причитающуюся ему долю хозяйства, только побыстрее, а то у него будут серьёзные проблемы; племянница Лина хочет, чтобы всё наследство досталось ей, но это её не самое заветное желание, а просто так – каприз, на самом деле Лина мечтает стать художницей, но в детстве ей сказали, что это глупо и непрактично».

1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 ... 73
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас.
Комментарии