Ведьмин Лог - Мария Вересень

– Доброго вам утречка, Василий Селуянович, – отвесила земной поклон Шишиморка, что, впрочем, никак не вязалось с ее ехидной ухмылочкой на сморщенном личике.

Царек оглядел всех нас, хмуро переводя взгляд с одного на другого. Он был крепким статным мужиком с копной светлых волос и серыми, как промозглое утро, глазами. Впрочем, ничего отталкивающего в нем не было, ну мороз по коже, ну в желудке екает… А так – нормальный дядька.

– Где Марта? – рявкнул он вместо приветствия.

– Мы за нее, – гордо вздернула нос Ланка и стрельнула в меня глазами, дескать, этот ли сценарий. Я украдкой показала ей большой палец – так держать. Васек насупился еще больше, видимо думая невеселые думы и прикидывая, как нас половчее схватить да выпороть. Однако прежде того влез в разговор один из его сподручных, ткнув кнутом в сторону наших ребят:

– Это что за уроды?

Сашко, страдавший из-за прикушенного языка и неудобных чужих зубов во рту, шагнул вперед, явно собираясь начать безнадежную драку, но я успела схватить его за плечо и дернуть обратно, стегнув перед его лицом воздух прутом. Гулко бабахнуло, кони попытались встать на дыбы, а раздосадованный Скорохват шумно втянул слюну и оскалился.

– Упырь!!! – взвыли Васькины подручные, и, прежде чем я успела удивиться такому странному выводу, взревел, поднимая руки-лапы, Серьга, враскачку двинувшись на Разбойное посольство.

– Сдурел?! – взвыла Ланка, кидаясь ему на шею, а Марго, поняв, что сейчас из-за дурных помощников нам точно головы посносят, истерически захохотала, пытаясь скрыть напавшую вдруг на нее икоту и совсем забыв, что ее зловещий гогот у нас был сигналом для Зюки.

Я зажмурилась, в ужасе понимая, что все идет прахом, земля под ногами Васькиного битюга вздулась горбом, и царек в ужасе уставился на костлявую зеленую руку с длинными черными ногтями. Конь и всадник ошарашенно замерли, остекленело таращась на зловеще шарящую в воздухе длань, и тут Зюка вымахнула из-под земли во весь свой рост, а было в ней чуть не два метра. Огромная голова с острыми ушами, тощая длинная шея, костлявое тело прикрыто рубищем. Года три назад Зюка с подельниками грабила одиноких путников на дорогах, пока не повстречала нашу бабку. Мы держали ее до сих пор вдали от посторонних глаз как оружие крайнего устрашения.

Подручные царька взвыли, давая коням шпоры, Васьков битюг скакнул, заорав не по-лошадиному, а Серьга, увидав «покойницу», не нашел ничего умнее, как одним прыжком очутиться на коне позади главного малгородского разбойника. Сашко поступил умнее: он просто припал к дороге, как пес перед прыжком, и завыл так, что даже у меня кровь в жилах заледенела.

Не ожидавший нападения Васек взревел басом, выхватил саблю и начал ею махать, стараясь достать Серьгу. Умный конь, поняв, что сейчас ему запросто отрубят уши, не стал ждать, чем закончится эта встреча с ведьмами, и рванул домой быстрей тонконогих рысаков, так что даже обогнал их на спуске. Слава Пречистой Деве, что Серьга сообразил не мчаться у разбойника за спиной до самого Малгорода, а сиганул прямо на полном скаку прочь. Ударился о землю и зарычал от боли, заставив битюга наподдать, а телохранителей порскнуть с дороги в ужасе. Только и услышали мы, как один ухорез кричал другому:

– Беги, Мишка, порвет, брось коня!

Серьга, потерявшийся от боли, рычал и слепо пер, потирая ногу, прямо на сверзившегося в канаву Мишку. Я орала как могла:

– Беги!!!

Ланка визжала:

– Серьга, не смей!!!

Маргоша, запугивая Мишку, специально добавляла:

– Не смей его жрать!!! – и хохотала, как настоящая ведьма.

Но все это было бессмысленно, потому что мы сами себя не слышали из-за воя Сашко, которого как собаку пыталась успокоить глупо улыбающаяся Зюка. Он скалил на нее свои накладные клыки и в руки не давался, прыгая вокруг на четвереньках до тех пор, пока умная Шишиморка, проворно стянув с ноги вязаный чулок, не почерпнула в него с дороги песка с камешками и не огрела его этой колбасой по затылку.

– Все! – радостно объявила я, глядя на распластавшегося в пыли Скорохвата. – Нам конец!

А вокруг меня стояли бабки с охапками сон-травы и благостно улыбались. Под горой запел горн, и я поняла, что Васек возвращается, но уже с сотней Разбойного приказа за плечами. С тоской посмотрела на Зюку, на раскрасневшуюся Маргошу и решила сорвать злость на Ланке.

– Ну, чего ты глаза выпучила, командирша?

– Я горошек змеиный проглотила, – задыхаясь, пожаловалась сестрица.

Я застонала, хватаясь за голову и представляя, как мы сейчас будем улепетывать на Брюхе от кавалерийской сотни егерского полка, который был придан Разбойному приказу специально для борьбы с ведьмами, очевидно в силу нашей жуткой «дремучести».

– Надо же, какая неприятность получилась, – позевывая, вылез из-под мешков, позабытый нами в суматохе Пантерий.

Мы вцепились в него с трех сторон – я, Ланка и Маргоша, – визжа и требуя, чтобы он нас немедленно спас. Черт забился в наших руках, тараща глаза, и вдруг исчез с хлопком и смрадным запахом.

– В общем, я думаю, тикать вам надо, – ласковым голоском проворковала Шишиморка. – Если умеючи, можно и на Брюхе, – пожала плечами она. Мы тут же выразили большое желание слушать. – Только вы звериков своих заберите, уж больно набедокурили, – покосилась Шишиморка на обморочно мягкого Сашко и Серьгу, который к этому времени, хромая и матерясь, наконец-то доковылял до телеги.

– И Зюкочку нашу возьмите, уж больно она приметна, – влезла еще одна бабка, Пантелеиха, если не ошибаюсь.

– Куда бежать-то, бабулечки? Везде ж найдут! – взмолилась я, чувствуя, что от ужаса скорой расправы против воли начинаю дергать ногами. Все-таки мы с Ланкой уже большенькие, батогами по попке явно не отделаемся, а на каторгу ой как не хочется!

– Мы лешего попросим, он вам тропиночку и откроет, – обрадовала нас Шишиморка. Мы с Ланкой так и окаменели, а Марго скрипучим, как древесный сучок, голосом поинтересовалась:

– Ты белены объелась, старая? Какие лешие, нет же их в нашем лесу!

– И чертей нет, – влез непонятно откуда появившийся Пантерий, – и ведьмы – выдумка, и Пречистую Деву я уже лет десять как не встречал! – Явно расстроенный, он плюхнулся напротив меня, просительно заглядывая в глаза: – Что за край у нас такой нищий, Маришка, чего ни возьмешь – ничего нету?

– Может, вы потом наговоритесь? – отмерла и взвизгнула Ланка.

– А я вот думаю… – начал Серьга, но Ланка взвизгнула еще пронзительней и громче:

– Я, между прочим, гороху змеиного только что налопалась! Так что теперь мысли читаю и вижу тебя насквозь!

Серьга вспыхнул бордово, а мы с Маргошей как по команде начали насвистывать и разглядывать облачка. Бабки, пошептавшись, показали мне направление, куда нужно бежать. Я обнаружила на знакомом взгорке незнакомую тропинку, словно сосенки специально расступились, заговорщицки предлагая сигануть под их сень.