Метро 2033 Музыкант - Андрей Андреевич Божок

Музыкант молчал.

– А знаешь, – продолжил офицер, – раньше я слышал легенды о Музыканте, и думал: "вот это мужик!". А сейчас смотрю на тебя, и не вижу ничего впечатляющего. Простой диверсант и изменник метро.

– Что ж, – заговорил Антон, – я тоже раньше хотел попасть на обзорную площадку Исаакиевского собора, говорили, что вид на Петербург оттуда шикарный. Однако я так и не успел попасть туда до катастрофы. А год назад довелось там побывать, и знаете что, товарищ офицер, ничего впечатляющего я там тоже уже не увидел.

Офицер задумался, затем сказал.

– Ладно, Антон, собирайся. Едем на суд, на Сенную.

"Значит, судить будет сам Тёртый. Толи решил отдать мне последнюю дань уважения, толи просто лично покарать. Хм, посмотрим".

Музыкант взял свои ботинки с трубы, куда поставил их сушиться, и сунул руку внутрь. Мокрые. Натянул их на ноги, зашнуровал и встал в воду снова.

Приморцы открыли камеру, и Антон вышел, повернулся к ним спиной. Один из чёрных бушлатов крепко связал ему за спиной руки, затем слегка толкнул, чтобы он шёл вперёд.

Вскоре они вышли по узким коридорам обратно к посту у гермоворот, и теперь пошли вглубь полупустой станции. Подошли к путям и офицер приказал всем ждать его тут. А через несколько минут вернулся с вещами и оружием изъятыми у Музыканта. Антон посмотрел на свой вещмешок.

"Твою же… В вещмешке был плеер, а проклятая Шива приложила меня на Невском на лопатки. Эх, жалко. Хотя, какая уже разница? А вот зачем они вообще забрали мои вещи. Судить же за измену будут… Возможно, у них так положено, устав все дела".

Тем временем, на пути подали дрезину. Музыканта без церемоний усадили на деревянную скамейку, а по бокам сели чёрные бушлаты. Офицер сел напротив и сказал водителю, чтобы запускал мотор. Дрезина дернулась, и начала быстро набирать скорость.

В лицо дул туннельный затхлый ветерок. На ближайшей развилке их транспорт со скрежетом взял правее, и они въехали в небольшой объездной туннель с крутым поворотом налево. А затем выехали уже в знакомый туннель. Следующая остановка Торговый город. И через пару минут дрезина сбавила скорость и плавно остановилась на Сенной. На платформе их встретил ещё один конвой. Трое вооружённых патрульных Торгового города.

"Не слишком ли много охраны для меня одного? У меня же так чувство собственной важности взлетит выше крыши".

Как только они выгрузились из дрезины, к ним подошёл человек в знакомом пальто и как обычно с безэмоциональным лицом. Царёв не понятно к чему покачал головой, а затем сказал:

– Привет, Музыкант, – а поприветствовав его, следователь повернулся к офицеру приморцев, – допроса не будет, сразу в зал суда.

"Интересно, к чему такая спешка?"

Чёрные бушлаты взяли его под руки, а местные охранники пошли вперёд, по редко освещённому узкому и невысокому коридору, ведущему к станции. Бушлаты повели Антона следом, а сзади, держа дистанцию, шли двое в почти одинаковых серых пальто – Царёв и офицер приморцев, и о чём-то шептались. Проследовав по лабиринтам многоуровневого Торгового города, они, наконец, дошли до так называемого зала суда в конце Спасской. Толкнув массивные двери из тёмного дерева, покрытого лаком, зашли внутрь. Как оказалось все уже были тут. Антона усадили в центре не очень большого помещения. Вдоль стен стояли неприметные столы, так же как и двери из тёмного дерева. А во главе зала, как и ожидалось, прямо перед ним за коричневым резным столом сидел статный, но вечно хмурый и как всегда с мешками под глазами из-за отсутствия времени на отдых, сам Тёртый со своей свитой. Сегодня он был одет во всё чёрное, как и положено судье. По бокам вдоль стен за столами восседали типа высшие чиновники, они же присяжные, они же совет питерского метро. Человек десять, может чуть больше, Антон не всматривался.

– Встать! – громко и чётко скомандовал Тёртый, Музыкант встал. – Антон Титов, работник станции Технологический Институт, вы обвиняетесь в нанесении вреда здоровью станционной охраны и в измене метро. Вам есть, что сказать в свою защиту?

"Таким деловым Тёртого я ещё не видел" – подумал Музыкант.

В ответ он только отрицательно помотал головой.

– Что ж, – Терентьев опустил взгляд в столешницу, затем поднял и посмотрел в глаза Антону, – раз подсудимому нечего сказать в свою защиту, суд удаляется на перерыв для вынесения приговора. Увести подсудимого.

От дверей отлипли те же двое в чёрных бушлатах, сопровождавших его с самой гостинки, и подошли к Антону. Они в очередной раз взяли его под руки и вывели из зала суда. Провели к Сенной, а точнее к знакомой ему двери. Это был пожелтевший от дурно пахнущих самокруток кабинет следователя Царёва, но внутри оказалось пусто. Бушлаты посадили его на стул, и вышли, закрыв за собой дверь. И просидел он в тишине и одиночестве примерно около минуты, пока дверь снова не распахнулась. И к нему зашёл уже Тёртый.

"Как-то всë слишком быстро происходит, не к добру это… "

– Антошенька, – с ходу и со злостью сквозь зубы заговорил он.

"А вот таким я его видел частенько".

– Может ты мне объяснишь, какого хера происходит!? И кого, блять, ты притащил в наше метро! – он ударил кулаком по столу следователя, и в воздух взмыла пыль от папок с делами.

– Виктор Савельевич, – деловито начал Музыкант, – я не могу ответить на ваш вопрос. Потому как они и мне не представились, а про документы вы и сами знаете, что они были поддельными.

Тёртый подхватил в углу комнаты стул и поставил перед Музыкантом. Присел и внимательно посмотрел на него.

– То есть, – задумчиво заговорил Терентьев, – ты привёл к нам неизвестно кого, устроил диверсию на техноложке и сбежал с ними на поверхность. А потом заявился в одиночку на гостинку и просто так сдался. Что-то тут не вяжется, друг мой. Тебе так не кажется? Что-то ты скрываешь.

В дверь постучали, и в проёме показался Царёв.

– Виктор Савельевич, суд ждёт.

– Я в курсе, – грозно ответил тот через плечо, – минуту.

Следователь кивнул и скрылся за дверью, а Тёртый снова внимательно посмотрел на Антона.

– Знаешь, Музыкант, не знал бы я тебя, пустил бы в расход без раздумий и сожалений. Но я ведь понимаю, что из-за пустяка или прихоти какой-нибудь ты бы так не поступил. Так что, – Тёртый встал со стула, – тебе крупно повезло, что мы с тобой знакомы. Перед судом я уговорил совет не отправлять тебя на каторгу, а дать исправительное задание. Не скажу, что