Рождественское путешествие - Артём Краснолисов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот спустя неопределённое количество время, которое он только и делал, что только шёл и шёл, шёл и шёл, Дмитрий стоял перед тёмным страшным лесом, спрятав свои ладони, которые были уже все синие и каменные, под мышки и, переминаясь с ноги на ногу, пытался не дать стопам окаменеть окончательно, хмурясь от летящего уму в лицо снега. Тропинка уходила прямиком в лес и терялась в нём. Дмитрий не решался пойти по ней в лес, но помимо уходящий в некуда тропинке, над лесом горела звезда, которая освещала макушки больших ёлок и сосен. Он размышлял.
«Если это не кошмар — значит, если я не продолжу идти, то замёрзну насмерть, а если это всё-таки кошмар — тогда я просто обязан проснуться, пройдя несколько десятком метров по этому лесу и поняв, что я потерялся… Выбора у меня нет, так что лучше продолжить идти по лесу, в надежде, что я действительно потеряюсь и от этого проснусь, но что если это не чёртов кошмар, а проклятая игра? Что тогда? — размышлял он, чувствуя как холод начал сковывать его тело из нутрии. — Если бы я только знал, что во сне я буду брести по полю, по холодному снегу, а мне в лицо дуть сильный ветер и эти маленькие песчинками снега, больше похожие на песок, то заснул бы в зимней куртки, шапке, в теплых штанах, ботинках и перчаток, — веселил себя он, тем самым подбадривая и находя в себе новые силы, чтобы идти дальше».
И после нескольких десятков минут борьбы с самим собой, Дмитрий начал углубляться в лес, искренне надеясь на то, что это когда-то закончится и весь этот ад — превратится в блаженную благодать.
Лес представлял из себя густую, поросшую местность, в которой встречались деревья семейства хвойных, сквозь которые начал пробираться Дмитрий, идя по тропинки в самую чашу. Ближе к тропинки располагались маленькие елочки, припорошённые снегом. Если немного отойди в сторону от тропинки, о чём, кстати, думал Дмитрий чтобы потеряться и тем самым побудить свой разум вывести его из сна, располагались толстые стволы высоких сосен, уходящих в небо, где покачивались от сильно ветра. А между стволами сосен и маленькие ёлочками, росли какие-то кустарники, полностью погребённые под снег. В принципе — это был самый обычный лес, который рос в любой точки Земного шара с зернистыми почвами: от нашей свами большой и любимой России, до джунглей в дикой Африки.
В голове Дмитрия появилась одна мысль, которая насторожила его и заставила остановиться при этом посмотреть вверх, на качающиеся сосны и по сторонам. Нет, Дмитрия не волновали дикие животные или птицы, которые могут находиться в этом лесу; его волновали деревья, а также и ветер, от которого они качаются.
«А что если эта тропинка не случайно идет через лес? Что, если Вифлеемская звезда также указывала дорогу, которая лежит через этот чёртов лес? Что если эта метель и этот ветер не случайны? Что, если это всё между собой связано»?
И как только Дмитрий прокрутил в голове дынную мысль, задавшись вполне логическими вопросами исходя из ситуации, в которой он находится и в которую его завела эта игра, тут же поднялся такой сильный ветер, что от него даже не помогала стена из леса; он просто проходил сквозь него, словно лезвие острой катаны, которая рассекала человеческую плоть. Верхушки сосен покачнулись, и казалось, что вот-вот ствол одной из них переломается пополам и упадёт прямо на Дмитрия.
Так оно и случилось.
Где-то наверху, прямо над головой Дмитрия, что-то сильно хрустнуло и с оглушающим треском начало падать в низ, на тропинку, при этом, не цепляясь за ветви других деревьев и не имея своей траектории полёта из-за ветра. Огромный кусок дерева падал на Дмитрия. Он посмотрел вверх, в сторону треска и за секунду до того, как ему на голову упадёт отломанный ствол дерева, подался вперед и кубарем полетел прочь с того места на котором стоял, полетел от верной смерти. В ту же секунду, у Дмитрия заболели отмороженные пальцы ног и рук. Он взялся за них, чувствуя лишь холод и боль, которая расползалась по ним так, словно в его пальцы, а затем и в целые стопы с ладонями тычут миллионами острых иголок. Он скорчил лицо в гримасе боли. Ему захотелось закричать от неё во всё горло, но он не стал этого делать, потому что его горло и так покалывало остриём какого-то ножа, а если он бы закричал, то оно просто раскололось бы на мелкие льдинки, причинив Дмитрию ещё большую боль, чем от замёрзших конечностей. Он просто сидел на холодном снегу напротив отломившегося ствола сосны, глядя на него из — под лобья и пытаясь утихомирить боль. Но ему это было не суждено сделать.
Раздался ещё один хруст над головой Дмитрия. Он посмотрел вверх, превозмогая сильную боль разогревающихся от резких движений и адреналина, который начал выделяться в кровь, пальцев, вскочил на ноги и отпрыгнул ещё вперёд. Отломившийся ствол упал, чудом не задев Дмитрия, и в эту же секунду раздались новые хрусты ломающихся деревьев, а ветер подул ещё сильней. Дмитрий посмотрел вверх, на него падали два ствола. Теперь медлить было нельзя. Надо было бежать сквозь лес, бежать по тропинке против ветра, который просто не замечал преград на своём пути в виде стволов деревьев, да и самого леса, тем самым нарушая все законы природы, а также и метели. Бежать от падающих деревьев, чтобы остаться в живых. Дмитрий всё понял. Это был не кошмар, а реальность. Теперь, его жизнь зависит только от того, как он умеет бегать. Зависит только от него самого.
Превозмогая боль, Дмитрий бросился бежать по холодному снегу в тёмный — тёмный лес, потому что дорога назад была перекрыта. Вот, он и дошёл до точки невозврата и полного осознания того, что это не сон, эта игра, а лес — начальный этап, который ему надо пройти и не умереть. Дмитрий понял. Что это не
