Алмазный маршрут - Фридрих Незнанский

— Я не знаю, кто это! — прокричал Борис. — Сиди и не высовывайся. Я буду разговаривать с тобой, пока не подъедут наши. Если ты увидишь, что из машины выходят, медленно поезжай вперед.

— Господи, Боря. Мне страшно.

— Все будет в порядке. Они уже рядом. Я с ними держу связь. Они тебя видят.

В зеркало заднего вида Татьяна Леонидовна увидела, как джип позади нее замигал поворотиком и влился в общий поток. На его место встал другой джип, из которого вышел мужчина с мобильником в руке.

— Они уехали, — сказала Татьяна Леонидовна.

— Да, я знаю.

Мужчина из джипа подошел к ней:

— С вами все в порядке?

Татьяна почувствовала, как ее начинает трясти. Будучи не в силах что-либо сказать, она несколько раз кивнула. В следующий момент у нее началась истерика.

— Борис Леонидович, все в порядке. Мы проводим Татьяну Леонидовну домой и выставим круглосуточную охрану. Боюсь, что она сейчас не может с вами разговаривать.

Убрав телефон в карман, мужчина достал фляжку и протянул Татьяне Леонидовне:

— Это коньяк. Выпейте. Вам станет лучше.

Он отвинтил крышку и почти насильно заставил ее сделать несколько глотков.

— Меня зовут Егор. Я отвезу вас домой. Боюсь, что сами вы вести машину не в состоянии. К тому же вы выпили, — добавил он, улыбаясь.

От этой невинной шутки Татьяне Леонидовне сразу сделалось спокойно.

— Отвезите, — улыбнулась она, вытирая слезы. — И можно мне еще раз воспользоваться вашей фляжкой.

Глава седьмая

После своего визита в интернат Алексей не спал всю ночь. Полученная им информация не укладывалась в голове. Все это было похоже на какой-то зловещий фантастический фильм ужасов. Но никак не на реальность.

Реалити-шоу, зрители которого двадцать четыре часа в сутки наблюдают за жизнью интерната для детей с отклонениями. И никто из участников этого дьявольского шоу не может покинуть его по собственной воле.

Анастасия Валериановна наверняка в курсе. И охранники тоже. И бог знает, сколько еще людей из персонала интерната. Первой мыслью Алексея было немедленно связаться с Вилесом и все ему рассказать. Он даже схватил мобильный телефон и уже даже нашел в памяти нужный номер, но что-то помешало ему совершить этот звонок.

А что ему вообще известно о Вилесе? Если вдуматься, Вилес — самая загадочная и непонятная фигура в этой истории.

Подумав, Алексей понял, что не знает о нем ровным счетом ничего. Пробудившаяся после посещения интерната мнительность подсказала Алексею, что Вилеса пока не стоит ставить в известность. Пускай их деловые отношения развиваются в том же направлении, в каком и развивались.

Что сказать Вилесу?

Да, я посетил, этот интернат.

Да, узнал, как он работает.

Да, я начинаю писать порочащую его статью.

Как мы и договаривались.

Алексей зашел на сайт интерната «Утренняя заря» и битый час лазил по нему вдоль и поперек.

Разумеется, ничего криминального на официальном сайте интерната быть не могло.

В галерее преподавательского состава он увидел фотографию Марины. Марина Александровна Завьялова. В центре страницы дружелюбно улыбалась Алексею Анастасия Валериановна.

Набрав в поисковике фамилию, имя и отчество Марины, Алексей ничего не обнаружил. Точнее, он обнаружил пару сотен тысяч ссылок. Найти среди них необходимого человека не представлялось возможным. К тому же у Алексея не было никакой уверенности, что у Марины в Интернете есть персональная страничка.

Но вдруг…

Надо было что-то делать. Но что? Посоветоваться было не с кем.

Тогда он вдруг вспомнил про Петра Семеновича. После той встречи в редакции они так и не виделись.

В конце концов, Петр Семенович тоже имел отношение к этой истории. По крайней мере, свою часть денег он получил.

Однако и это было слишком рискованно.

У Алексея не было гарантии, что Петр Семенович после их разговора не свяжется с Вилесом и не перескажет ему содержание их беседы. Тогда получится, что Алексей действовал за спиной Вилеса. Ничего хорошего, одним словом, не получится.

В результате с Петром Семеновичем было решено не встречаться.

Вместо этого Алексей решил навестить одного своего приятеля-компьютерщика.

Коля был длинным тощим субъектом с вечно расширенными зрачками и зарабатывал на жизнь написанием хакерских программ д ля взлома серверов различной сложности. С его помощью Алексей надеялся выйти на сайт, где транслируется реалити-шоу из интерната.

Как истинный компьютерщик Коля начал с простого.

— Ты адрес знаешь? — на полном серьезе поинтересовался он.

— Коля, ты думаешь, я тогда бы к тебе пришел?

— А-а, — протянул Коля, — понятно. Но я так, на всякий случай спросил.

— А можно что-нибудь сделать?

Коля, буквально два часа назад принявший что-то, сильно замедляющее мозговую деятельность, обдумывал ответ минут пять.

— Нет, — сказал он наконец. — Что же я могу сделать, если я адреса не знаю. Я только могу прийти к ним туда и форматнуть им там все на фиг. Легко.

В подтверждение своих слов Коля принялся натягивать куртку.

— Так, погоди, — остановил его Алексей. — Ходить никуда не надо. У меня вот какая идея есть. У них существует официальный сайт. Ты можешь через этот сайт выйти на сервер?

— Могу, — подтвердил Коля.

— Через сервер ты можешь выйти на другие сайты?

— На какие? — подозрительно спросил Коля.

— На все, какие там имеются. Ты можешь просмотреть, что там есть еще?

— Это могу.

— Тогда садись и выясняй.

Коля нехотя уселся за компьютер.

— А может быть, все-таки форматнем? — спросил он с надеждой.

— Если найдешь, тогда обязательно форматнем, — пообещал Алексей. — Главное — найти. Только, разумеется, так, чтобы тебя не вычислили. Там, судя по всему, сидят очень серьезные товарищи.

— Ну не серьезней же, чем в Пентагоне? А к ним я частенько заглядываю. Слушай, будь другом, принеси мне пива из холодильника. А то чего-то меня отпускать начало.

Алексей вышел на кухню и открыл холодильник. Кроме пива, в холодильнике ничего не наблюдалось. Зато пивом было заставлено все. Ради интереса Алексей даже заглянул в морозилку. В морозилке оказалась пустая бутылка из-под водки.

— Какой адрес-то? — донесся до него из комнаты голос Коли.

Пятнадцать минут прошли в полном молчании. Алексей следил за барабанящими по клавиатуре Колиными пальцами, пил пиво и думал о Марине.

— Тухляк, — сообщил пятнадцать минут спустя Коля и выключил компьютер.

— Что, ничего нет?

— Хрен его знает. Но дяди там сидят хитрые. — Коля повернулся к Алексею. — Короче, объяснять я тебе не буду, ты все равно не врубишься. В общем, мне надо пару дней посидеть.

— Значит, все-таки что-то есть?

— Что-то точно есть, — подтвердил Коля, — но просто так я туда соваться не буду. Ребята, которые такое наворотили, действительно очень серьезные.

— Серьезней, чем в Пентагоне, — улыбнулся Алексей.

— Пентагон далеко, — авторитетно пояснил Коля, — а у нас лучше десять раз подстраховаться. Кстати, тебе это влетит в кругленькую сумму.

— Деньги есть, не волнуйся.

— По случаю собственного дня рождения, уж так и быть, сделаю тебе скидку в пятьдесят процентов. К тому же во мне проснулся профессиональный азарт.

— Слушай, а я и забыл, что у тебя день рождения. Поздравляю.

— Ерунда. Он у меня все равно только через пять месяцев. В общем, заходи через четыре дня, вечером. Устроим им первомайский салют.

Глава восьмая

Борис Кантор проснулся оттого, что ему на плечо легла женская рука. Открыв глаза, он увидел ногти, накрашенные темно-красным лаком.

Как ее зовут?

Несколько минут он перебирал в уме иностранные имена. Все были знакомы, но какое из них конкретно?

Какая разница.

На часах было начало пятого. За окном уже рассвело.

Она не была проституткой. Впрочем, назвать ее серьезной девушкой тоже было сложно.

Они познакомились вчера в баре.

Никаких иллюзий, никаких обещаний. Обычный секс.

Это не измена. Это просто так.

Аккуратно убрав руку, Борис выбрался из-под одеяла. Меньше всего ему сейчас хотелось, чтобы она проснулась.

Начнутся разговоры.

Почему «они» всегда хотят разговаривать?

Пускай ни о чем. О погоде. О курсе доллара. О чайках. О чем угодно. Но обязательно разговаривать.

Это не измена. Это просто так.

Борис повторял себе каждый раз, и каждый раз он чувствовал себя виноватым.

За что?

Человеческая природа знает за что. Она не всегда об этом говорит. Более того, она убеждает, что все нормально. Что ничего не произошло. Что все точно так же, как и было раньше. И от этого становится еще более тошно.