Возвращение домой - Светлана Шахова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Прекрати истерику! Проживём, не в первый раз без копейки остаёмся. Ева мне такой же ребёнок. Ты надеялась, что моя дочь вообще никогда у нас появляться не будет, да? А если мать умрёт, как ты думаешь, где и на что будет жить Ева?
– Вот, у Ивановых, Люда сказала Алексею отдать сына от первого брака в детдом, и он, как миленький, отдал. И ничего, всё у них хорошо, дочь воспитывают.
– Моя Ева в детском доме не будет! Я лучше с тобой раз…
Заплакал, проснувшийся от криков, малыш. Оба побежали к кроватке.
Ева вжалась в самый тёмный угол прихожей. Опять при ней говорили о ней! Пока папа и мачеха ругались, Ева мечтала исчезнуть. Пыф… и нет её. Накрыла тоска по родному дому, старенькой маме-бабушке, классикам на асфальте у подъезда. Девочка ещё не знала, как называется это чувство, просто представилось, что по голове и лицу провели заскорузлой пыльной тряпкой.
Папа затащил упирающуюся дочку в комнату.
– Не бери в голову, солнышко. Она хорошая, просто устала, потому что маленький не даёт спать. Пойдём, я покормлю тебя.
У Евы онемело под подбородком, стало тяжело дышать. С трудом удалось сказать:
– Е-есть не хочу… домой хочу… не надо парк… не надо озеро… домой… – наконец, то, что застряло в горле надорвалось, выплеснулось из глаз, полилось солёными ручьями по лицу, намочило цветочки на платье.
Папа просил прощения, обнимал, обещал, что всё наладится. Расписывал чудеса Луна-Парка. Ева, вдоволь наплакавшись, уснула. Она спала так крепко, что не слышала разговора взрослых, надрывного рёва маленького брата. Проснулась утром, когда папа уже ушёл на работу.
Мачеха разговаривала с Евой, как с маленькой дурочкой – это раздражало. Девочка стойко ела манную кашу с комками, стараясь не смотреть в холодные глаза суетящейся на кухне женщины. Обе понимали, что нужно только день простоять, да ночь продержаться.
Малыш, накричавшись за ночь, почти весь день спал, просыпаясь, чтобы поесть и похныкать. Ева осторожно потрогала маленький, крепко сжатый кулачок.
– Не трогай, а то сломаешь ему что-нибудь! – мачеха подскочила к кроватке, – Иди, телевизор посмотри. Новый музыкальный фильм про Красную Шапочку скоро начнётся, только звук потише сделай, или на улице погуляй, но далеко не уходи – мне тебя искать некогда.
– А у вас какие книги есть? – спросила Ева, рассудив, что смотреть телевизор с убавленным звуком или играть в чужом дворе не очень-то хочется.
Мачеха задумалась, посмотрела на пятилетнюю Еву и дала ей несколько журналов «Вокруг света»:
– Вот, полистай. Там и картинки есть, и почитать можно. Что-нибудь, да поймёшь.
Какой скучный день! Поужинав с вернувшимся с работы папой, Ева сразу же ушла спать. Укрывшись одеялом с головой, загибала пальцы – подсчитывала часы, оставшиеся до утра, до встречи с чудесным парком – получилось много… Малыш плакал. Раз-овечка, два-овечка… Кудрявые овечки одна за другой перепрыгивали через заборчик. На двадцатой уставшая Ева провалилась в тёмную пустоту.
***
Луна-Парк навалился яркими красками и разноголосьем, восхитив и напугав одновременно. Попытка папы нести дочку на плечах чуть не закончилась падением обоих. Ева не смогла удержаться, не знала за что схватиться – волосы на отцовской голове короткие, уши маленькие, да и сама Ева уже не малышка, всё-таки пять лет. Решили просто идти рядом. Она крепко держалась за руку отца и, конечно же, верила в его надёжность, но все-таки боялась остаться одна в этом ужасно-прекрасном ином мире.
Выстояв в очередях, накатались на Ромашке-вертушке, на Драконе, ездившем по кругу. Папа смеялся, как ребёнок, крутя руль маленькой красной машины без колёс, и мягко врезался в другую такую же, но синюю машину с улыбающимися дяденькой и мальчиком. В комнате смеха, в пыльных волнистых зеркалах Ева видела чужую кривую фигуру, и.. было не смешно. В комнату страха идти отказалась. Во дворе один мальчик рассказывал, что он знал другого мальчика, который вошёл в эту комнату и не вышел оттуда – его съел скелет! На карусель с лебедями Ева шла, сжав зубы – весь мир крутился, звенел, кричал, толкался. Она устала, хотела в туалет, пить, есть, а потом лечь и уснуть… дома, там, где мама-бабушка в фартуке, где пахнет вареньем, и на блюдце остывает ба̀рбице.
– Идём в кафетерий, он рядом с озером, – предложил папа, когда, покачиваясь, они вышли из аттракциона с кабинками-птицами, – перекусим и на лодке покатаемся.
У Евы открылось второе дыхание – она увидит то место, где много-много лет назад её нашли!
Лебеди на озере давно не жили – об этом узнали от старика с удочкой. На воротах пункта проката лодок висел большой замо̀к. В кафетерии продавали ненавистный берёзовый сок, лимонад «Буратино», холодные беляши и бутерброды с подсохшим сыром. Выбор был очевиден. Сбив сладкой газировкой беляшное послевкусие, пошли к туалету на заднем дворе. Критически осмотрев исписанное ругательствами здание, принюхавшись, папа поморщился и показал на кусты:
– Иди, сходи туда. Не бойся, я рядом, буду караулить.
– Может, я потерплю… до дома? – неуверенно спросила, привыкшая к унитазу Ева. Фантазия рисовала ужасы, но всё обошлось – змеи, кусающие за по̀пу, ползали в других местах.
В полупустом домике с кегельбаном Ева лежала на двух составленных стульях и сонно наблюдала за играющим папой. Раз за разом сбивались все кегли, папа радостно кричал. Было немного стыдно за его поведение. Хорошо, что на этом аттракционе мало людей.
Стыд и дремота улетучились, когда папа получил призы – жвачки и пакетики с растворимым соком. Говорят, что от этого сока язык цветной делается! Все тяготы прошедших дней забылись – с таким богатством можно стать непоследним человеком во дворе! Ева нежадная – целую жвачку и пакетик подарит Свете, а остальное разделит между самыми хорошими девочками из их двора, только крысе Катьке Бодренко̀вой ничего не даст.
Глава 4
– Солнышко, загулялись мы с тобой, идём быстрее. Мне тебя нужно отвести домой и успеть до темна вернуться назад, – папа быстро шёл к выходу из парка, таща за руку запыхавшуюся Еву, – О, наш автобус, побежали!
– А трубочка? – Ева вырвала руку из отцовской ладони и остановилась.
– Какая трубочка? – папа с досадой оглянулся на автобус, подъехавший к остановке.
– С кремом. Ты сам сказал, что вместо мороженого купишь трубочку с кремом. В киоске у входа в парк.
Папа осмотрелся. У всех киосков змеились очереди.
– Ты представляешь, сколько мы здесь простоим? Нам ещё на двух автобусах добираться.
– Ты обещал! – насупив брови, Ева топнула,
